Вскочил на постели, сразу в боевую стойку, в его руках появились хищно сверкающие клинки, ноги превратились в мощный хвост, украшенный жалом. Кровать под весом преобразовавшегося нага прогнулась, но устояла.

Дана замерла от невольного восхищения своим защитником.

— Ты где? — прошипел он, поводя головой из стороны в сторону, как настоящий змей. Данка бы не удивилась, если бы из его рта показался раздвоенный язык.

— Какие страсти, браво! — раздалось насмешливое, и тут же редкие хлопки-аплодисменты. — Не нервничай, малыш. Это всего лишь я, ваш хозяин.

— Покажис-с-сь!

— Я не понял, где благодарность? Между прочим, я полчаса сидел тихо, как какой-то крыс, чтобы не смущать милых голубков. Как, девочка моя, вкусно тебе было?

Над креслом, стоящим в углу комнаты, сгустился туман, и из тумана соткалось ухмыляющееся лицо Рока. Как чеширский кот, подумалось Данке.

— Ты… с-с-с… — Шуас перетек по кровати так, чтобы оказаться между Роком и Даной. Убирать клинки он и не думал.

— Я, я. Ты ждал кого-то другого? Может быть, моего братца? — теперь Рок был абсолютно материален и непередаваемо нагл. А Данка внезапно вспомнила, что лежит совсем голая, и вообще… вообще… гад он!

— Ты подсматривал! — она закуталась в простыню по самые уши.

— Разумеется. Хорошее представление, вкусные эмоции, — Рок довольно облизнулся. — Не пропадать же зря такому добру!

Он прищурившись следил за нагом, и в его глазах полыхала тщательно скрываемая ярость.

— Можешь перекидываться, я не собираюсь с тобой воевать, хотя и стоило наказать за то, что был первым.

Шуас медленно перетек в человеческую ипостась подошел к лыбящемуся Року и коротким, резким движением ударил его в челюсть.

Данка восторженно пискнула. Это было круто! Рок потер место удара и похабно усмехнулся.

— Злит, что тебя использовали вместо ужина?

— Злит, что ты до сих пор жив.

— Рок, — Данка не выдержала. — На что ты намекаешь?

— О, милая, я не намекаю, я говорю откровенно. Когда Чет убивал тебя, он передал немного своей тьмы, когда я воскрешал тебя, я отдал часть своей души. А вместе с моей душой ты получила и немного моего голода. Мелочь, но теперь мы стали еще ближе.

Данка растерянно посмотрела на застывшего у кровати Шуаса. Обнаженного, холодного и такого далекого, словно не он еще несколько минут назад прижимал ее к себе. Он что, поверил Року? Поверил, что она захотела с ним только потому, что это был голод? Стало обидно до слез, захотелось выгнать этих двоих, чтобы не видеть, не слышать, не помнить!

— Прислушайся к себе, любовь моя, — промурлыкал Рок, как никогда напоминая довольного сытого кота. — Никакой слабости, никакой боли, лишь прилив сил и…

— Хватит! — Данка вскочила на ноги. Она стояла на кровати, закутанная в простынь, как статуя Командора. — Меня не волнует, что ты себе придумал! Ничего не желаю знать! — Она спрыгнула с кровати и направилась в ванную.

— Госпожа моя, — Шуас перехватил ее за руку. — Мне все равно, отчего ты выбрала меня, голод это или что-то другое, но я счастлив и ни о чем не жалею. Я твой, госпожа моя.

— А мне не все равно, Шуас, — Данка чувствовала, что сейчас разревется, поэтому выдернула руку. — Прости.

В ванной она оперлась руками о раковину, всматриваясь в свое отражение. А если Рок прав, и это не ее чувства? Как смотреть в глаза нагу? Как понять, что идет от сердца, а что пришло от этого странного инкуба, который так умело притворяется милым и обаятельным? Но она-то помнит их первую встречу, горячие пальцы на шее, длинный нечеловеческий язык и сожженный линолеум в том месте, куда упали капли его крови. Помнит глубокий холодный голос, так непохожий на воркующий и мягкий баритон, соблазнительно шепчущий на ушко всякие глупости. Так какую игру ты затеял, Рок, и ты ли ее ведешь? Или рассказы о двух братьях — это выдумка для наивных девочек? А на самом деле существует лишь один бог? Тирокоччи.

Когда Дана вернулась в комнату, ее ждал Алмаз. Он бегло осмотрел девушку и понимающе улыбнулся, но, в отличие от крыса, этот мужчина умел промолчать.

— Хозяйка, поспеши. Шуас вызвал на бой Тара, пса госпожи Инги.

— Зачем? — Данка быстро натягивала на ноги кроссовки.

— Он услышал, как госпожа Инга нелестно отзывается о тебе.

— Да плевала я на слова этих тупых куриц! — Данка первая выбежала за дверь. — А если он погибнет? А вдруг его ранят?

— Не думаю, — Алмаз позволил себе улыбку. — Он очень сильный боец. Очень. Волноваться следует госпоже Инге.

Здесь, оказывается, была дуэльная площадка. Небольшая круглая арена, засыпанная песком, вокруг которой тянулся ряд деревянных скамей. Они прибежали в тот момент, когда черноволосый мужчина упал на песок, пронзенный двумя мечами сразу. Шуас, в своей человеческой ипостаси, отсалютовал зрителям и повернулся к Данке. Спокойный, собранный, притягательный. Живой! И даже не ранен! Сердце умиротворенно притихло, а Дана облегченно вздохнула. Захотелось подойти, прижаться всем телом и так стоять, ощущая его объятия. Она тряхнула головой и сразу же увидела Фаину. Та, не улыбаясь, смотрела на Данку, а за ее спиной застыл мрачный Хан. Значит, Роза сдержала слово и отдала своего раба сопернице. А где же она сама? Ни Розы, ни Бальтазара на площадке не было.

— Еще кто-нибудь готов бросить мне вызов? — Шуас обвел присутствующих взглядом алых глаз. Тишина. Такая, что слышно, как колотится в груди сердце. — Алмаз, забери его силу, — прозвучало властно, как приказ.

Будто хлыстом щелкнул, подумала Данка, стараясь не смотреть на Шуаса, потому что смотреть на него было невыносимо больно и горько. Но пока она не разберется в себе, пока не поймет, какие чувства ее, а какие навязал Рок, она не вправе морочить голову этому мужчине! Да! И точка!

— Ступай, Алмазик, — ободряюще подтолкнула она коня в круг, где его ждал наг, а сама оглянулась.

Странно, что Инга не верещит, да и остальные невесты молчат. Причину этого молчания она увидела сразу. Рок восседал на троне, вокруг него стояли четверо вампиров с самыми кровожадными выражениями лиц, они даже клыки не прятали, алые глаза не моргая следили за всеми сразу. Вот инкуб повернул голову, и Данка вздрогнула — на нее смотрел Чет.

— Моя одиннадцатая невеста, подойди ко мне.

Что-то совсем не хочется.

— Подойди.

Ноги сами понесли к трону. Чтоб вас обоих разорвало!

— Что ты здесь делаешь? Ночь время Рока, — вместо приветствия буркнула Дана, косясь на площадку. Алмаз положил руку на грудь Тара и застыл, ей не было видно выражение его лица, и Дана очень желала, чтобы у парней все получилось. — Ты меня убил! — обличительно ткнула она пальцем себе в грудь.

— Ну убил, а помог родиться заново, — холодно произнес Чет. — А теперь ступай и помоги своему фамильяру, без твоей энергии он не может усвоить чужую силу.