Не успела я расположиться под пальмой, как справа от меня обозначилась чья-то тень. Я приподнялась с полотенца и повернула голову. Рядом со мной стоял смуглый мужчина лет шестидесяти, в шортах и полосатой футболке. На голове бейсболка, за плечом сумка, на лице – аккуратная щеточка седых усов и темные очки.

– А ю фром?

– Раша, – ответила я.

– Ай лайк Раша! Вери лайк.

– Ай бед инглиш, – призналась я и взмахнула рукой.

– Я немного скажу па-русски, – услышала я в ответ. – Ты один? А где твоя друг? Я видел вас на пляже утра.

– Уехала по делам.

Старичок покачал головой.

– Как зовут? Меня – Асад. Я из Сирии. Здесь живу и работаю. Отель «Хилтон». Пять звезд, – он присел на корточки рядом со мной и ударил себя в грудь. – Я там живу. Асад, – и протянул руку.

– Инна, – протянула я руку в ответ.

– Что делать вечер, Инна!

Я подняла вверх брови.

– Нет, нет, это не то. Просто я здесь очень один. Плохо один. Я здесь пять лет. Но френд – нет. Просто поговорить, посидеть в ресторане. Ин-на. – Он прижал руки к груди. – Пли-и-з. По-жалуй-ста.

Я заколебалась. Делать вечером мне все равно нечего. Лада вряд ли так быстро вернется со свидания с Гийомом. Почему бы не сходить и не посидеть в тихом ресторанчике?

– Хорошо. Согласна.

– В каком ты отеле? Я зайду. Часов в семь-восемь. Будь у себя.

Я назвала отель.

– Гуд. Вери гуд. Я позвоню тебе снизу. Какой номер комнаты?

– Четыреста четырнадцать.

– Хорошо. До вечер. Инна.

Я снова легла под пальмой. Что ж! Ладе – молодого обаятельного француза, а мне – старичка из «Хилтона»! Справедливый и честный расклад. Кто бы сомневался! Внутри меня зрел гомерический хохот, но честно говоря, я была в таком нервно-взвинченном состоянии, что мне было наплевать.

Полежав еще полчасика и искупавшись, я вернулась в отель.

На ступеньках курила Джина. Она махнула мне рукой.

– Как дела?

– Познакомилась с одним челом, – сказала я, присаживаясь рядом с ней. – Старичок из отеля «Хилтон». Назначил мне свидание. Подъедет к отелю и позвонит мне с ресепшена между семью и восьмью часами вечера.

– Ого! – брови Джины взлетели вверх. – Птица высокого полета. Где познакомилась-то?

– На пляже. Ему лет шестьдесят. Крепкий такой, седые усы, неплохо говорит по-русски. Cириец.

Джина звонко рассмеялась, запрокинув голову.

– Ой, девка! Глупая ты еще! У твоей подруги мозгов и то побольше. Это наш местный спец по одиноким женщинам. Бл…н настоящий.

– Он сказал, что живет здесь и работает. Его зовут Асад, – растерянно сказала я.

– Его настоящее имя Мустафа. Он действительно из Сирии. Только он давно уже нигде не работает. А живет непонятно на что. Снимает какую-то конуру и ловит баб. Он просто чокнулся на сексе. У него давно ничего не стоит, так он палочку к своему хозяйству привязывает. Нам одна курортница рассказывала. А так он крепкий. Она от него насилу отбилась. Позвонил снизу, сунул взятку на ресепшене и поднялся на этаж. Постучался в номер. Она, дура, открыла, так он на нее как навалился. Смотри, во что ты чуть не вляпалась. Аккуратней будь, а то проблем потом не оберешься.

– Спасибо, – сглотнула я. – Можно сигаретку?

– Бери, – великодушно протянула Джина.

– Я думала, мы посидим тихо-мирно в ресторанчике. Поговорим. Так он сказал.

– Мозги они все мастаки пудрить. Только разве можно им верить? А про этого секс-чокнутого забудь! И если еще раз встретится – беги подальше.

– Спасибо.

– Да не за что, – хмыкнула Джина. – Народ здесь непростой. Ты не думай. Все, как везде. Жизнь – она рулетка. Хоть в Африке, хоть в Эмиратах. Шансов здесь, конечно, побольше. Но это уж как повезет. Некоторые русские действительно удачно вышли замуж и живут в хорошем браке. Но так посчастливилось немногим.

– Да я, собственно говоря, не за этим приехала.

– Так все говорят.

Разубеждать я ее не стала, все равно она мне не поверит.

– Слушай, а чего ты будешь сиднем в номере сидеть. Сейчас интересная экскурсия наклевывается. Поезжай-ка на сафари.

– Сафари, – растерянно протянула я. – Это что такое?

У меня сафари ассоциировались с Африкой, львами, выжженной саванной и тяжелым джипом, на котором охотники преследуют львов.

– Сафари в пустыне, – снисходительно объяснила Джина, доставая еще одну сигаретку. – Будешь?

Я отрицательно качнула головой.

– Вроде американских горок: вверх-вниз по барханам. Удовольствие классное. Поезжай – развеешься. Потом еще заедете в национальную деревню: там роспись рук хной, танец живота и прочие экзотические прелести.

Сидеть вечером одной в номере действительно не хотелось, и я, подавляя вздох, cказала:

– И где записываться на эту замечательную экскурсию?

– Я тебя сама по телефону запишу. Стоит эта радость шестьдесят долларов. Ты только сиди в номере и никуда не уходи. Тебе снизу позвонят. Идет?

– Идет.

Из номера я снова позвонила Дымчатому. Глухо. Ладин телефон тоже не отвечал. Ну это понятно, развлекается девушка. А Дымчатый?..

Если он не откликнется и завтра, надо что-то делать. Где-то искать его…

Я легла на кровать и задремала. Разбудил меня настойчивый звонок.

– Ну слявья богу! Праснилась девушка, – услышала я хриплый, чуть насмешливый голос. – Я уже хотел стучать в номер. Это ваш гид по сафари. Ахмад. Спускайся вниз. Вниз, – повторил он еще раз.

– Иду, иду.

Я заметалась по номеру, запихивая в сумку сотовый и одноразовые бумажные платки. Схватила шарф на шею. На мне была длинная юбка, блузка и шарф.

Возле стойки ресепшена стоял двухметровый араб в национальном белом одеянии и разговаривал с Джиной. Я подошла к ним.

– Вот твой гид, – сказала Джина. – Ахмад.

Араб повернулся ко мне и, сверкая белоснежными зубами, протянул руку.

– Здравствуйте. Как это по-русски? Добрый вечьер.

– Инна. Добрый вечер, – машинально ответила я, протягивая ему руку.

Он легко потряс ее, словно это было невесомое перышко, и улыбнулся.

– Прашью в машину.

– Иди! – махнула рукой Джина. – Веселись.

– Постараюсь, – пробормотала я.

На улице стояла духота, но она была не тяжелой, а, наоборот, легко-взвинченной, хотелось куда-то бежать, что-то делать.

Белый джип стоял около отеля. Ахмад распахнул дверцу.