– Ох, как я волновался! Бедняга мистер Макнил, похоже, у него помутился рассудок от горя. Должно быть, он очень любил сестру! И какой же мерзавец осмелился убить миссис Роуленд, такую милую и добрую даму!

В холл вошли приехавшие следом миссис Пропсон и остальные дамы, услышавшие последние слова дядюшки Томаса.

– Хотелось бы и нам всем это знать, друг мой! – воскликнула миссис Пропсон. – Надеюсь, ваш мистер Грейтон очень скоро найдет убийцу, и мы сможем вернуться домой! Вы только представьте себе, он запретил нам уезжать, пока в его расследовании не появится хоть какая-то ясность! Да он может искать этого бродягу целую вечность, так что же, нам придется пустить корни в Кромберри?

На это мистер Лофтли не нашелся, что ответить, поэтому предложил гостьям сейчас же отправиться в ресторан и вознаградить себя за перенесенные тяготы допросов.

Все дамы тотчас согласились, хотя миссис Уиллинг заметила, что после пережитого потрясения они должны лишиться аппетита. Миссис Пропсон отмахнулась от этих слов и любезно приняла предложение мистера Лофтли.

Горничные забрали у дам пелерины, дядюшка Томас увлек жену в свой кабинет, чтобы узнать все подробности случившегося, а Кэтрин проводила наверх миссис Дримлейн.

Сара принесла им ужин в Зал фей, где миссис Дримлейн проводила большую часть своего времени, и за едой обе дамы тщетно пытались догадаться, о чем и о ком говорила миссис Роуленд со своим немногословным собеседником.

О том же самом гадала и Кэти, будучи не в силах заснуть. Она так устала, но сон не шел к ней. Правильно ли она запомнила все, что ей удалось подслушать? Так ли пересказала разговор миссис Роуленд главному констеблю, не упустила ли что-то важное?

Так и не придя ни к каким новым мыслям, Кэти немного всплакнула, жалея всех разом: и миссис Роуленд, и ее осиротевшего брата, и дам из Бата, вынужденных задержаться в чужом для них городке, и жителей Кромберри, оказавшихся в тени дурной славы, которая с некоторых пор сопровождала их городок.

Утро было пасмурным и унылым, под стать настроению жителей Кромберри, но хотя бы без дождя. После завтрака гостьи из Бата собрались внизу в гостиной, чтобы со всей возможной деликатностью обсудить случившееся. Хотя, как ни старайся, деликатно об убийстве говорить невозможно, это ведь не обсуждение благотворительного бала или веснушек на лице нового школьного учителя! Дамам ничего не оставалось, как попытаться в кратчайшие сроки научиться называть своими именами некоторые вещи, о которых не принято говорить даже иносказательно! Настоящим леди подобное умение прививают едва ли не раньше, чем они начинают выходить из детской! Впрочем, миссис Пропсон отличалась некоторой прямотой высказываний, а остальные дамы вынуждены были подражать ей.

Из-за своей конторки Кэтрин слышала их встревоженные и возмущенные голоса. Им не пришелся по душе главный констебль Грейтон, что было неудивительно, и миссис Пропсон настаивала на необходимости задействовать связи в Лондоне. Пусть оттуда пришлют кого-то компетентного, кто сможет побыстрее найти убийцу миссис Роуленд! Остальные могли лишь поддакивать ей и бессчетное количество раз повторять, как все это ужасно, невыносимо, трагично.

После полудня на небе засияло долгожданное солнце, а в гостиницу потянулись визитеры, желавшие выразить свое сочувствие мистеру Макнилу и приезжим дамам, не имеющим возможности вернуться домой и разделить тяготы своих переживаний с родными.

Мистер Макнил проснулся поздно и до сих пор не выходил из своей комнаты. Завтрак ему отнесли наверх, но он едва смог съесть немного поджаренного хлеба и выпить чая. Горничные провожали гостей в Зал герцогини, где миссис Пропсон принимала сочувствие за мистера Макнила и семью миссис Роуленд.

Викарий Фридделл явился вместе с сестрой. Мисс Фридделл выглядела совсем больной, но сочла необходимым прийти и поддержать миссис Пропсон и ее подруг. За Фридделлами приехал старший Блантвилл, едва не столкнувшийся в дверях с миссис Райдинг, которую сопровождали дочь и младший сын.

Кэтрин с грустью подумала, что внезапная гибель миссис Роуленд может помочь Гарри и Агнес Беррингтон сблизиться. Если бы не трагедия в приходском доме, назавтра гостьи из Бата отправились бы домой. А сейчас Агнес может беседовать с молодым человеком обо всем, ведь за громкими голосами миссис Пропсон и миссис Райдинг едва ли можно расслышать еще чьи-то слова.

Миссис Лофтли, почти избавившаяся от своего насморка, отпустила Кэтрин навестить Бетси Харт. Кэти могла себе представить, в каком нетерпении и досаде находится Бет, не имеющая возможности выйти из дома и узнать из первых уст, что произошло в приходском доме. Она с утра отправила Бет записку, и Джон Харт прислал за мисс Хаддон свою старую коляску. Миссис Дримлейн в последний момент решилась отправиться вместе со своей юной подругой, как ни хотелось ей посидеть вместе с гостьями в Зале герцогини и послушать, что они будут говорить между собой о смерти миссис Роулинг. Старая дама терпеть не могла викария и его сестру, и непринужденная беседа с миссис Харт и Кэтрин показалась ей предпочтительнее.

Обе дамы вернулись пешком через два часа, приятно проведя время в доме Хартов, который Бетси по мере сил и склонностей пыталась превратить в уютное семейное гнездышко. Разумеется, Бет уже знала об убийстве и изнывала от желания узнать побольше. Она почти решилась сбежать из дома, пока Джон был занят в своей конторе, но записка Кэтрин на время успокоила ее.

Подробности разговора миссис Роуленд с неведомым собеседником Бет и миссис Дримлейн выслушали с неослабным вниманием. Бетси хотелось узнать как можно больше обо всем, что произошло в приходском доме, а миссис Дримлейн надеялась, что Кэтрин дополнит свой рассказ подробностями, которые упустила накануне.

Увы, никаких идей, способных помочь главному констеблю Грейтону найти убийцу, у троих дам не возникло. Бетси была уверена, что в убийстве виновна миссис Райдинг или кто-то из ее семейства:

– Если никто в Кромберри не был знаком с этой миссис Роуленд, то остается только она! Вспомните, миссис Райдинг сама устроила ее визит к нам!

– Но зачем ей убивать миссис Роуленд? – Кэтрин не стала говорить о том, что подобное предположение нелепо, обвинить миссис Райдинг только потому, что она пригласила жертву в Кромберри, было трудновато.

– Возможно, их семьи враждовали. Откуда мне знать? – Бетси откинулась на спинку старого удобного кресла, принадлежащего еще отцу Джона, и сложила ладони на животе.

– Завтра я позову на чай Хоуксли. – Разумеется, обе молодые подруги именно этого и ожидали от миссис Дримлейн. – Если Грейтону за эти два дня удастся собрать сведения о связях миссис Роуленд с кем-то из жителей Кромберри, мой старый друг непременно расскажет об этом.

– А если мистер Грейтон ничего не обнаружит? – Кэти не могла не думать об убийстве Дженни Морвейн, когда подозреваемыми считались чуть ли не все горожане. Невероятно тяжко было жить с этим ощущением недоверия ко всем и каждому, страхом, что правда так никогда и не выплывет на поверхность. И вот история повторяется снова…