Улица привела ее к небольшой площади, примыкавшей к склону горы. Прямо в скале был вырублен колодец, увенчанный головой льва, из его разинутой пасти струилась вода. На каменных скамьях, установленных в тени деревьев, сидели женщины, дожидавшиеся очереди наполнить свои кувшины.

Заметив свободное место на одной из скамей, Федра присела отдохнуть в тени и тут же оказалась под обстрелом темных глаз. Молодая женщина шепнула что-то на ухо мальчику, и тот умчался вниз по улице. Женщины, набравшие воды, не спешили уходить, оживленно болтая друг с другом и поглядывая на незнакомку.

Вскоре на площади появилась еще одна женщина, направлявшаяся к источнику. Черные юбки развевались в такт ее широким шагам. Даже на расстоянии было видно, что она отличается от других.

Во-первых, она была блондинкой. Из-под широких полей черной соломенной шляпы виднелся тяжелый узел золотистых волос. Она была не такой белокожей, как Федра, но и не такой смуглой, как уроженки здешних мест. Загар лишь слегка позолотил ее лицо.

Федра предположила, что это иностранка, поселившаяся здесь подобно Матиасу. Но когда женщина подошла ближе, миндалевидные глаза, высокие скулы и овал лица выдали в ней местную жительницу, несмотря на цвет кожи и волос.

Усевшись на скамью рядом с Федрой, она обменялась приветствиями с другими женщинами. Федра пыталась понять, о чем они говорят, но не успевала за быстрым обменом репликами. К тому же диалект, на котором говорили в Позитано, отличался даже от того, что она слышала в Неаполе.

Внезапно женщина повернулась к Федре и окинула ее внимательным взглядом. Разговоры вокруг смолкли.

– Вы англичанка?

Федра кивнула.

– Они догадались об этом и послали за мной юного Паоло. Мы с кузиной Джулией здесь единственные, кто говорит по-английски. Вы встречались с ней. Она хозяйка виллы. Вы вдова? – Разговор велся на вполне приличном английском, хотя интонация и произношение отличались некоторым своеобразием.

– Нет, я не вдова.

Взгляд женщины прошелся по длинным волосам Федры.

– Я так и думала. – При виде мужчин, появившихся на площади, она лукаво улыбнулась. – А вот и синьор Тарпетта. Не обращайте на него внимания. Ему нравится изображать из себя начальника, но его власть и авторитет – всего лишь плод его воображения.

Это был тот самый мужчина, которого Федра видела у таверны. Он прихрамывал, опираясь на трость, но это не мешало ему держаться с исключительной важностью. Его сопровождали двое мужчин постарше. Вся троица расположилась по другую сторону площади.

– Меня зовут Кармелита Мессина. Я тоже не вдова, хотя и ношу черное.

– Меня зовут Федра Блэр, и я рада встрече с вами. Вы так хорошо говорите по-английски. Я пыталась овладеть вашим языком, но, к сожалению…

Кармелита взмахнула рукой, отметая ее попытку оправдаться.

– Я научилась английскому в Неаполе, когда жила там вместе с Джулией и ее покойным мужем. – Кармелита указала подбородком на синьора Тарпетту, который пристально наблюдал за ними, разговаривая со своими спутниками. – Он не любит, когда обитатели виллы спускаются в город. Опасается, как бы они не развратили подданных его крохотного королевства.

– Они часто бывают здесь?

– Нет. Для большинства из них мы всего лишь селяне, делающие местный пейзаж более колоритным.

– А синьор Гринвуд? Разве он не общается с местными жителями?

– Иногда. Правда, в прошлом году бывал здесь довольно часто. Однажды, вернувшись сюда, он привез с собой Джулию. – Кармелита бросила на Тарпетту презрительный взгляд. – Он хотел жениться на ней. И хотя притворяется, будто теперь ни за что ее не примет, все знают, что он приползет на карачках, стоит ей сделать вот так. – Она щелкнула пальцами.

Женщины захихикали, очевидно, догадываясь о предмете их разговора, и придвинулись ближе. Кармелита снова уставилась на Федру:

– Я ношу черное в знак скорби о карбонарии, который погиб, когда король уничтожил республику. Если вы не вдова, то почему носите траур?

– Вообще-то я скорблю о своем отце, но одежда здесь ни при чем. Просто черное не так быстро пачкается.

Кармелита перевела ее слова остальным женщинам. Те закивали.

– Вы ходите с распущенными волосами и непокрытой головой. Но я не думаю, что вы путана. Любовницы, которые приезжают сюда с мужчинами, всегда модно одеты.

Наверное, вы поступаете так, чтобы натянуть нос таким типам, как наш Тарпетта?

– Возможно. – Федра устремила взгляд на залив, видневшийся в отдалении. – К мистеру Гринвуду часто приезжают гости?

– Да. У мистера Гринвуда много друзей. Хотя он не один из нас, многие здесь богатеют за счет денег, которые он тратит.

– Как семья тех мальчишек, что нашли бронзовую статуэтку?

– Я не слышала ни о какой статуэтке. Такие находки обычно держат в секрете, чтобы ни с кем не делиться, если в том же месте обнаружится что-нибудь еще. Мистер Гринвуд любит старинные вещи.

Кармелита бросила взгляд на мужчин, наблюдавших за ними.

– Их бесит, что вы здесь так долго сидите. Надеюсь, вы посидите еще немного им назло. Расскажите нам о своей жизни в Англии. Видите, никто не уходит в надежде услышать от вас что-нибудь интересное.

Федра не заставила себя упрашивать. Кармелита переводила, женщины улыбались и хихикали, дивясь услышанному.

К ним нерешительно приблизилась девушка не старше восемнадцати лет. Осторожно протянув руку, она погладила рыжие волосы Федры.

Федра не возражала против подобной фамильярности, в отличие от мужчин, наблюдавших за ними с другой стороны площади. Раздался резкий окрик. Один из стариков покинул свой пост и шагнул вперед, сердито хмурясь и жестами призывая девушку к себе.

Понурив голову, та испуганно поспешила к нему навстречу. Он схватил ее за локоть и потащил вверх по улице, уводя прочь.

– Это ее свекор, – сообщила Кармелита. – Расскажет всему семейству, что она якшалась с любовницей иностранца, который гостит на вилле.

Федре не хотелось думать о том, что ждет молодую женщину, если эта история разгневает ее мужа. В глазах остальных женщин, собравшихся у фонтана, появилось настороженное выражение, опечалившее ее.

– Я не хочу создавать вам проблемы, – сказала она, поднимаясь.

Кармелита удержала ее за руку:

– Если бояться проблем, здесь никогда ничего не изменится. Эти женщины ничего не знают о мире, лежащем за пределами этого побережья, а мои рассказы о Неаполе давно приелись. Расскажите им о вашем доме и о том, как у вас хватило смелости путешествовать в одиночку по незнакомой стране. Вы ведь женщина!

Федра задержалась у фонтана на целый час, наслаждаясь женским обществом. Она рассказала благодарным слушательницам, как жила в Лондоне, одинокая и независимая. Постепенно поток иностранных слов стал обретать для нее смысл. Некоторые из обращенных к ней вопросов она понимала еще до того, как Кармелита успевала их перевести.