Рубин

Принцесса бежала без оглядки. Неважно, куда и зачем, просто подальше от него и того, что он с ней сделал!

Мужские руки вцепились в талию, отрывая от земли. Рубин продолжала перебирать ногами в воздухе и пыталась отбиваться, но принц оказался сильнее.

– Успокойся, прошу тебя! – звенел его голос, разносясь эхом по сторонам.

– Помогите! – завопила Рубин. – Насилуют!

– Я не собираюсь тебя насиловать! – рявкнул он. – Перестань нести чушь!

– Тогда отпусти! Дай мне уйти!

– А дальше что? – более спокойным тоном спросил он. – Куда ты пойдешь? Без еды, без воды… Куда будешь держать путь?

– Я справлюсь! – убеждала она сама себя. – Ты только отпусти!

– Ну доберешься ты до ущелья. А там что? У тебя нет седоулов, чтобы купить еду и оплатить ночлег. Ты в платье простолюдинки и путешествуешь одна. Как долго ты пробудешь на улице, пока очередные поклонники чужой красоты не подойдут к тебе? Вот такие могут и изнасиловать. Сказал же: в обиду тебя не дам. И не стану тебя обижать. Захочешь ко мне в постель прийти – я буду тебя ждать. Не захочешь – я все равно буду тебя ждать, но сам и пальцем не трону. Слово принца!

Рубин выдохлась. Она безвольно уронила руки, продолжая висеть в воздухе, подхваченная за талию сильными мужскими руками.

Ордерион прав. Она не знала, куда идти. И без его помощи ей в данный момент не справиться.

– Поставь меня на землю, – голосом, лишенным эмоций, приказала Рубин. – Я никуда не побегу.

Ордерион послушно опустил ее, но кольцо рук на талии не разомкнул.

– Не бойся меня, – попросил ласково, прижимаясь губами к ее уху. – Я не причиню тебе вреда.

– Что принц делал на заставе среди воинов? – обреченно спросила Рубин.

– Искал брата.

– Покажи свое настоящее лицо.

– Нет, – жестко отрезал принц и отпустил ее.

Рубин отошла на несколько шагов и развернулась, глядя с яростью и вызовом.

– Соблазняешь меня, пока я не в себе, – зашипела она. – Заявляешь, что будешь ждать меня в своей постели. Обещаешь, что попросишь короля Луара даровать мне титул. Заверяешь, что после этого женишься на мне. Но как я могу верить тебе, если даже не знаю твоего истинного облика? Я рассматривала у камина Ериона! А тебя, принца Орде, я не знаю. – Она отрицательно покачала головой.

– Я сказал правду о своей внешности. Тебе придется поверить мне на слово.

– Не стану, – заявила она. – И с этого места не сойду, пока ты не покажешь мне свой истинный облик.

Ордерион усмехнулся и отвернулся. Кажется, он надеялся, что она блефует.

– Я жду! – тоном королевы, отдающей приказ, выдала Рубин.

– Нет. – Он снова взглянул на нее. – Не сейчас. Возможно, в будущем, когда ты привыкнешь ко мне и узнаешь получше. Или исцелишь меня.

– И чего же ты так страшишься? – Она возмущенно свела брови у переносицы. – Мнения девицы, которая во всем от тебя зависит?

– Я боюсь страха, который появится в твоем взгляде, как только ты меня увидишь. Этот страх сменится отвращением, с которым я не смогу бороться, даже если снова надену маску. Слухи правдивы, Рубин. – Он покачал головой. – Мана превратила меня в чудовище. А быть для тебя чудовищем я не желаю.

– Настоящие чудовища бродят там, – она указала на озеро, – в тумане, спускающемся в ночи. Не думаю, что ты можешь с ними сравниться.

Ордерион молчал, глядя на нее.

– Ну же! – воскликнула Рубин. – Не будь трусом! Покажи мне свое лицо!

– Я не трус. – Он виновато опустил глаза. – Я всего лишь мужчина, который хочет, чтобы красивая дева, которая ему нравится, смотрела на него без отвращения.

– Если не покажешь свое настоящее лицо, я именно с отвращением и буду на тебя смотреть! – Она надменно вскинула подбородок. – Как на труса, коих я презираю!

Ордерион медлил. Затем все же расстегнул верхние пуговицы рубашки и прижал пальцы к знаку на груди. Марево прошлось по его лицу и спустилось на шею. Коснулось руки и полетело ниже, пока не достигло сапог, в которых он стоял перед ней.

Ордерион

Принц внимательно следил за взглядом Рубин. Вот сейчас она придет в себя и осознает, на кого смотрит. Страх прокрадется в ее глаза и покроет эти чистые голубые озера коркой льда. Затем завладеет каждой из черт ее красивого лица и с треском ломающихся иллюзий превратится в отвращение.

Зачем же он снял маску, являя ей истинный облик? Нет, не потому что она так рьяно настаивала на этом. И не потому, что назвала его трусом. Он снял маску, потому что в глубине души все же надеялся, что окажется неправ.

Взгляд Рубин не похолодел, как он того ожидал. Наоборот, он словно зажегся каким-то странным интересом. Брови Рубин поползли вверх, выражая удивление. Она склонила голову набок, начиная бегать глазами от одного изъяна к другому, будто пыталась охватить их все разом и собрать целостный образ.

Заморгала, словно прогнала наваждение, и насупилась. Не с обидой, нет, с некой озадаченностью.

– И это ты называешь уродством? – наконец выпалила она, вскидывая руки, чем привела Ордериона в недоумение. – Я думала, у тебя носа не будет! Или щеки проваленные! Или бугры сплошные вместо лица! Боги! – воскликнула она. – У людей не языки, а помело! Вечно придумают небылиц, чтобы потом по углам рассказывать!

Ордерион не смог сдержать улыбки. Она появилась на его губах непроизвольно и сразу же принесла облегчение.

– Неужели совсем не страшно? – спросил он, уже зная ответ, читая его в заинтересованном взгляде Рубин.

– Ни капли. – Она отрицательно покачала головой. – Разве что… – Рубин поморщила нос, и Ордерион напрягся.

Улыбка сползла с его лица, умоляя о пощаде.

– Разве что глаза. – Рубин сложила руки на груди. – Хотя нет, они у тебя очень выразительные. На такие, скорее, засмотришься ночью.

– Перед тем, как убежать? – предположил Ордерион.

– От тебя не скрыться. Ты же не отпускаешь!

– И не отпущу, – пообещал он.

Он был готов сорваться с места, подлететь к ней, прижать ладони к лицу и поцеловать. С жадностью. С упоением. Вторгаясь в нее языком и ловя каждый из ее вздохов губами.

«Нельзя… – подсказал внутренний голос. – Она может этого испугаться».

Рубин

Для принцессы образ Ордериона сложился в единую картинку, которая не пугала и не отталкивала. Наоборот, очень захотелось подойти и к нему и прикоснуться.

Она сделала шаг вперед. И еще один. Медленно подняла руку, чтобы дотронуться пальцами до его щеки.

Алые глаза Ордериона неотрывно следили за ней, маня и притягивая к себе взгляд. Чернота измененной кожи покрывала веки и каплями спускалась на