— Отметим? — спросил Богатырев, но резко поднял руки, когда получив укоризненный взгляд. Стас планировал отпраздновать. Но алкоголя нет в программе. Зачем, когда он и так захмелеет только от одного поцелуя невинных, нежных губ.

Они зашли внутрь металлической кабины, где еще совсем недавно к стене прижималась испуганная Маша. Стас снова подумал о том, что неплохо бы проверить поела ли она. Чтобы во время секса не упала в голодный обморок. Такого его гордость не выдержит. Он усмехнулся сам с себя. Такой уверенный в её капитуляции, но сейчас он не хотел никого другого. Согласна ли она? Станет понятно, когда они увидятся.

Только они вышли Богатыревым на четвёртом этаже, раздался шквал аплодисментов, проникший в душу, как прохладный воздух в душный летний день. Стас улыбнулся. Впервые за много лет искренне. Врачи пациенты медсестры — все подходили, хвалили, восхищались и одаривали Стаса улыбками. Сейчас, будучи на абсолютной эйфории от успеха, он отвечал им тем же. Не язвил, не грубил, а просто наслаждался моментом.

— Вы такой молодец, — со слезами на глазах говорила медсестра из приемной Диана. Она подошла одной из первых и после короткого объятия стала сжимать и трясти его ладонь. Стас вспомнил о её матери. Но чувства сожаления даже не прокрались в его затуманенный успехом мозг. У женщины за пятьдесят не было и шанса на получения донорского сердца.

— Спасибо.

Последним к нему подошел заведующий хирургическим отделением — Михаил Валерьевич Лавров. Именно этот седовласый, уже отошедший от дел хирург обучал когда-то Стаса. За что имел горячую привязанность и уважение оного.

Пока он нахваливал талант и решительность своего ученика, Стас наконец заметил тонкий силуэт возле процедурной.

Маша стояла рядом с одной из своих соседок и смотрела прямо на него. Взгляд, которым она его ласкала, подливал вина в чашу экстаза от проведённой операции. Она слушала женщину и смущённо улыбалась. Судя по всему, речь шла о Стасе и это было обычным делом. О нем часто говорили. Восхищались, где-то даже боготворили. Почем зря. Но именно её покорная поза и невинный донельзя вид приводил все чувства и плоть в боевую готовность.

— Михаил Валерьевич, — перебил он мужчину, который похоже и не планировал умолкать. — Кабинет узи уже закрыли?

— Мм, должны, — удивлённо пробасил учитель. — Сегодня там Валеева. Она рано уходит.

— Отлично, — Он взглядом сказал Маше стоять на месте и посмотрел на бородатое лицо. Лавров мог бы стать самым известным хирургом в стране. Он прекрасно владел своими руками и скальпелем. Однажды спас жизнь женщине, в спину которой вошел осколок ветрового стекла во время автомобильной аварии. Но ему не нужна была слава. Больше всего его занимала семья. Жена и трое детей. Стас не понимал этого, но и не осуждал. — Спасибо, без вас я бы ничему не научился.

В ответ он получил горделивую улыбку и попрощался, пожав руку. Еще раз взглянув на застывшую в ожидании Машу, он зашел в сестринскую. Ключи от кабинета узи висели на месте. Вот только о внутренностях Стаса, так сказать было нельзя. Поясница горела, внизу живота всё сжималось в предвкушении, словно он был не опытным мужиком, а пацаном, ждущим свидания с первой красавицей школы. Впрочем, доля истины в этом была. Она была красавицей. Он хотел её. Сейчас на волне успеха, особенно сильно.

— Станислав Алексеевич, — застала его секретарь Марины, уже одетая, чтобы идти домой. Странно, что еще не ушла. — Вас просят подняться наверх. Телефон ваш не отвечает.

Стас похлопал себя по карманам.

— Верно. В раздевалке оставил. Что-то срочное? — раздраженно заметил он.

— Марина Евгеньевна хотел вас поздравить.

Стас внимательно посмотрел на Риту, прекрасно понимая о чем идет речь и ухмыльнулся.

— Спасибо. Не сегодня.

Блондинка лишь пожала плечами. Она всегда нейтрально относилась к тайнам руководства. У нее и своих проблем в жизни хватало.

Стас проводил ее взглядом и вышел из сестринской.

Чудесная послушная девочка так и стояла возле процедурной, словно гибкий цветок орхидеи, ждущий нового хозяина. Таким цветам нужен особый уход, постоянное внимание.

Стас с легкой улыбкой направился в её сторону, медленно, словно крадущийся к добыче тигр. Сделав вид, что сейчас пройдет мимо — планировал, что соседка уже покинет общество Маши, но любопытство снедало её и она. огромными глазами следила за происходящим. Пришлось разговаривать при ней.

Она похоже надеялась, что Стас прямо здесь накинется на Машу. Взгляд был жадным, и неприятным. Такие женщины вскоре морально отрезают мужикам яйца. Он не любил свидетелей, если не касалось работы.

— Синицына, — он придал голосу всю возможную строгость. Вот только её это не обмануло. Зато соседка с язвой, подобралась и встала, как по струнке, смирно.

— Поздравляем с успешно проведенной операцией, — высказалась она на одном дыхании и Стас вяло улыбнулся этому лепету.

— Спасибо огромное. Думаю вам пора уже разойтись по палатам. Время позднее.

— А мы как раз собирались. Правда Маша?

— Конечно, — подтвердила она, не сходя с места и не сводя взгляда со Стаса. На её лице застыла только одна эмоция, которая очень понравилась ему. Полная, безоговорочная покорность. Скажи он ей сейчас раздеться, она не воспротивится. Предложи прыгнуть из окна, она и на это пойдет.

— У Синицыной завтра выписка. Верно?

Общий кивок.

— Значит, сейчас нужно сделать узи, чтобы точно проверить, рассосалась ли образование.

— Узи? — повторили за ним девушки. Одна удивлённо, другая подозрительно.

— Узи.

— Сейчас? — хрип вырвался изо рта Маши и она переступила с ноги на ногу, теснее сжимая бёдра. Почти незаметно, но член приподнялся, предвкушая удовольствие, что скрывалось между стройными ножками.

— Лучше сейчас, пока я не ушёл домой. Как будто он бы смог.

Маша словно сомнамбула сделала нетвёрдый шаг вперёд и Стас пропустил её, отойдя чуть в сторону.

Соседка осталась позади и смотрела за тем, как Стас все дальше уводил мотылька в полыхающее пламя, навстречу собственной погибили.

— Одно слово и можешь вернуться в свою палату, — прозвучал за спиной глухой голос Стаса, а следом щелчок замка, как преддверие скорой бури.

Готова ли Маша? Собирается ли здесь остаться? О, да! До такой степени, что всё тело наполнилось негой предвкушения, а сердце готово выскочить из груди. Горячее дыхание опалило затылок и волосы зашевелись, от чего по нервным окончаниям словно провели атласной лентой. Маша вздрогнула и нагнула голову в сторону, давая безмолвный ответ на предложение мужчины. Слова были не нужны, тело говорило за неё.

Стас смотрел на плавный изгиб, такой изящный и ровный, словно мазок кисти художника. Только вот это произведение искусства не шло ни в какое сравнение с той нелепицей, что висела в коридорах административного этажа. Только один вид этого дива приносил незабываемое блаженство. А что же будет, если дотронуться?