— Что за тип в багажнике?

— Тот хрен из букмекерской, который нам задолжал.

— Что это за хрень в последнее время происходит, ты мне объясни? Может, я чего-то не понимаю? — Кайрат пригубил пузатый бокал, который был почти одного размера с его огромной ладонью. — Ты сходишь с круга или я изначально ошибся в выборе? Я поставил не на ту лошадь? Мой бизнес терпит убытки, твои ребята не могут справиться с парочкой обдолбанных шлюх, мои люди пачками отправляются за решетку, — Кайрат взял тряпичную салфетку и вложил один ее угол за ворот рубашки, готовясь к обеду, запах которого уже распространился по всей вилле. — Я приезжаю в свой район, и что я там вижу? Ты знаешь, мать твою, что я вижу? Я вижу клоунов в маске, которые шерстят в моих заведениях как в трусиках у собственных жен. Такого не было не то что давно, такого не было никогда с тех времен, как я подмял этот чертов город под себя. Думаешь, у меня нет ребят, которые наведут порядок? Мы в дерьме только по одной большой и лысой причине. И эта причина — ты. Скажи мне что я ошибаюсь.

Я сказал тебе разобраться с этими животными с мигалками на головах, ты не разобрался. Я сказал тебе переубеди Али. Ты не смог его переубедить. Я, будь ты трижды проклят, сказал тебе если хоть одна девка, которую ты привел лично откроет свой рот кроме как для дела — спрос будет с тебя и только с тебя. Но шлюхи говорят, а ты все еще сидишь в моем доме и лакаешь мое, мать твою, вино. Тебя лупит старик на улице, ты размахиваешь пистолетом на виду у всех, трахаешься как кролик в борделе, вместо того, чтобы думать, как бы наше дело не потонуло в дерьме. А ведь первым потонешь ты.

— С Али, бос, не все так просто… Мы ездили к Али, мы пригрозили ему, но…

— Чем ты ему пригрозил?

— Мы…

— Заткнись. Что бы ты там ему не наплел, это не подействовало.

— Босс…

— Почему ты все время перебиваешь меня?

— Простите босс. Я просто хотел сказать.

— Скажешь, когда я дам тебе слово, а сейчас сиди молча и слушай. Если к концу следующей недели проблема не решится, я сам возьмусь за дело. И ты знаешь, чья задница пострадает первой.

— Я все решу, босс.

— Это в твоих интересах. Больше никаких поблажек.

Ерлан встал и зачем-то часто кивая головой, попятился к двери. Открыв дверь, Ерлан остановился в проеме.

— Босс, — Кайрат вскинул брови и поморщился, всем своим видом давая понять, что не в настроении слушать своего лысого помощника. — Русик сегодня облажался, — Ерлан почесал нос и почти шепотом продолжил: — Он, оказывается, все это время втихую запускал Максата к девочкам. Того красного Максата, которого вы запретили впускать. Я выкинул ублюдка, поэтому он напал на меня на улице.

— Ну так разберись с этим. Не надо мне докладывать о каждой мухе, залетевшей в дом. Или ты хочешь, чтобы я взял мухобойку и сам занимался такими мелочами.

Ерлан еще раз кивнул и медленно исчез за затворившейся дверью. Проходя мимо кухни, он не смог не зайти в нее. Девушка, уже хорошо ему знакомая, хлопотала над трапезой Кайрата и не сразу заметила непрошеного гостя. Кроме нее в комнате находилась еще одна женщина преклонного возраста, занимавшаяся приготовлением еды. Ерлан подошел к молодой девушке сзади и прижался к ее молодому упругому телу.

— Голоден не только босс, — шепнул он ей на ухо и прикусил мочку губами.

От неожиданности девушка уронила на стол приборы, которые держала в руках. Слабые попытки вырваться привели лишь к тому, что Ерлан еще крепче прижал ее к себе.

— Хватит строить из себя святошу.

— Мне нужно подать еду.

— Иди, я готов подождать. Тебе же нужна эта дерьмовая работенка? Покажи, насколько ты ее достойна.

Ерлан засмеялся и отпустил девушку, и когда она обернулась, он с удовольствием заметил, как она побледнела. Ни разу не взглянув ему в глаза, девушка взяла поднос и выскочила из кухни, оставив Ерлана наедине со старой домработницей, которая с молчаливым укором смотрела на него.

— Делай свое дело, ты слишком старая для меня, — Ерлан громко засмеялся и взяв со стола яблоко, с хрустом надкусил его.

— Постеснялся бы, — тихо сказала женщина.

— Закрой-ка рот свой, — Ерлан разглядывал яблоко, опасаясь наткнуться на червя. — Сама небось по молодости вдоволь погуляла, — дожевав откушенный кусочек, Ерлан с новой силой набросился на сочный плод. — Погуляла, а теперь тут смотришь на меня, как на дьявола.

Женщина лишь тяжело вздохнула и покачала головой.

— Вот и я том же. Стой там в своей зоне и помалкивай.

Спустя пол часа Ерлан наконец покинул дом Кайрата и направил свой Range Rover в сторону города, оставив в покое девушку, которая молча кусала губы, протирая обеденный стол и с трудом сдерживала слезы, наполнявшие ее голубые глаза.

— Я был чуточку младше тебя, когда пришел в полицию, — сказал Али, печально разглядывая какие-то бумаги. — То чувство, которое я испытал, впервые прикрепив к груди полицейский жетон казалось мне самым сильным чувством, которое я способен испытать, после любви к семье. Ты только представь — я парень простачок из Богом забытого места, которому пророчили всю жизнь приглядывать за табунами, вдруг получаю такую работу, ношу рацию, пистолет, блестящий жетон…

Али протянул Арсену раскрытый портсигар, в котором находились три сигары «Boulevard». Никогда прежде Арсен не видел своего начальника курившим сигару, и несколько удивился столь неожиданному предложению. Чувствуя, что сигара — это пропуск в неформальную беседу и не желая отказывать Али, он взял одну.

— Я был молодым, честолюбивым максималистом, с блестящими, как мне казалось, идеями сделать этот мир лучше. Бороться со злом, помогать людям, — Али стал медленно раскуривать сигару.

Арсен огляделся. Со времен Максата в кабинете не изменилось ничего. Даже органайзеры на столе стояли в том же порядке, но теперь, как ни странно, кабинет не казался Арсену чужим и враждебным, как раньше. Присутствие Али и осознание того, что кабинет принадлежит ему, превращали это место в совершенно другое, и впервые за два с половиной года, капитан почувствовал себя комфортно, в какой-то мере, даже расслабленно в стенах этого помещения.

Покончив со слегка затянувшимся процессом прикуривания, Али, наконец, протянул зажигалку Арсену, и он взял ее, хоть и не собирался раскуривать сигару, которую вертел руках.

— Несмотря на столь юный возраст, к тому времени я был женат уже третий год и у меня было два сына. Совсем крохотные, и такие похожие друг на друга… Они были двойняшками, и мы даже думали, что они близнецы, пока они не стали меняться на глазах после возвращения домой… А в тот день, когда я впервые перешагнул порог своего дома в форме полицейского, меня ждал самый большой подарок в моей жизни, который могла преподнести мне моя жена. Я стал отцом в третий раз. Это была суббота. Жаркий летний день, но как ни странно, шел дождь. Я нес в руках цветы и пирожное, чтобы отметить работу, с которой связал свою дальнейшую жизнь, но жены не оказалось дома. Меня встретила ее сестра, которая в то время помогала нам, ухаживала за нашими детьми, когда нам нужно было съездить в город по каким-нибудь делам, помогала жене на кухне, когда она пыталась управиться с мальчиками. Она сказала, что у жены начались схватки и ее увезли в больницу. И вот, — Али задумчиво улыбнулся, — я даже не успел переодеться. Взял такси имея только горсть мелочи в кармане и так и ввалился в палату в полицейской форме, с пирожным и цветами в руках. Через стекло я увидел девочку, которую мы так ждали. Вот так маленькая принцесса вошла в нашу жизнь. Работа, о которой я мечтал с самого детства, жена, трое прекрасных детей. Я верил, что я самый счастливый человек на свете, и знаешь, я действительно им был, — Али ни разу не поднес сигару к губам с тех пор, как закурил. — Недолго, но я был. Был по-настоящему счастлив и тогда мне даже казалось, что отныне так будет всегда, — Али замолчал и склонив голову, снял очки. — Я думал, что мы дружной большой семьей проживем долгую жизнь, вместе с моей женой встретим старость, будем следить за успехами наших детей, будем нянчить внуков…