— Сэйда вот-вот отведут на допрос.

Ариана резко села и расширившимися глазами посмотрела на сестру.

— Он же убил свободного, Ариана! Что ещё может с ним быть?

Когда Сэйда раздели и приковали к столбу, его охватила усталость. Приковали не так, как приковывают для порки, не в полный рост, а, напротив, так, чтобы он не мог ни спокойно сесть на колени, ни подняться на ноги. Чем дольше он находился в таком положении, тем больше ныли мышцы и через несколько часов по вискам вовсю струился пот.

Сообразить, зачем он здесь, не составляло особого труда — сколько Сэйд себя помнил, рабов приковывали во всех возможных позах, чтобы дать им осмыслить провинность. Потом следовало наказание — обычно порка, но порой надсмотрщики оказывались изобретательнее. Однако рабов без приказа хозяина никогда не портили. Что бы с ними ни делалось, увечить и убивать самовольно было нельзя. Теперь же дело принимало серьёзный оборот. Сэйд никогда не слышал о рабах, убивавших свободных. Бунт и сопротивление были безнадёжны, потому что невольникам некуда было бежать — за пределами твердынь не мог выжить ни один человек. Однако хозяева понимали, что доведённые до определённой грани рабы могут забыть о будущем, вырваться из цепей и начать убивать. И убийство свободного, нарушение наипервейшего табу — первый шаг к тому, чтобы учинить в твердынях хаос.

Обиднее всего было то, что именно в этот конкретный раз Сэйд вовсе не собирался чинить никакого беспредела и тем более какой бы то ни было пример показывать рабам. Он отлично понимал, что никто, кроме самых отчаявшихся, не решится выйти из-под защиты замковых стен. Всё, чего он хотел — это защитить Ариану. Даже не потому, что та была его единственным шансом на лучшую жизнь. Он просто испугался, что варлок ей навредит. Дальше руки действовали сами собой. И Сэйду оставалось лишь проклинать их за то, что не нашли лучшего способа обезвредить свободного, кроме как свернуть ему шею.

К вечеру первого дня, несмотря на постоянное напряжение в мышцах, Сэйд погрузился в болезненный тяжёлый сон. Он видел чёрные скалы и над ними — непривычно голубое небо. Палившие с этого неба огонь и свет нагревали его чёрный плащ — не похожий ни на что из того, что носил Сэйд когда-нибудь наяву. Он брёл по этим горам, и во сне у этого похода была цель. Но проснувшись, невольник так и не вспомнил, что искал.

День не был к нему благосклонен, час за часом тянулись медленно. Боль в ногах и спине не давала думать. Поначалу Сэйд пытался разобраться в том, что случилось после боя, но в конце концов сдался и просто повис на цепях, мысленно считая секунды.

Только ближе к вечеру второго дня за ним пришли. Сэйд уже с трудом мог стоять, но никто не собирался ему помогать, даже просто волочь по земле. Ткнув в спину кулаком, ему указали направление, и Сэйд поплёлся вперёд. Постепенно становилось ясно, что его ведут в княжеский донжон.

Владыка Вараан ждал его, сидя на троне и подперев подбородок кулаком. При виде процессии, он чуть вытянул шею и подождал, пока пленника толкнут на пол перед ним. Сэйд упал на колени. Стиснул всё ещё скованные руки.

— Господин… — процедил он, изо всех сил сдерживая злость. Впрочем, Вараан не обратил внимания ни на выражение его лица, ни на тон.

Он пригнулся, чтобы немного приблизить лицо к лицу раба, и спросил:

— Зачем ты убил варлока Пареса, моего младшего племянника?

Сэйд сделал глубокий вдох. По достоинству оценил то, что ему вообще дают возможность объяснить.

— Я… — только и успел произнести он.

— Только не смей мне врать, — напомнил Вараан. — Отсюда ты отправишься прямиком к палачам.

— Что бы ни сказал? — не сдержался Сэйд.

— Скорее всего. Должен же я проверить твои слова.

— Отец! — едва закрытые двери зала распахнулись под потоком ветра, и на фоне вечерних огней проступил силуэт наследницы. Быстро, насколько могла, Ариана прошагала к центру зала. Бросила презрительный взгляд на стражников и, оставив их позади, сама замерла у пленника за спиной. Опустила руки ему на плечи. Сэйд испытал мгновенное облегчение. Прикосновения Арианы не остудили злость, но всё равно принесли мгновенное успокоение. Сам не заметив, когда решился, он накрыл скованными руками одну ладонь княжны. Оглянулся через плечо и внезапно понял, что та вовсе не пытается его утешить. Ариана была бледна, как мрамор, и покосилась на один бок. Сэйд понял, что та едва стоит и едва не вскочил, чтобы поддержать её — но тут же оглянулся на Вараана и снова замер на коленях. Досада застыла на его лице.

— Ты почему не в лечебнице? — почти потеряв самообладание, прошипел Вараан.

— Потому что мой страж не со мной.

— Какой он… — Вараан стиснул зубы и замер на полуслове.

— Я вижу, что успела вовремя, — продолжала тем временем Ариана. Сэйд чувствовал, как с каждым мгновением наследница сильнее наваливается на его плечи. — Мой раб защитил меня, возможно только поэтому я ещё жива. Я вижу, как ты ему за это отплатил. Разве он захочет защитить меня в следующий раз?

— Твой раб — убил наёмника, которого мне следовало допросить! Кто знает, каковы были причины его поступка? Удар он не остановил, зато лишил нас возможности узнать, кто виновен в случившемся.

— Я понимаю… — Ариана вздохнула. Крепче впилась ногтями в обнажённые плечи Сэйда. — Я не меньше тебя хочу знать, кто виновен в случившемся — ты же понимаешь. Но ты дал мне слово, отец. Если мы победим — раб останется со мной. И мы больше никогда не будем это обсуждать. Прошу тебя…

Вараан молчал. Смотрел он при этом исключительно на лицо раба, как будто пытался что-то увидеть за маской равнодушия, которую обучали держать любого наложника.

— Забирай, — брякнул наконец он. — Убирайтесь оба. Поговорим потом.

В глазах Сэйда отразилось удивление. Не в силах поверить, что всё закончится так быстро, он перевёл взгляд на Ариану. Потом снова на Вараана. Несмотря на то, что на лице владыки застыло презрение, он ответил кивком.

Сэйд осторожно поднялся с колен и через мгновение обнаружил, что Ариана, лишившись опоры, заваливается в бок. Видя, как под тонкой тканью блузки на её груди просвечивает повязка, и опасаясь навредить, коснувшись спины или боков, Сэйд не придумал ничего лучше, чем взять её на руки, как невесту. Решение пришло само собой — как и в тот раз, когда пальцы свернули шею Паресу.

В первую секунду Ариана, ошарашенная сменой положения, только и сумела, что вцепиться ему в шею. Однако через мгновение опомнилась и воскликнула:

— Поставь меня немедленно!

— Не смей! — тут же откликнулся Вараан.

Оба посмотрели на князя.

— Отнеси её в лекарский покой и проследи, чтобы она ноги с кровати не спускала! — продолжил тот.

По губам Сэйда проскользнула уже знакомая Ариане мимолётная улыбка — он всегда улыбался так, когда ему нравились приказы.