продумал, осталось буквально подстраховаться с отцом. Очень убедительно. Но оказалось, что только болтать и умеешь.

– Вечер откровений… – Влад прикинул, где ближайшая приличная гостиница рядом со студией и домом Хель. Выходило, что ездить дальше, чем отсюда. Ладно, придумает что-нибудь еще.

– Вот отец твой – он был мужик!

– Ага, мужик. На твои прелести не повелся, зато завел себе толстушку Соню. – Влад поморщился, вспоминая новоиспеченную мачеху. С того памятного дня, когда его выводили под конвоем из офиса, он ее больше не видел. И не стремился, честно говоря. Выбор отца он так и не понял.

– Ты никогда его не поймешь, потому что он мужик, а ты – нет! Настоящий мужик выбирает себе женщину, не оглядываясь на окружающих. Такую, какая самому нравится. И дальше остается рядом с ней, кто бы вокруг ни терся!

– Вот уж от кого проповедей не ожидал, – ухмыльнулся Влад. – На тебе самой пробы негде ставить.

– На всех хороших мужиков не хватит, – с горечью сказала Снежана. – Одни козлы вроде тебя остаются.

Она развернулась и ушла в спальню.

Влад заставил себя сесть за стол, подтащил поближе миску с салатом. Попробовал ложку и выплюнул. Фу, мерзость. Пиццу заказать, что ли?

Как его достало, что его вечно сравнивают с отцом…

Теперь, оказывается, даже женщин он неправильно любит. Если вспомнить, что отец в свои тридцать два творил, то Владу до такого уровня еще гудеть и гудеть. Нет, раз Юлиан Владимирович к старости остепенился, то и Владимиру Юлиановичу надо срочно брать пример.

А Хель отцу понравилась бы… Скандал. Ольга

Четыре дня!

Для рекламы это не так уж много – если, конечно, все готово и нам уже прислали шоты, я все быстро внесла в планировщик и раскидала задачи по людям.

Если. Если при этом у нас нет дедлайна по другим проектам. Если бы я успела найти няню – вообще никаких проблем.

Но перенос сроков, что сваливается внезапно, когда ты уже уложила ребенка спать, пьешь мятный чай и не спеша планируешь завтрашний день… это немножко катастрофа.

Оставлять Лею непонятно с кем, не проследив за няней хотя бы несколько часов, я не была готова. Этих нескольких часов у меня просто не было. Даже чтобы забрать ее из детского сада, мне потребовалось сбежать с очередного срочного созвона.

– Вот тебе листочки, вот фломастеры, рисуй сколько угодно. – И я нырнула в комп. Девять вечера, но почти весь офис остался на работе. Потому что невозможно сорвать сроки по другим проектам, но и рекламу Снегова надо кровь из носу доделать за четыре дня. Уже три с хвостиком.

– Ма-а-а-а-ам, хочу планшет! – заголосила Лея.

Разумеется, планшет мы с собой не взяли, потому что с утра собирались в режиме терминатора: я сказала дочери, что если она еще раз пискнет, то будет лишена мультиков до конца года. С абстрактным мышлением у нее все еще не очень, поэтому для нее это прозвучало как «навсегда».

– Прости, моя хорошая, сегодня только фломастеры. Если захочешь есть, говори!

Сегодня Влад притащил мне три чашки кофе – с утра, в обед и вот сейчас, когда стало ясно, что спать до понедельника мы будем только тогда, когда срубит прямо за монитором. Где-то там он до сих пор шлялся, отвлекая Дениса и Марка от дел, они тоже засучили рукава, крякнули, что давненько не брали в руки шашек, и сели работать как все. Увы, Гришин не особо мог помочь в нашем деле, у него вообще ноль навыков. Пусть бы хоть не мешал!

– Ларис, у тебя когда досчитается? – дернула я свою новую подружку.

– Еще час, – отозвалась та, не отрывая глаз от телефона.

– Артур?

– Доделаю к полуночи! – отчитался наш дизайнер. Он единственный из парней сидел без наушников, остальных пришлось опрашивать в мессенджерах.

В такие дни я дико жалею, что не курю: выйти на балкон подышать имеют легитимный повод только люди с сигаретами. Хорошим тоном даже обедать считается, держа одной рукой сэндвич, а другой продолжая дергать мышку.

– Лея!.. – В следующий раз я оторвалась уже ближе к полуночи. Дочь прикорнула на диване, так и зажав в руке розовый фломастер. Я вынула его, подпихнула ей под голову подушку и накрыла пледом. Иногда приходится жертвовать званием хорошей матери ради звания хорошего проект-менеджера. И наоборот. К сожалению, сегодня первый вариант.

Чувство вины вгрызлось когтями в сердце. Если бы мама сейчас позвонила, я бы сдалась и попросила ее приехать. К счастью, в Новосибирске была уже глухая ночь, не пришлось признаваться, что я не справляюсь.

Кто-то приглушил свет в студии, и я была ему благодарна, пусть хоть Лея выспится, раз уж нам пока не суждено.

– Так! Ребята! Послушали меня! – Марк вышел из кабинета и похлопал в ладоши, привлекая к себе внимание. – Кто хочет спать, у кого есть домашние дела – прямо сейчас ставите на паузу все, что можно поставить, и отправляетесь домой. Но в восемь утра жду всех без опозданий!

– Я тоже? – наивно спросила я.

– Ты в первую очередь, – строго ответил он. За его спиной, в открытой двери начальственного кабинета, я заметила Влада, о чем-то спорящего с Денисом. Надеюсь, он не пойдет нас сегодня провожать, ибо все запасы моей вежливой доброжелательности истрачены на ближайший месяц.

Я пошла собирать с народа все, что они успели доделать. Спящую Лею придется тащить домой на руках.

Но вот чего я не ожидала в этот момент, так это почувствовать на заднице чью-то наглую руку! В первую секунду я хотела высказать Владу все, что думаю о том, что именно он подписал нас на этот проект и мог хотя бы не отвлекать. Развернувшись, попала в мужские объятия – и это был не Влад!

Это был Артур, который тут же облапал меня еще более уверенно, оттаскивая за колонну, которая скрывала нас от остального офиса. И тут же потянулся за поцелуем. Я настолько охренела, что на несколько секунд лишилась голоса. Только отпихивала его от себя рефлекторными движениями.

– Ты долбанулся совсем?! – прохрипела я, когда мой мозг наконец уложил все впечатления в нужные коробочки и включил режим тревоги. – Ты что творишь?! Артур!

– Ну ты же сама сказала, что мечтаешь попробовать меня на вкус… – пробормотал он, не прекращая попытки.

– Я сказала?! – охренела я еще больше. – Артур, да хватит!

– Ну перестань, всем все равно, иди ко мне… – Глаза у него были какие-то совершенно шальные, как будто он накурился или смертельно пьян. Я даже принюхалась. Но в следующую секунду пора было предпринимать