Белозеров был настойчив, подхватил мужика под мышки и оттащил к скамейке, вылил на лицо полбутылки воды, а оставшуюся поставил рядом. После похлопал того по плечу и развернулся обратно.

Ника не могла оторваться от Алика, вышагивающего по холоду в черной облегающей водолазке, что подчеркивала его крепкую грудь и мускулистые руки. Встретила взгляд, немного удивленный, с хитрым прищуром. Хотела, но не отвернулась: на этот раз бегство было бы позорным.

Алик не проронил ни слова, молча сел в машину и, полоснув острым прикосновением Никины коленки, открыл бардачок, чтобы достать влажные салфетки. А затем завел мотор и поехал дальше.

– Что? – как раскат грома, неожиданно раздался его голос.

Ника стряхнула туманную пелену с глаз. Кажется, она разглядывала парня без остановки. Что искала? Ответы, хоть какие-то намеки, чего ожидать от человека, которого ты не видел почти десять лет. В голове был такой сумбур: крутились его слова о поставках, тюрьме, тут же всплывали мысли о его безвозмездной помощи, коте и вот этом пьянице. Ника запуталась. Причем окончательно и бесповоротно.

– Ну что такое, ты можешь сказать?

– Просто удивилась.

– Чему?

– Тому, что ты сделал.

– Ничего я не сделал.

– Не правда. Многие прошли бы мимо.

Я прошла бы мимо.

Лицо Алика напряглось, четко выделились скулы. Пальцы крепче сжали руль. Ника слегка отодвинулась от парня.

– А ты помог. Несмотря на то…

– На что? Что выглядел он, как алкоголик? Ты это хотела сказать?

Алик злился, и Ника не понимала почему. Его ноздри раздувались, лоб разреза́ла вздутая вена. Он отвлекался от дороги и косился на девушку, которая уже вжалась от крика в дверь, готовая в любой момент выпрыгнуть на ходу. Инстинкты, что нашептывали ей об опасности, теперь вопили во всю мощь.

Алик с визгом затормозил перед пешеходным переходом и потер виски.

– Извини, – громко выдохнул он.

Но Ника уже не могла контролировать нарастающую панику.

– За что ты сидел?

Ее шепот не удивил Алика, но он усмехнулся и спокойнее повел машину.

– А это здесь причем?

– Значит, сидел все-таки, – пробормотала она сама себе.

И как только не послушала чутье? Да бежать от него нужно было еще при первой встрече! Дернула ручку, но та не поддалась, центральный замок блокировал в движении все двери.

– Останови! – выпалила девушка, неистово колотя по подлокотнику.

Только бы вырваться, только бы оказаться как можно дальше от Белозерова!

– Стой!

Маневрируя между автомобилями, Алик попытался усмирить бьющуюся в истерике девчонку, но сделал только хуже.

– Да успокойся же ты!

Алик крутанул руль вправо, уводя машину в проулок, потянул ручной тормоз, чтобы не снести припаркованный опель, и резким движением развернул Орлову к себе. Глаза в глаза.

Нет, она не плакала, и это было даже хуже. Широкие зрачки кричали ужасом, который испытывала девушка, и Алику не очень нравилось осознавать, что причиной такого масштабного страха стал именно он.

Замешкался всего на секунду, а Ника уже заколотила кулаками ему в грудь.

– Отпусти!

– Ну, тише-тише, – Белозеров вложил в слова всю нежность, на которую был сейчас способен, обхватил лицо девчонки ладонями и заставил смотреть на себя. – Я не причиню тебе вреда, – медленно, почти по слогам, как для маленького ребенка, произнес он.

Открыто и честно. Так, что хотелось в это верить. Очень хотелось.

Девушка смолкла, не двигалась, тяжело дышала в звонкой тишине. Алик осторожно убрал с ее лица выбившиеся вперед пряди. Не отклонился, не отвел взгляда, когда снова заговорил.

– Я много раз попадал в участок. В последний раз, например, помог ночью избитому парню вызвать полицию. А когда приехал патруль, тот заявил, что именно я и надавал ему по морде. Просидели в отделении до выяснения обстоятельств.

Ника молчала. Только моргала изредка. Искала в глазах парня правду – могла ли ему доверять?

– Зачем тогда помогать таким людям? – услышала она свой вопрос, будто издалека.

– А кто еще им поможет?

Алик искривил губы в горькой усмешке. В его словах не было ничего тщеславного, только бесконечная обреченность.

– Сама же видела, все обходили мужика, как чумного.

Это было что-то личное. Ника слышала в его голосе неподдельную скорбь. И Алик без труда прочитал на ее лице немой вопрос.

– У отца случился сердечный приступ. Днем посреди улицы. И никто ему не помог. Наверное, все спешили на работу или надеялись, что поможет кто-то другой, но суть дела не меняет. Врачи сказали, что его могли спасти даже пару лишних минут. Глупо думать об этом, правды уже не узнаем. Но я просто не могу перестать.

Ника так и застыла с открытым ртом. Откровения стали для нее неожиданностью. Она ведь хорошо помнила крепкого и высокого мужчину с темно-рыжими, как медь, волосами, который отстаивал сына в кабинете у директора каждый божий раз – а ему приходилось делать это довольно часто. Она помнила его всегда одетым с иголочки, румяным и здоровым, а теперь в голову лезли жуткие картины дождливой погоды и грузного бездыханного тела. На глаза наворачивались слезы. Ника стыдливо спрятала лицо от Алика.

– Прости, прости, я не знала.

– Эй-эй, ты чего! Брось!

Алик нажал снизу на ее подбородок, чтобы вновь поймать взгляд, и широко улыбнулся. Он был так близко. Ника сумела рассмотреть едва ли заметные веснушки на носу Алика, ресничку, упавшую на левую щеку, крохотную царапину над губой, скорее всего от бритвы, губы. Ника глядела на них и больше не хотела бежать, как пару минут назад. Он усыпил ее страхи. Непонятно как и надолго ли, но Нике не пришлось много об этом размышлять. Алик накрыл ее губы своими – теплыми, влажными, чувственными.

Громкий гудок автомобиля, которому они перегородили дорогу, заставил Нику отпрыгнуть от парня.

Он только что меня поцеловал?

Ника не хотела думать о том, что почувствовала. Ника вообще не хотела думать о том, что произошло. Спасибо Алику, тот спокойно вырулил на главную улицу и продолжил путь.

– А откуда у тебя шрам? – спросила она, только чтобы не молчать и дальше.

Ее щеки пылали, губы горели, Нике было не по себе – слишком много самых разных эмоций будил Белозеров. Но лишь спросив, поняла, что сделала: задав вопрос, сдала свой кухонный шпионаж целиком и полностью. Ника закусила от досады губу, и Алик вдруг слишком явно вильнул на дороге. Оба ощутили гулкое эхо той ночи наяву.

– Всегда, – наконец соизволил ответить Алик, – всегда нужно быть предельно осторожным с незнакомыми людьми. Кто-то может очень внезапно ударить ножом в спину. Ну, в прямом смысле слова.