Она молчала.

– Закрыли тему, – повесила трубку.

Через час был звонок в дверь. Неужели он приехал к ней. Она подошла к двери.

– Кто там?

– Курьер.

Открыла дверь. Охапка белых роз. В букете записка:

«Смиренно прошу прощения. Надеюсь на продолжение сотрудничества».

Хотелось вернуть цветы. Но в последний момент передумала… Взяла розы, поставила в вазу, но букет был слишком большим – разделила его на три части. Два букета красовались в вазах, один – в трехлитровой банке. Позвонила Рудягину.

– Мне необходимо с вами срочно переговорить.

– Хорошо. Где?

– Давайте в том же баре, как в прошлый раз…

– Я буду с коллегой. Светланой. Ее вы уже знаете. Встретимся в том же составе.

– Договорились.

Когда Серафима пришла в бар, они уже ждали ее. Она села за стол.

Серафима начала без всяких предисловий.

– Меня вчера похитил Гуджарап, – сказала Серафима тусклым, бесцветным голосом.

Светлана побледнела, а Рудягин смотрел строго, сдвинув брови.

Она рассказала все по порядку, потом задала вопрос:

– Я могу написать на него жалобу?

– Конечно! – воскликнул Рудягин. – Это ваше право – жаловаться на превышение полномочий.

– Не так все просто, – возразила Светлана. – Формально вы можете… но… э… это не совсем по-человечески.

– «По-человечески»? – вскинулась Серафима. В этот момент ей казалось, что она может убить ее. – Чего я только не натерпелась. Он ворвался вечером в мою жизнь. Увез непонятно куда. Вы говорите так, словно оправдываете или выгораживаете его. Неудивительно, что в полицейских органах творится такой беспредел…

– Вы, конечно, правы. Но разные обстоятельства…

– Интересно, какие? – с легкой издевкой спросила Серафима.

– Это его родственник. Кроме того, он был в боевых командировках на Балканах, в Чечне, Африке… Он считается ценным специалистом. Асом в своем деле. Его ценит начальство, любят коллеги. На него всегда можно положиться. Леонарда еще иногда называют «летучим голландцем». А некоторые из его командировок настолько засекречены, что он никому о них не говорит, а чем он занимается, знает только непосредственное начальство и очень узкий круг лиц. От этого у кого угодно голова поедет.

– Вы хотите сказать, что он псих? Как таких держат в полиции?

– Он не псих. Просто… то напряжение, которое он испытывает на работе… Впрочем, поступайте как хотите… – упавшим голосом сказала Светлана.

– Подумаю, – пообещала Серафима. – Он извинился. Сказал, что «смиренно просит прощения».

Про курьера и розы она умолчала.

Пиво было кислым, гренки пережаренными.

– Смиренно прошу прощения? Леонард? – воскликнула Светлана. – Не может быть! Это вообще не в его стиле…

– Да уж, что в его стиле, я поняла… – протянула Серафима.

Светлана открыла, а потом закрыла рот. И как-то странно посмотрела на Серафиму.

Глава одиннадцатая. Одинокая принцесса

Когда уходите на пять минут, Не забывайте оставлять тепло в ладонях. В ладонях тех, которые вас ждут, В ладонях тех, которые вас помнят…

Омар Хайям

Серафима снова вернулась в город, но на этот раз остановилась не у Жанны, а в гостинице. Ей показалось странным, что Вера Борцова и Алена Розова умерли почти одновременно. Как бы поподробнее узнать о Вере? В интернете была информация об ее отце, бывшем мэре Викторе Борцове: скандал с молодой любовницей, обвинения в коррупции.

Серафима понимала, что расспрашивать о Вере нужно крайне аккуратно, иначе она ничего не узнает или ее деятельность пресекут самым радикальным образом. Необходимо было вести себя осторожно, ничем не показывать своего интереса. Но как это сделать? Серафима ломала голову. Как узнать круг знакомых, подруг Веры Борцовой? Как его вычислить? Спрашивать об этом у своей хозяйки Жанны Серафима побоялась. Та с некоторых пор смотрела на нее косо, наверняка думала, что у Серафимы на уме… нет, так не пойдет…

Серафима нашла «ВКонтакте» профиль Веры. Никто его не удалил. Серафима просмотрела страницу. На нее глядела улыбающаяся девушка. На стене была фотография со свечой, далее шли сообщения. «Мы с тобой, Вера! Как же так? Что случилось?», «Верочка! не могу поверить… неужели мы с тобой больше не полопаем пончиков в нашем любимом кафе, не прошвырнемся по Гриве?».

Среди всех официальных или просто стандартных сообщений и слов соболезнования эти слова выделялись какой-то интимностью и задушевностью. Видно было, что писал человек, достаточно близкий Вере.

Что такое «Грива», не пояснялось. Очевидно, это слово было понятно Вере и автору коммента. Возможно, это то, чего посторонние знать не должны. Серафима посмотрела аккаунт написавшего человека. Полина Северская – менеджер в банке. Изучив страницу Северской более внимательно, Серафима поняла, что девушки вместе учились в школе. Из данных было ясно, что Полина живет в этом городе, она никуда не уехала. Серафима подумала, что ей повезло. Хотя почему она так скоропалительно решила? Вполне вероятно, что Северская вообще откажется разговаривать с ней. Такую возможность тоже нельзя сбрасывать со счетов…

Серафима отправила сообщение Полине и принялась ждать. Та откликнулась через пятнадцать минут.

Серафима написала, что хотела бы встретиться по поводу Веры Борцовой. Она когда-то знала ее, но вот только сейчас узнала трагические новости… Много времени ей не требуется. Максимум полчаса. Ей важно хоть немного поговорить с теми, кто знал Веру, написала Серафима, подумав, что она становится патологической лгуньей. К сожалению, без этого было никак. Она ждала отклика от Полины, надеялась, что та напишет, они встретятся, и это позволит приблизиться к разгадке череды смертей, случившихся в этом городе. Серафима подумала о том, как много в мире случайностей, от которых зависит почти все. И услышала характерный звук: пришло сообщение. Полина согласилась встретиться.

«Где? – сразу написала Серафима. – И во сколько?»

«Сейчас у нас на работе будет обеденный перерыв, – ответила Полина. – Я могу подойти к кафе».

Она назвала кафе, которое находилось напротив банка.

Серафима нашла в навигаторе это заведение. Она успевала доехать туда к назначенному времени. Но нужно было поспешить.

…Полина Северская оказалась такой же, как и на фотографии. Длинные русые волосы, минимум косметики. Глаза, правда, были спрятаны за темными очками. При виде Серафимы очки она сняла. Когда Серафима приехала, Северская уже сидела за угловым столиком.

– Полина, – представилась она.

– Серафима.

И она, придвинув стул, села напротив. Они находились на летней веранде. Круглые столики, плетеные стулья. Играла приглушенная музыка. Темноволосый бармен за стойкой внимательно наблюдал за ними.

– Здесь неплохо кормят, – сказала Полина.

– Я буду только чай.

– Закажите лимонад. Вадик, – кивнула она на бармена, – прекрасно готовит лимонад. Лучше всего грушевый.

– Ну, если вы рекомендуете… – Серафима встала и, подойдя к стойке, заказала лимонад. Вадик сказал, что принесет ей его через несколько минут.

Серафима вернулась к столу.