Русские ехали в Германию учиться и работать, лечиться и отдыхать. Кто-то совершенствовался в профессии, кто-то углублял знания и расширял кругозор, кто-то скрывался от политического преследования. Многих молодых людей, стремившихся получить современное европейское образование, привлекали немецкие университеты. Вот характерный отзыв публициста-славянофила А.И. Кошелева, проводившего в 1831 году свой отпуск в Германии: «Мысль, что я нахожусь в стране Канта, Шеллинга, Шиллера и Гете, меня приводила в восторг. Мне все казалось замечательным, разумным, прекрасным… Немецкий обед в Травемюнде найден мною отменно вкусным, а гостиницы по своим удобствам и чистоте – чуть-чуть не баснословными». На другого мыслителя и публициста – Петра Чаадаева Германия произвела сильное впечатление философским свободомыслием, которого ему так не хватало в России.

Наиболее посещаемые русскими немецкие города – Берлин и Потсдам. Еще в начале XVIII столетия в них формируется православная община, основное ядро которой составляют отборные, богатырского телосложения и двухметрового роста солдаты, посланные Петром I в дар прусскому королю Фридриху Вильгельму I. Так было положено начало русскому поселению со своими церковным приходом и священником (батюшкой).

Король со своей стороны (любезность на любезность) одарил российского царя ценными панелями из янтаря, которые уже позднее (середина 1750-х годов) были использованы при устройстве уникального интерьера знаменитой Янтарной комнаты Екатерининского дворца в Царском Селе. Такой вот получился между двумя монархами своеобразный бартер.

Подобная диаспора благополучно существовала и в начале XIX века. Известно, что в 1812 году император Александр I направил в Потсдам в знак неизменной дружбы с Пруссией целый военный хор, причем не временно, а на постоянное проживание, усилив тем самым русскую общину.

Еще одна линия русского присутствия в Германии прослеживается в традиции устройства православных приходов для русских великих княгинь, выходивших замуж за немецких монархов. Достаточно себе представить, что каждое из 38 немецких государств того времени имело свою столицу, свой двор, издавало свои законы, содержало свою армию. И женитьба кого-то из местных королей, герцогов и курфюрстов на русской аристократке вела к тому, что весь многочисленный штат ее приближенных и слуг переселялся вместе с ней на новую родину.

Русская колония Александровка в г. Потсдаме

Заботясь о престиже, каждый сюзерен считал своим долгом обеспечить культовые нужды своей супруги (если она не меняла веру) и ее православного окружения. Обычно с этой целью уже вскоре после акта бракосочетания строились временные часовни, а потом домовые церкви, становившиеся центрами притяжения для русских. В Потсдаме, например, храм Александра Невского (заложен в 1826 году) превратился со временем в средоточие всей духовной жизни русского прихода. Поблизости от церкви выросла настоящая русская деревня с колоритными деревянными избами, украшенными резными ставнями, наличниками, подзорами.

Немалое количество русских собиралось на немецких термальных курортах. В Бад-Эмс, Баден-Баден, Наухайм, Висбаден постоянно приезжали на лечение старые и новые пациенты. Одни проводили на этих курортах сезон, другие – целый год, а были и такие, что задерживались на несколько лет или на еще более долгий срок. Конечно, то была состоятельная публика, но люди с деньгами были в России не только среди законопослушных сиятельных графов, а и среди политэмигрантов, многие из которых принадлежали к классу помещиков.

Раздробленность страны предполагала в каждом из германских государств русский дипломатический корпус, а это представительство в свою очередь предусматривало содержание посольско-консульского аппарата с секретарями, референтами, переводчиками и также пребывание членов семей. Естественно, что за счет всех них русская колония в Германии заметно разрослась. Одним из тех, кто находился здесь на длительной (22 года) дипломатической службе, был знаменитый поэт Федор Тютчев. И такие классические стихи, как «Люблю грозу в начале мая…» или «Зима недаром злится, прошла ее пора…», написаны им в Баварии.

В Берлине образовалось устойчивое русское землячество из студентов-вольнодумцев и либерально настроенной молодежи. В берлинском литературно-философском салоне известной дамы света Е.П. Фроловой бывали писатель Иван Тургенев, публицист, издатель, переводчик Михаил Катков, идеолог анархизма Михаил Бакунин, историк, лингвист, литературный критик Константин Аксаков…

В немецкой столице в общей сложности почти год и четыре месяца провел классик русской музыки Михаил Глинка. Он любил этот город, говорил, что ему там хорошо. Именно здесь прошли последние дни его жизни. Дом, где скончался композитор, не сохранился, но мемориальная доска на стоящем здесь здании отдает дань памяти русскому гению.

Поскольку в наиболее популярных курортных местах циркуляция русской публики наблюдалась круглый год, там тоже появились православные храмы и образовались церковные приходы соотечественников-единоверцев.

Если где-нибудь в Германии строилась православная церковь, это указывало на наличие здесь русской колонии. Так было в Людсвигслюсте, Веймаре, Ремплине, Карлсруэ, Штутгарте, Дармштадте, Мюнхене, Дрездене. Численность постоянных прихожан в русских храмах на немецкой земле сохранялась стабильной, а после объединения страны и провозглашения Германской империи (1871) даже увеличилась и в начале XX века достигла около 10 тысяч человек.

В Швейцарии отчетливый русский след проступает с XVIII века. Двенадцатиметровый крест в углублении скалы близ города Андерматта с надписью на русском языке напоминает о легендарном переходе через Альпы войск А.В. Суворова в 1799 году. Есть неподалеку и маленький, устроенный энтузиастами прямо в кафе музей великого полководца. Оригинальный памятник фельдмаршалу установлен на перевале Сен-Готард. Суворов и его проводник-швейцарец Антонио Гамма похожи на этой скульптурной композиции на Дон Кихота с Санчо Пансой.

В Лозанне гид обязательно покажет группе туристов из России роскошный современный отель, на месте которого когда-то была старинная гостиница, связанная с именем фаворита Екатерины II графа Григория Орлова. Здесь, в Лозанне, в 1782 году умерла от чахотки его любимая жена. Ее последние годы прошли удивительно спокойно, и в благодарность графиня завещала городу, где она, несмотря на смертельную болезнь, знала немало счастливых дней, все свое имущество.