– Когда меня похищали, там были сиделки и врачи, никто не пострадал?

– О! Мы даже в курсе, кто именно там был в сиделках. Поверь, с её головы не упал ни один волосок. Если сомневаешься, мы тебе легко докажем наши слова.

– А зачем меня пытались запугать мои похитители, когда я очнулся?

– Ну что тебе сказать… У военных и шутки весьма… хм, специфические… К тому же князь и его друзья считают, что в союзники можно брать только человека смелого, имеющего чувство юмора. И как бы у них ни получилось, ты на них не обижайся, люди они справедливые и с понятиями. А судя по их настроению, когда мы расставались, они тебя оценили высоко и ты им понравился.

– Ну спасибо хоть на том… А почему открыто не подошли ко мне и не сделали нормальное предложение о сотрудничестве?

– Не всё так просто, особенно в нынешний момент. Нам, например, известно точно, что в посёлке есть два человека, работающие на иные королевства. Может быть, ещё есть третий, а то и пятый. А мы должны выйти «на свет» единовременно и неожиданно для всех без исключения. Позже мы помиримся с обитателями Ворот и готовы дальше признавать их полную независимость хоть от всего мира. Пусть что хотят, то и делают. Даже электропитание им вернём на основной кабель. Но сейчас – никак нельзя. По крайней мере до того, как ты нам поможешь вывести в режим отдыха один реактор и запустить второй.

То есть основное условие своего освобождения этакий принудительный союзник понял правильно. Но всё равно решил уточнить:

– Ага! Значит, как только реакторы заработают как вам надо и я дам слово о молчании, вы меня сразу отпустите?

– Ну да. Тем более что мы хорошо осведомлены о той грандиозной работе, которую тебе предстоит совершить, уничтожая наследство преступной деятельности Гранлео. Проблемы и в самом деле могут быть немаленькие. Поэтому мы даже готовы тебе помогать во всём, чем только сможем. Вплоть до предоставления воинских формирований в твоё распоряжение.

Менгарец был поражён таким обещанием:

– О-о! Даже так? Тогда я готов немедленно отправляться к реакторам.

Дарел Венжега с признательностью кивнул, но тем не менее возразил:

– Подобная спешка ни к чему. Несколько часов, а то и целые сутки большой роли не играют. А вот бледность у тебя мне очень не нравится, – заметив, что новый союзник пытается возразить и заверить, что чувствует себя преотменно, усилил голос. – Это – раз! Как следствие, тебя просто обязаны осмотреть ещё и наши врачи. Это – два. Ну и три: мы пока знакомились с городом, почти добрались до места, которое назначено для праздничного обеда в твою честь. Князь просто обязан обозначить и представить тебя для остальных гостей как нового союзника, пусть там их и немного соберётся. Поэтому выбирай: вначале осмотр у наших эскулапов или сразу садимся за стол?

Они уже поднимались по пустынному, ведущему полого вверх тоннелю, и в конце того виднелось яркое пятно солнечного света. Наверняка выходили в одну из внутренних долин. Поэтому Виктору ничего не оставалось, как смириться с очередными задержками и поспешно проинспектировать своё внутреннее состояние. Понятное дело, что прежней своей мощи он никак не ощущал, некоторые раны от трёхчасовой экскурсии нещадно ныли. Усталость тоже присутствовала. Но что радовало больше всего, так это наличие аппетита. Вероятно, длительная прогулка сказывалась, а может, и вернувшееся хорошее настроение способствовало, но мысль о предстоящем обеде показалась весьма недурственной.

Так что похищенный ночью пленник, а сейчас уже неофициально перешедший в статус союзника мужчина перед выходом на дневной свет признался:

– Да вроде как и подзакусить не помешало бы…

Несмотря на улыбку, взгляд главного инженера стал ещё более уважительным:

– Ну, теперь уже точно князь тебя за друга считать станет и великого героя. Потому что он спорил со своими друзьями, что ты после любой прогулки по городу останешься в строю и не откажешься выпить и закусить. Кажется, точно так же думали и все остальные его прожорливые собутыльники, но в угоду своему другу и уважаемому вождю приняли заклады. Кто утверждал, что ты до вечера отлёживаться станешь, кто – что до самого утра…

Не удержался от смешка и сам объект спора:

– Проиграли бы все. Я бы и сутки был не против поваляться в кровати… даже без перерыва на обед.

Долина оказалась небольшая, потом резко сужающаяся и переходящая в глубокое, хмурое ущелье. Но в данный момент дня она вся оказалась залита светом местного светила и смотрелась со своими садами просто великолепно. А в наилучшей точке обзора, на этакой выступающей из скалы каменной террасе, уже стояло с десяток столов, установленных буквой «П». Вокруг них сновали женщины, заканчивая накрывать вполне цивилизованными приборами и тарелками с салатами и холодными закусками. Ещё человек сорок мужчин и с десяток женщин в явно парадных одеждах толпились кучками по всей террасе или прохаживались парами, обсуждая что-то, а то и ведя жаркие диспуты.

Рассмотрев именно женщин, Виктор успел шепнуть своему сопровождающему:

– Не скажу, что у вас полное равенство полов, но и жён вы своих ни в чём не ущемляете…

– Ха! Так ведь и они тоже право голоса имеют во время выборов…

Дальше его объяснения перебил восторженный вопль князя, который первый заметил вышедших из тоннеля:

– О-о-о! А вот и наш долгожданный союзник! Наш человек со звёзд! Прошу, дамы и господа, знакомиться: Виктор Менгарец, глава правительства Шулпы и учреждённого на Шлёме нового имперского образования Союза Разума.

Фарт Берсед во время обеда всеми силами старался развеселить гостя, наверняка помня и смущаясь того факта, что пришлось доставлять его сюда в состоянии пленника. Да ещё и пленника довольно израненного и обескровленного. Правда, при этом он несколько раз пытался особо подчеркнуть:

– Мы тебя несли так аккуратно и нежно, что ты и не проснулся. Вот признайся честно: возникло у тебя хоть какое чувство беспокойства?

– Вообще-то да… – припомнил Менгарец. – Я услышал звук тревожного колокола и очень обеспокоился. Возникло желание кого-то убить…

– Ай, не обращай внимания на мелочи, – досадовал князь, тем не менее продолжая радостно улыбаться. – Это наши сыновья недосмотрели, что дозор подходит, вот и пришлось им отвлекать внимание на себя. Зато как мы тихо и плавно бежали, а?

– Действительно, даже топота не слышал! – признал Виктор, демонстративно поглядывая на тяжёлые рыцарские сапоги местного выборного самодержца.

– Ха! Так мы в специальных кожаных чулках шли на твоё освобождение. А уж носилки с тобой нести для нас забава.

– Ага… это теперь похищения стали называть освобождениями?

– Ну а как же! Вспомни о своём затылке больном. Не тебя ли поселковые подло оглушили, пленили и волокли на палке как молодого бычка?