рукой он осторожно прижал ее к себе,а второй поглаживал по спине успокаивая, точно норовистую лошадь. Волна тепла исходила от его пальцев, расходилась по телу. Амадин судорожно вздохнула и прикрыла глаза, наслаждаясь ощущением безопасности.

- Может быть все-таки расскажете мне правду?

Слова, пробившиеся сквозь дымку иллюзорного спокойствия заставили вздрогнуть. Опомнившись, девушка с негодованием посмотрела на инквизитора.

- Вы применили ко мне магию? - голос срывался.

Амадин поняла что дрожит, не то от страха, не то от того, что находится в объятиях мужчины.

- Вы собирались впасть в истерику,а я не люблю женские слезы,- спокойно пояснил герцог, наконец, разжимая объятия и снова садясь в кресло. Вопиющее нарушение приличий… если бы он считал ее равной себе.

От унижения краска снова прилила к щекам.

Амадин с ненавистью посмотрела на хозяина дома:

- Что вы хотите узнать?

- Я уже говорил: правду. Кто вас послал?

- Куда? В Блодет? - не поняла она.

- Ко мне. В саду у Тристана.

- Тристана? - она не сразу поняла, что речь идет о муже Полетт. - Ах, вы про это! Да вобщем-то никто…

Она пожала плечами и осторожно присела на край кресла. Инквизитор изогнул бровь:

- Неужели? И ваше предложение…

- Все еще в силе! - выпалила Амадин, подаваясь вперед и вглядываясь в лицо мужчины.

- Даже так? - он закинул ногу на ногу. - И что же вы готовы сделать за пятьсот золотых?

- Триста, - поправила его девушка.

- Думаете за меньшую сумму мои… гм аппетиты поумеряться? - Рейнард пропустил момент, когда разговор с девушкой свернул не туда

- О нет, ваша светлость, вы в любом случае заставите меня отработать каждую монету! - с горечью отозвалась Амадин.

- Тогда почему вы настаиваете именно на этой сумме?

- Потому что я не хочу быть продажной девкой, неужели не понятно! - Амадин снова начала сердиться.

Герцог сплел пальцы и оперся на них подбородком.

- Странно. Вы утверждаете, что не продажны, но в тоже время готовы стать моей любовницей и именно за триста золотых. Почему именно эта сумма?

- Я… я провалила экзамен. Мне нечем заплатить за учебу, - девушка опустила голову. Странно, но признаваться в провале экзамена было также сложно, как пройти в арестантском платье по стеклянной галерее.

- Провалили? Насколько я помню ваше дело, вы его сдали.

- Я не добрала один балл. Один! - отчаяние нахлынуло с новой силой. - И лишилась стипендии. Вы же знаете правила…

- Просвятите.

- Что?

- Я учился в Академии более десяти лет тому назад. С тех пор многое поменялось.

- Не думаю, - пробормотала Амадин, вспомнив салон Шуаз. - Во всяком случае магические отработки для девушек остались все те же.

Рейнард шумно выдохнул.

- Если вы, наконец изволите заметить, я - не девушка. И не уверен, что знаю правила магических отработок.

- Салон Шуаз! - мрачно бросила Амадин.

Рейнард едва удержался от того, чтобы присвистнуть.

- И что же девушки… отрабатывают в столь интересном месте?

- Плату за обучение. Именно это и предложил мне магистр Сайлус.

- И вы решили, что…

- Я согласилась, но потом… - она коротко пересказала события того злополучного дня. Инквизитор слушал, не перебивая.

- Почему вы не пошли писать жалобу? - поинтересовался он, когда девушка закончила.

- А это что-нибудь изменило бы? Адептка-недоучка, желающая отомстить преподавателю за провал на экзамене, еще и безродная…

- Что плавно переводит нас к следующему вопросу, - еле слышно пробормотал герцог. - Кто ваши родители?

- А в деле не указано? - фыркнула девушка.

- Указано, как и то, что вы разрушили часовню, развалины которой мирно стоят вот уже лет триста. Так все же?

Амадин пожала плечами. В сущности какая разница, если она расскажет правду?

- Моя мать работала служанкой в Сен-Кантене… не мне вам рассказывать, как бывает, когда юная красивая девушка попадает на глаза хозяину дома или его сыну. Когда результат стал слишком выдающимся, ее выдали замуж. Я родилась через четыре месяца после свадьбы. Вот и все.

Рейнард кивнул. Чутье подсказывало инквизитору, что девушка не лгала. возможно ли, что кто-то просто использовал ее вслепую? Или же их встречи действительно были совпадением, прихотью судьбы?

Он бросил задумчивый взгляд на девушку. Она сидела с абсолютно ровной спиной и смотрела на огонь невидящим взглядом. Почувствовав, что инквизитор наблюдает за ней, Амадин подняла голову.

- Я не могу лишиться дара и вернуться в деревню, - прошептала она. - Я… я готова на все, только не это…

- Тем не менее, от Сайлуса вы сбежали, - мягко напомнил герцог, наклоняясь, чтобы подбросить поленьев в огонь.

- Да, - она прикрыла глаза. - Что мне теперь делать?

Рейнард медленно откинулся на спинку кресла. Интересно. что будет, если он предложит девушке деньги? Вряд ли она возьмет их просто так. Да и обвинения… Он вздохнул, чувствуя себя очень старым и сентиментальным.

- Пожалуй я его приму.

- Что? - она снова распахнула глаза, уставившись на него со смесью испуга и надежды.

- Да, ваше предложение. Раз вы утверждаете, что оно до сих пор в силе…

Он встал и подошел к шкафу, достал из одного отделений писчие принадлежности и сел за стол. Несколько небрежный строк, и Рейнард повернулся к девушке, протягивая бумагу, на которой четким почерком был написан вексель ровно на триста золотых.

- Держите.

Он с интересом смотрел на реакцию девушки.

- Нет, - она нахмурилась, прикусила губу. - То есть да, но эти деньги… вы вносите их за мое обучение!

- Едва ли вашей репутации пойдет на пользу, появление в секретариате с любовником, - он усмехнулся. - Хотя для меня это, признаю, сама по себе идея хороша! Вексель вручите сами.

- Ладно, - она сосредоточенно кивнула. - Но тогда мы с вами заключим договор.

- Как пожелаете, - Рейнард мотнул головой в сторону стола. - Все в вашем распоряжении.

Девушка подобрала полы халата и с достоинством прошла к столу. Присев на стул, она обмакнула перо в чернильницу и старательно вывела "Договор" аккуратным ровным почерком.

Замерла в раздумье, прикусив губу.

- Любовник и любовница, далее именуемые прелюбодеи заключили соглашение об оплате года обучения в обмен на услуги интимного характера, - с усмешкой продекламировал он.

Она вспыхнула и тут же уверенно начала набрасывать суть соглашения строгим