Леша угостил их чаем. Чаепитие в морге было для Евгения настоящей экзотикой. Он был в восторге!

Дома дверь им открыла Агриппина Павловна. На лбу у нее была холодная примочка. Яна сразу поняла, что ее домоправительница заболела, только не поняла пока, чем именно. У Агриппины Павловны на все заболевания было три безотказных вида лечения – чай с медом, водка с солью и холодная тряпка на лоб. Если у нее повышалась температура или подскакивало давление, а то и донимали одновременно головная и зубная боль – тряпка помогала от всего, словно была заговоренная.

– Ты не понимаешь! Это рефлексы! Все лечится рефлекторно! Раз! Холод на сосуды, и они начинают работать! Это если приложить холод, но можно и тепло. Раз! И возникает тепло в очаге воспаления, там расширяются сосуды, по ним устремляется кровь, несущая иммунные клетки, и быстрее гасится воспаление! Процесс лечения запущен… Мне самой сразу становится легче, – поясняла она Яне, в очередной раз прикладывая заветную тряпку на больное место.

– Да всё это самовнушение! – не верила Яна.

Дело было не только в этом. Целебная красная тряпочка снилась Яне в страшных снах, потому что у Агриппины Павловны и так характер был не простой, а уж когда она себя плохо чувствовала, жизнь окружающих становилась невыносимой.

И вот Яна уставилась на эту красную тряпку, как бык на плащ тореадора. «Зря пришли… Еще и гостя привела…»

Агриппина Павловна вперилась взглядом в Евгения, правильно определив жертву.

– Здрасьте…

– Агриппина, ты заболела? – осторожно поинтересовалась Яна, влезая в туфли.

– Какая ты понятливая. – Домоправительница подбоченилась.

– А что у тебя болит?

– Сердце и голова болят постоянно, с тех пор как с тобой связалась… Совесть-то хоть какая-никакая у тебя есть? Дома не ночуешь, потом звонят с кладбища и говорят, что ты там… Еще таким противным пьяным голосом… Просто с ума сойти! Что я должна была подумать? В моем возрасте уже опасны такие потрясения. Я ойкаю, хватаюсь за сердце. А мне: «Да вы не беспокойтесь! Яночка жива, она только подойти сейчас не может, Она в гробике лежит!» Какая прелесть! В гро-би-ке! Почти как в сказке! Он у тебя не хрустальный был? А это видимо, тот самый принц, который разбудил горячим поцелуем? Вид у него, прямо сказать, неважнецкий…

Яна от стыда залилась краской, особенно после того, как обратила внимание на Женин взгляд.

– Агриппина Павл…

– Стыда нет, и совести тоже! – прервала ее Агриппина. – Уж лучше бы вообще не звонили, чем такое мне говорить!

– Да мы все пьяные были… Ну что ты в самом деле? С кем не бывает? Ты же меня знаешь!

– Могла бы и сама позвонить… – поджала губы домоправительница.

– Так в том-то и дело, что не могла… Это Леша, наверное, позвонил… Он совсем никакой был, его потом чуть не похоронили в гробу… Перепутали с покойником! Ой! – вовремя остановилась Яна.

– Вот ты сама-то соображаешь, что несешь? Да еще при чужих людях! – Агриппина Павловна сделала акцент на слове «чужих». – Кстати, этого типа ты на кладбище отрыла? Он же оттуда? Из этой же компании? Это как надо было пить, чтобы тебя потом на следующее утро перепутали с трупом? А у тебя что с лицом? Словно лопатой приложили… Тоже зарыть хотели? Или добивали, чтобы захоронить и выполнить план? – проявила излишнюю наблюдательность, сама того не подозревая, Агриппина Павловна.

– Не сердись на меня! Другие тут ни при чем! Это – моя домоправительница, моя спасительница Агриппина Павловна, а это Евгений – наш гость из Дании. Вот вы и знакомы! – Яна с трудом смогла вставить несколько слов.

– О господи! Опять иностранец! – перекрестилась Агриппина Павловна, явно намекая на чеха Карла Штольберга, последнюю любовь своей несносной Яны.

– Не сейчас, – прошипела сквозь зубы Яна и наконец-то смогла протиснуться мимо монументальной фигуры Агриппины в квартиру.

Разговор на лестнице явно затягивался. Евгений сделал то, чего, по мнению Яны, не стоило делать. Он очень галантно поцеловал руку домоправительницы.

«Ну, все! Хана ему!» – мгновенно вспотела Яна, зная, что Агриппина не любит таких внешних проявлений галантности. Но та почему-то заулыбалась и, схватив Женю под руку, прямиком потащила его на кухню. Это означало одно – человек принят и сейчас его накормят до отвала. И попробуй только откажись!

– Есть-то будете? – спросила Агриппина Павловна, косясь на Евгения, который схватился за плечо, потому что из-за слишком резких движений ударился о косяк кухонной двери.

– У вас очень вкусно пахнет, а я с дороги. Я бы не отказался, – честно ответил Женя, улыбаясь и правильно понимая, что в этом доме отказываться уж точно нельзя.

– Вот и славно! Мойте руки и за стол, – смягчилась Агриппина Павловна.

– Ты произвел на нее хорошее впечатление, – шепнула Яна Евгению на ухо.

– Произвел! – крикнула домоправительница, в очередной раз доказывая, что у нее с годами, может быть, здоровье и ухудшилось, но слух остался острым. – И поэтому я хочу спросить у Евгения, как давно он знает тебя? Как долго вы знакомы?

– Совсем чуть-чуть, совсем недавно, – ответила за него Яна, словно объясняя, что никаких серьезных отношений с этим парнем у нее нет.

– Так беги от этой женщины! Беги, как бегут от цунами! – воскликнула Агриппина Павловна.

– Ни разу не видел, чтобы кто-то убежал от цунами, – честно ответил Евгений. – Хотя и пытались, залезали на деревья, на верхние этажи…

– Вот и ты попытайся, сынок, попытайся! – похлопала она его по плечу, от чего Евгений снова поморщился, а Яна рассердилась.

– Не трогай его за плечо! – не выдержала она. – Женя ранен.

– Вот о чем и речь! Беги! – хлопнула тряпкой по столу домоправительница.

– Хватит вам, ей-богу! Словно уж хуже меня и нет никого! – надулась Яна.

– Ну, если я не права, расскажи, чем ты сегодня весь день занималась? Чем ты была занята? – уточнила домоправительница.

– Ладно, ладно… Поняла, что ты хочешь сказать!

– Вот и молчи! Ты вечно попадаешь в какие-то непонятные места, то на кладбище, то в морг, то…

– Так получается! Я не специально! Ты же знаешь!

– Золотые слова! Но близким твоим от этого не легче! Евгений, она бросила своего мужа – человека кристальной души! – снова обратилась Агриппина Павловна к парню.

– А это-то тут при чем?! – возмутилась Яна.

– Потом она бросила того, ради кого бросила мужа! – продолжала Агриппина Павловна. – Она и вас бросит!

– Мы еще не вместе, чтобы меня бросать. – Женя рассуждал здраво.

– Как много надежды в слове «еще», – усмехнулась Агриппина Павловна и принялась расставлять на столе бесчисленные тарелки, горшочки и вазочки с едой, словно намереваясь закормить их до смерти.