постепенно оказывается под контролем. Группа черно-зеленых людей остановила катящийся огненный шар, бывший приматой Делфайн, и половина отряда осталась возле нее, а остальные солдаты двинулись вверх на холм в их направлении.

– Пора уезжать, благородная Сима, – сказал Джодах и сжал коленями бока лошади.

Мерин рванулся вперед, оба седока, Джодах и его спутница, изо всех сил держались за его гриву. Для Джодаха расстояние было важнее направления.

Измотанные и голодные, они ехали до раннего утра, когда небо на востоке покраснело в ожидании рассвета, который никогда не наступит. Только тогда они сделали достаточно долгую остановку, чтобы дать напиться лошади.

– Куда ты теперь? – спросила она.

Джодах покачал головой. – Я не знаю. Я оставался здесь из-за того, что Воска… – Его голос пресекся. – Я даже и не знаю, смогу ли добраться до дома.

Женщина сурово кивнула. – Тогда пойдем со мной. К югу отсюда есть безопасный место, которым мы пользуемся. С твоей помощью мы можем до него добраться. А тебе нужно некоторое серьезное образование в области магии.

Джодах обдумал слова женщины, пытаясь найти некоторое неуважение к его обучению у Воски. Он сообразил, что так и было, но решил, что правильнее его проигнорировать.

Наконец он сказал: – Я думаю, что это, в общем, будет правильно.

Глава 6 

Плавание и шторм

Кажется, что загадки притягивают другие загадки. С позиции нашего безопасного положения в будущем, Тьма была всего лишь мгновением, краткой прелюдией перед Эпохой Льда, и нам кажется очевидным, что Вервамон должен был знать Примату Делфайн, которая должна была знать Тивадара из Торна, а тот – Оборванца. На самом деле континент был обширен, а эпоха – длинной, и лишь немногие из этих людей вообще встречались между собой, независимо от будущих легенд.

Единственным исключением из этого может считаться личность Джодаха и таинственный Город Теней. Многочисленным местам и отдельным лицам приписывается бытность «учителем» Джодаха, но эта скрытная группа людей всплывает вновь и вновь, и в утверждениях о том, что именно они первыми раскрыли Джодаху (или Джодахам) природу третьего пути может быть некоторое количество правды.

Аркол, ученый из Аргива

– Что ты имела в виду, когда спрашивала, какой у меня цвет? – спросил, загорая, Джодах.

Для него солнечный свет был редкостью, и он не мог припомнить, когда в последний раз наслаждался теплом. Они были в милях от берега, и холодный океанский бриз гонял над головой облака. Внутри континента всегда было облачно, серо, дождливо и отвратительно. В открытом океане, вдали от земли, солнца было много.

Они несколько дней ехали на юг в сторону побережья. Там была небольшая деревня, окруженная приливной глинистой низиной, простиравшейся на юг до самого горизонта. Сима объяснила, что когда-то это была рыбацкая деревушка, но после Опустошения Братьев начался отлив, и вода больше не вернулась. У нее там был знакомый хозяин гостиницы, он предоставил им отдельные комнаты.

Каждую ночь хозяин гостиницы забирался по узкой лестнице в башню с фонарем, в линзы которого было вставлен кусочек красного стекла, и светил им в сторону отмели. В первые две ночи из темноты ответа не было. На третью ночь низко над горизонтом появился ответный, тоже красный, огонь.

Еще до наступления утра Симу и Джодаха погрузили в широкий, плоскодонный ялик и, отталкиваясь шестами, двинулись по отмелям. Лодка двигалась медленно, и небо на востоке уже начало светлеть, когда они добрались до своей цели – стоящего на якоре кога с круглым корпусом, его темные паруса были убраны против ночного ветра.

Тихий разговор продолжался недолго. Сима и Джодах взошли на борт. Несколько тюков чего-то ароматного с резким запахом перегрузили из кога в ялик. После этого лодка отправилась обратно, а корабль поднял якорь и с отливом направился в сторону глубокой воды.

Капитан с грубыми чертами лица и растрепанной черной бородой поприветствовал их – им позволяется спать на юте в задней части корабля, не трогать команду и не спускаться под палубу или слишком тщательно обследовать груз, в противном случае их отправят домой.

Сима с готовностью, согласилась на условия капитана и, к удивлению Джодаха, даже покорно. Одетая в синее женщина позже объяснила, что капитан, как и все моряки, традиционно очень суеверен, но кое-что понимает о магическом искусстве и терпимо относится к магам. Это делает его ценным человеком для магов, подобных ей, и поэтому она следует его указаниям и закрывает глаза на другую его деятельность.

Помощником капитана была эльфийка, не сказавшая ничего, но наградившая обоих новых пассажиров настолько презрительной усмешкой, что Джодах задумался, а не наступил ли он во что-нибудь перед тем, как подняться на борт?

В первые дни, во время поездки верхом, Джодах и Сима мало разговаривали друг с другом, их сильно истощила битва, и они беспокоились о том, чтобы их не поймали еще раз. Когда они добрались до деревни у отмели, Сима предупредила Джодаха, чтобы он не задавал слишком много вопросов, потому что хозяин гостиницы, конечно, их союзник, но не слишком заслуживает доверия. Только теперь, когда земля скрылась из виду, под первыми солнечными лучами виденными им за последний год она решила ответить на вопросы Джодаха.

– Цвет? – спросила она. Она снова оделась в синее, темно-синее платье доходило ей до бедер, под ним были синие обтягивающие штаны. Она не носила никаких украшений кроме золотого гребня, с помощью которого собирала волосы сзади. В данный момент она откинулась назад через поручень, держа гребень в руке и позволив ветру разметать ее волосы так, что они стали похожи на темный флаг.

– Ты спрашивала, какой у меня цвет, – сказал Джодах. – Разве у магии есть цвет?

Сима подвинулась, чтобы посмотреть на молодого человека. – Когда ты вызываешь ману, какого она цвета?

Джодах пожал плечами. – Белого.

– Правда? – спросила она, почти улыбнувшись. Джодах посчитал улыбку несколько снисходительной, но сделал вид, что не заметил этого.

– А почему она не может быть белой? – спросил он.

– Ты ее видишь, – ответила она вопросом на вопрос, – своими глазами?

– Ну, нет, – сказал Джодах. – Но я могу ее мысленно представить. А перед моим мысленным взором она белая. И когда я придаю форму свету, он тоже белый.

– Ты видишь ее мысленно. Как же ты можешь представить цвет, не видя? – спросила Сима.

Джодах сменил позу