— Рэгги не смог бы запустить мышей в комнату Веры или стукнуть Джанкарло носком с четвертаками. Рэгги безобиден. Это невозможно.

— Согласен. Вычеркиваем из списка Рэгги, он все равно покидает этот заколдованный город через несколько часов, так что вопрос о его причастности весьма спорный.

— Тогда зачем ты об этом заговорил? — прищурилась Мэгги.

— Просто так, — улыбнулся Сен-Жюст.

— Да, конечно. Просто так. Ты лишь хотел доказать, что у меня не может быть секретов от виконта Сен-Жюста, великого разоблачителя.

— Опять неверно, дорогая. Видишь ли, Рэгги — наш дорогой Рэгги — Шпилька…

— Заткнись.

— Я еще не закончил. Пожалуй, расскажу тебе всю правду, не стану изводить, хоть это и приятно. Так вот, Рэгги, обнаружив, что вставил кусок обзора Леди Шпильки в рукопись, которую отправил нашей дражайшей Табби, приготовился к возможным неприятностям.

— Но ты сделал вид, будто не знаком с Табби, — Мэгги замахала руками, словно желая стереть из воздуха свои слова. — Ладно, неважно. Кажется, я поняла. Он решил, что Табби всем расскажет? Фу, как это низко. Он думал, что Табби проболтается только потому, что она женщина?

Сен-Жюст приподнял четко очерченную бровь.

— Ладно, ладно. Но, кроме нас с Верни, она никому не рассказала.

— Табби рассказала тебе только то, что знала. Мэгги сощурилась:

— Ты это к чему?

— К тому, что дражайший Рэгги на самом деле мягкотелый, тут ты права. Однако его жена таит злобу на любого писателя, более преуспевающего, чем ее возлюбленный и, разумеется, самый талантливый муж. О, кажется, я тебя удивил. День прожит не зря.

— Ну и молодец, — произнесла Мэгги и наклонилась вперед. — То есть это его жена? Не сам Рэгги?

— Нет, не он. Загвоздка в том, что его супруга зарабатывает больше денег своей интернетной стрельбой из укрытия, чем он — своими книгами. Но довольно о Рэгги и его весьма саркастичной жене, поскольку от них толку мало. Лишь очередное подтверждение, дорогая, что из нас двоих лучший детектив — я.

— Да-да. Мамочка приколет тебе розочку.

— Благодарю за щедрость, но только не к этому костюму. Так, а не пошутил ли кто-нибудь еще? По крайней мере, с час назад я услышал ужасающий вопль.

— Пока что нет, насколько я знаю. Вера согласилась держать меня в курсе, но потом принялась готовиться к лекции. Смотри-ка, вон еще участник вашего конкурса.

Сен-Жюст обернулся и увидел мужчину, точную копию Джанкарло, только со светлыми локонами. Он был в трикотажной рубашке с открытым воротом и широко шагал от бедра. Такая походка означала, что он чрезвычайно горд собой либо хочет «проветрить» неудобную сыпь между ног.

— А вон еще один, — Мэгги заглянула за спину Сен-Жюста. — О, рыжий. Наверняка позирует для шотландских романов, и все такое, как сказал бы Стерлинг. Слушай, Алекс, если ты зажмешь нос и выдохнешь, может, мускулы надуются?

— Не слишком ли часто ты веселишься за мой счет? — сказал Сен-Жюст, глядя, как мужчины встретились, остановились, смерили друг друга взглядом, откинули волосы, фыркнули и продолжили путь. — Словно петухи на гумне. Я удивлен, что они не стали рыть землю шпорами и нападать друг на друга.

— Ты что, а если они поцарапают свои хорошенькие мордашки?

— Действительно. Я провел некоторое расследование и полагаю, что блондин — это Дамьен, а рыжий идет под именем Люсиус. Видимо, произносится как «Люциус». Возможно, он ошибся при написании, хотя сомневаюсь, что он об этом когда-либо задумывался. Тебе не кажется, что оба не разговаривают, а рычат? В любом случае я увидел всех конкурсантов мужского пола и полагаю, Мэгги, что мы можем уже подсчитывать выигрыш.

— Не задирай нос… хотя постой. Участников только четверо? Не слишком-то большой конкурс.

— Четверо мужчин и четыре женщины. Все-таки участие стоило тысячу долларов.

Мэгги молчала, но глаза ее округлялись. Тысяча долларов? За Алекса? И еще за Мари-Луизу?

— Я убью тебя, — произнесла она наконец.

— И ты имела бы право, если бы я проиграл, но я выиграю. А за конкурс костюмов не было взноса, так что не волнуйся.

— Да? Это уже лучше… Нет. Скажи-ка, Алекс, если тут все накроется, деньги мне вернут?

— Не имею представления, — ответил он, — но поскольку это деловые расходы, то полагаю, что их полностью возместят.

— Ну конечно. Сейчас пойду и потребую вернуть две тысячи баксов за участие в конкурсе. Лучше ты давай выигрывай, хвастун.

— Я понимаю, ты вправе считать, что я несколько переусердствовал, поэтому нам предстоит сделать все возможное, чтобы конференцию не сорвали, верно?

— Верно. Ты сначала выиграй, а уж потом я тебя убью. — Она дотянулась до чашки с орехами, вытащила кешью и сунула в рот. — Что у нас есть на данный момент?

— Без ложной скромности я оцениваю число голосов минимум в пять сотен.

Мэгги запустила в него орешком.

— Дурак, я не об этом… что у нас на предмет того, кто устраивает эти трюки?

Сен-Жюст подобрал с колена кешью и кинул в рот.

— А может, и шесть сотен, если вернутся те, кто уехал… Нет-нет, не хмурься. Что у нас есть? Боюсь, крайне мало, учитывая более тысячи подозреваемых, если считать — а я склонен считать именно так, — что Шутник, которому вполне подходит это прозвище, является членом ГиТЛЭРа и участником конференции.

— Не просто членом ГиТЛЭРа, Алекс. Розу и ее шайку-лейку тоже надо включить в список. — Она нахмурилась. — Ты знаешь, ведь Роза вела свою весьма удачную конференцию, но большинство писателей не в состоянии позволить себе две крупные конференции в год, и ГиТЛЭР победил. Вдруг она за всем этим стоит? Нужно выяснить, возвращаются ли вклады, если все идет не так, как рекламировали. Спонсорам, да и каждому из нас. Если возвращаются, то можно вычеркнуть Розу из списка. А если нет, то она неплохо подзаработает, когда тут все накроется до начала конкурса.

— Я полагаюсь в этом на тебя, — кивнул Сен-Жюст. — Между тем я представлюсь этой женщине, Розе, побеседую с ней, завоюю доверие. У тебя много достоинств, дорогая, но в этом коротком списке очарование не на первом месте.

— О да, конечно, ты собираешься очаровать Розу. Она старая рухлядь, Алекс. Ты лучше приударь за редактором ее интернет-журнала. По-моему, ее зовут Лиза Лэнг. Помнишь, та, которую утром мы видели с Розой?

— Договорились. Что еще мы можем сделать? Венера составляет список тех, над кем подшутили, исключая их из числа подозреваемых — я не вполне согласен с такой логикой, — и попросила Марту докладывать ей обо всех, кто выезжает из отеля и улетает домой.

— Да, я знаю, — сказала Мэгги, — этот список не так уж мал, но больше у нас ничего нет. Кстати, а вот и Лиза. Видишь ее? Низенькая брюнетка с папкой выходит из ресторана. Ты подойдешь к ней, чтобы… Ну да, а я останусь тут говорить сама с собой, — произнесла она в удаляющуюся спину Сен-Жюста.