послушался не без некоторого опасения. Пластина была сделана из какого-то полупрозрачного голубого камня, холодная на ощупь. Пальцы Семена ощутили странную пульсацию, словно в каменной глубине скрывалось нечто живое. Свечение прекратилось. Он осторожно провел пальцами по полированной поверхности.

Далия с любопытством уставилась на пластину.

— Какая красивая вещь! — восхищенно прошептала она, наконец-то спрятав стрелу в колчан и забросив лук за спину. — Можно посмотреть?

Семен вопросительно взглянул на Сатана. Тот неопределенно пожал плечами и отвел взгляд. Семен неохотно отдал девушке странный предмет. Далия повернула его ребром так. что свет одного из факелов, тихо чадивших в зале, упал на плоскую поверхность.

— Что это? — удивленно спросила она. — Смотри-ка, Шимон, тут какие-то знаки!

— Ну-ка, ну-ка... Действительно, — пробормотал Семен, забирая пластину. — По-моему, это буквы. Что-то написано... — Он зашевелил губами, пытаясь разобрать надпись, утопавшую в полупрозрачной синеве камня.

— А вот этого делать не надо, — поспешно произнес Сатан. — Не надо сейчас пытаться прочесть надпись. Ты прав, в этой скрижали вырезана одна фраза. Ты ее сможешь увидеть и конечно же прочтешь. Но только не сейчас. Спрячь ее.

Семен послушно сунул пластину за пазуху и вопросительно взглянул на Сатана.

— Их семь, — сказан Сатан. — По одной в каждом княжестве. — Он приблизился к Семену и тихо сказан, глядя парню прямо в глаза: — Если собрать все вместе, получится сила, способная разрушить Тхом и уничтожить власть Теомиэля.

Дания непроизвольно сжата Семенову руку. Семен осторожно высвободился. Немного подумав, спросил Сатана:

— Сила, о которой ты говоришь, заключена в надписи?

Сатан утвердительно кивнул.

— Что же это за надпись? Магическая формула? Заклятие? — Сатан насмешливо улыбнулся и вновь уселся на трон, картинно запахнувшись в переливчатую темно-синюю хламиду.

— Коэн, — сказал он, — ты меня вновь разочаровываешь. Магическая формула? — Самаэль рассмеялся откровенно и громко. — И ничего иного в твою голову не пришло? Ох-хо-хо, чему только вас учат... По крайней мере, ты слышал об Урим и Тумим?

— Представь себе, — язвительно ответил Семен. — Как ни покажется странным, слышал. Лист пергамента, который вкладывали в нагрудник Первосвященника. Нагрудник закрывали, как конверт, потом к Первосвященнику подходил царь, задавал вопрос. После этого на нагруднике — на котором были вырезаны имена двенадцати колен Израиля, — загорались буквы, из которых можно было составить ответ. Своего рода оракул.

Сатан похлопал с деланным восхищением. Глаза Далии выражали восхищение истинное, и это примирило Семена с отвратительными манерами хозяина.

— А что было написано на Урим и Тумим? — прежним вкрадчивым голосом спросил Сатан.

— Имя Всевышнего...

— А какое из имен?

Этот вопрос застал Семена врасплох. Даже для обычного человека можно подобрать много определений — вот, например, он, Семен, еще и Коган (фамилия), коэн (сословие), новый репатриант, одессит (правда, бывший). Для Бога же, у которого бесконечно много качеств, можно подобрать бесконечное множество атрибутов. То есть имен Бога — бесконечно много. Какое же из них скрывалось в нагруднике Первосвященника Иерусалимского Храма?

Видя по-настоящему растерянное лицо Семена, Далия метнула гневный взгляд в сторону Сатана. И тот ответил сам:

— Сорокадвухбуквенное.

— Никогда не слышал о таком имени... — Семен еще больше растерялся.

— Немудрено. — Самаэль великодушно махнул рукой. — Это далеко не всякий знает... Итак, есть имя Бога, содержащее сорок две буквы. Оно состоит из семи шестибуквенных частей. Каждая из этих частей может уничтожить одно из здешних княжеств вместе с правящим демоном... Между прочим, вы бы сели, гости дорогие, а то как-то неудобно...

Семен усадил Далию в кресло, но сам остался стоять, слушая Сатана с нарастающим интересом.

— Когда Теомиэль забрал людей с Земли в Тхом, — продолжил тот, — рабби Нехумья бен Хакана сочинил акростих, первые буквы которого составляют это имя. И записал этот стих на скрижали. Однако Теомиэль разбил скрижаль на семь частей и раздал демонам, чтобы они их стерегли. Как я уже сказал, все эти части скрижали — а следовательно, и Имени — здесь, в мире Тхом. Понимаешь теперь, что ты должен сделать?

— Нет, — ответил Семен с вызовом в голосе, — не понимаю. Если тебе все это известно и если ты знаешь, где спрятана каждая из частей, почему бы тебе самому их не собрать? И вообще почему ты ждал столько лет и почему именно я тебе понадобился?

— Ну, — уклончиво сказал Сатан, — я ведь не сказал, что точно знаю, где какая скрижаль спрятана. Знаю лишь, что скрыты они по одной в каждом из наших княжеств.

— Все равно, — упорствовал Семен, — у тебя, насколько я понимаю, было не менее двух тысяч лет...

— Две тысячи триста двадцать шесть, — уточнил князь Гееномский.

— Тем более — почти две с половиной тысячи лет! И ты не смог их найти. А я за несколько дней должен это сделать... — Семен недоверчиво покачал головой. — Чего-то ты опять недоговариваешь, князь!

— А что тут договаривать или недоговаривать? — с оскорбленным видом заявил Сатан. — Ты бы лучше слушал повнимательнее. Тогда, может быть, перестал подозревать меня каждую минуту. Я что, похож на самоубийцу? Одна из семи частей уничтожает мое княжество. Вместе со мной. Оно мне надо? Исчезнет Гееном, исчезну я. А Теомиэль будет благоденствовать в Тхом и повелевать оставшимися шестью! — Он фыркнул. — Нет уж, дорогой Шимон, мне это не подходит... Впрочем, куда важнее другое условие. Стих следует произнести — как это происходило некогда в Иерусалиме — в Судный день. В Храме. Во время жертвоприношения. И произнести его должен коэн... — Он перевел взгляд на девушку. — Извини, Далия, я знаю, что случилось с твоим отцом. Поверь, мне вовсе не доставляет удовольствия напоминать об этом.

Рука Далии, все еще лежавшая в руке Семена, судорожно дернулась. Семен вспомнил слова Эгуда об ужасной кончине Реувена. Поистине этот мир заслуживал уничтожения.

— А что будет с людьми? — спросил он.

— Вместе с Тхом исчезнут лишь демоны, — заверил Сатан. — Люди будут спасены.

Далия порывисто вздохнула.

— Мы должны это сделать, — просто сказала она. — С чего начнем?

Однако Семен все еще не мог избавиться от сомнений.

— После разрушения Тхом твое княжество все равно погибнет! — сказал он. — Разве не так?

— Верно, — Сатан кивнул, — но в этом