этом болтать. Думаю, иногда… – Элин умолкает, ей трудно подобрать слова. – Иногда меня напрягают твои отношения с Фаррой. Глядя на вас, я понимаю, чего мне не хватает.

– Айзека?

– Да. Мне больно, что мы до сих пор не близки, а потом я вдруг узнаю, что папа общался с ним, но не со мной. – В ее горле встает комок. – Ему явно уже надоела вся эта история с трусостью.

Уилл притягивает ее ближе:

– Не принимай близко к сердцу. Он просто плохой отец. Какой отец будет обвинять своего ребенка в том, что она впала в ступор, увидев нечто ужасное?

– Я это понимаю, но все равно в глубине души думаю, что его слова слишком сильно на меня влияют, и когда что-то случится, я снова замру и ничего не смогу сделать.

– Элин, если ты так думаешь, может быть, ты еще не готова…

Он умолкает – раздается стук в дверь. Ни один из них даже не меняет позу, чтобы встать. Элин прижимается к Уиллу.

Он стонет:

– Намек понят. Пойду открою.

Нежно высвободившись из ее объятий, он спрыгивает с кровати и натягивает футболку по пути к двери.

Слышен низкий гул голосов.

Через несколько минут Уилл с мрачным видом возвращается в спальню.

– Это Фарра. С виллы на островке пропал постоялец. Некто по имени Роб Тули.

– Уборщица обнаружила в его комнате беспорядок? – наугад спрашивает Элин, пытаясь разобраться в торопливой путанице слов Фарры.

Фарра открывает дверь ногой:

– Да. Друг Роба попросил ее прийти пораньше, он пытается дозвониться до него со вчерашнего вечера. Роба не видно нигде на островке, а уборщица говорит, что в комнате полный хаос. Похоже, на кровати никто не спал. Друг Роба беспокоился из-за ситуации на острове. Роб собирался провести на маленьком острове медовый месяц, но несколько недель назад свадьбу отменили. Так что он проводил «медовый месяц» в одиночестве.

– И поэтому друг беспокоился о состоянии Роба?

– Похоже на то.

Элин кивает. Пропажа человека после эмоциональной травмы такого масштаба не предвещает ничего хорошего, тем более сразу после смерти Беа Леджер…

Ей это не нравится.

– Сейчас приду.

Вытащив телефон, Элин набирает сообщение Стиду. «Только что сообщили о пропаже постояльца. Уилл введет тебя в курс». Она поворачивается к Уиллу:

– Я тебе позвоню.

С непроницаемым лицом Уилл кивает в ответ, но Элин чувствует его внутреннее напряжение. Она знает, о чем он думает. Он считает себя виноватым, ведь этот курорт – его дитя. И еще он думает о награде.

33

На островок они перебираются по качающемуся деревянному мосту, узкие дощечки смещаются под ногами Элин.

Она напряжена. С каждым движением щели между досками расширяются, и внизу мелькают сверкающее море и камни.

– Ты как? – спрашивает Фарра, идущая в метре впереди.

– Не самый удобный проход, но в самый раз для уединения.

– Именно так. Я даже виллу не вижу.

Когда Фарра сходит с моста на берег, Элин хватается за веревочные перила, чтобы сохранить равновесие. В густых зарослях сосен, елей и здоровенных дубов видна лишь узкая петляющая тропа.

– Так и планировал Уилл. Полная изоляция от главного острова.

Сойдя с моста, Элин следует за Фаррой по тропе. Где-то через сотню метров стена листвы разрывается и становится видна более крупная версия их с Уиллом виллы. Нежно-голубые стены, лишь на полтона светлее неба, как будто сливаются с морем и небом, границы размыты.

– Лучше надеть бахилы, просто на всякий случай.

Элин вытаскивает из сумки две новые пары и отдает одну Фарре. Надев бахилы, Фарра подносит ключ к двери. Та беззвучно открывается, и они видят большое открытое пространство: справа – низкая широкая кровать, а слева – диваны.

Внимание Элин привлекает стеклянная дверь в дальней стене, ведущая на деревянную террасу с видом на море.

По обеим сторонам лестницы, ведущей прямо в море, поручни в виде кругов. Настоящий уединенный оазис, идеальное место для медового месяца, но слишком большое пространство для одного, с болью думает Элин, представляя, как Роб ходит тут в одиночестве.

Когда она проходит дальше, сразу становится ясно, что так взволновало уборщицу. Кровать заправлена, но выглядит она как сердце урагана – все остальное в полном беспорядке. Дверца шкафа справа распахнута, и его скудное содержимое как попало свалено на полках.

Рядом с кроватью на полу лежит вверх тормашками сумка, рядом с ней разбросаны книги.

Элин замечает открытый фотоальбом. Аккуратно перешагнув через книги, она вытаскивает пару перчаток и листает страницы.

Поляроидные снимки.

В основном портреты, селфи двух человек – видимо, Роба и его бывшей невесты, во время расцвета их любви. С сияющими глазами они обнимают друг друга.

Элин осторожно обыскивает дом – ванную, кухню, а потом выходит через заднюю дверь на террасу. Кушетка, стол и кресла стоят в первозданном виде, а море переливается синевой.

– Что думаешь? – спрашивает Фарра, притопывая ногой по полу, когда Элин возвращается в дом.

– Трудно сказать, кто устроил беспорядок – он или кто-то другой.

Но когда она снова осматривается, взгляд останавливается на проводах, идущих от квадратного адаптера в стене. Провода есть, но нет ни одного устройства, к которым они обычно присоединяются, – ни телефона, ни ноутбука, ни камеры.

Неудачное ограбление? Может быть, Роб вернулся на виллу и спугнул кого-то?

– Здесь бывали грабежи?

Фарра качает головой:

– Насколько мне известно, нет. Думаешь, это ограбление?

– Возможно. Кто-нибудь мог проникнуть на остров незамеченным. В особенности учитывая его изолированность. Тем более ночью.

Элин смотрит за спину Фарре, на воду, не в силах избавиться от нарастающей тревоги. Изолированность – это прекрасно, но имеет свою цену. Если здесь что-то случится, никто ничего не увидит и не услышит.

– А камеры здесь есть?

– Нет, но мне кажется, можно кое-что придумать, учитывая… – Фарра умолкает. – Подожди, мне звонят.

Кивнув, Элин устремляет взгляд на бесконечный простор воды. Кто угодно мог добраться сюда на лодке, прямо из моря, и никто на большом острове не заметил бы.

Фарра снова поворачивается к ней с озабоченным видом:

– Это из группы инструкторов по водному спорту. Пропало оборудование для дайвинга.

У Элин учащается пульс.

– Когда?

– Оно явно было на месте, когда вчера вечером запирали шкафчик. – Фарра колеблется. – А кроме того, они заметили плавающую на воде сумку.

– Я должна посмотреть.

Элин вытаскивает телефон, чтобы позвонить Стиду, и внутри у нее вовсю трезвонят колокола тревоги.

А в голове звучит эхо слов Майкла Циммермана: есть в этом месте какое-то зло.

Чем дольше она здесь находится, тем сильнее убеждается, что он прав.