— А как зовут твоего друга? Мы бы могли его найти, когда вернемся домой, — предложил Петя, которого очень впечатлила история, рассказанная несчастной женщиной. — Мы, конечно, не в Москве живем, но попросим эту блогершу еще раз нам помочь.

— Она нам еще и в первый раз не помогла, — пробурчал Пашка. — Может, я все не так уж и хорошо придумал. Может быть, она даже внимания не обратит на наше сообщение. Зачем ей нужны какие-то незнакомые мальчишки?

— Вот именно поэтому мы напишем ей не о себе, а о ее тетке, — пояснил Петя. — За нас она вряд ли будет переживать, а вот за Наташу точно станет. А если ее сестра прилетит сюда спасать Наташу, то и про нас с родителями узнает. Они же в одной тюрьме, так что вряд ли она бросит их в беде.

— А почему ты в этом уверен? — спросил Паша. — Может, сестру она спасет, а про папу с мамой и думать не станет.

— Не может этого быть. — Петя старался, чтобы его голос звучал авторитетно, хотя в положительном исходе их затеи он был вовсе не уверен. — Она судья, а значит, всегда действует по справедливости.

Как бы то ни было, другого выхода у них все равно не было. В два часа по местному времени мальчишки снова взяли у Оли телефон и, затаив дыхание, вышли в сеть. Спустя две минуты Саша Кузнецова начала свой ежедневный стрим, который сегодня был посвящен приметам и традициям рождественского сочельника. Точно, завтра же Рождество. Через пять минут после начала, путаясь в буквах, потому что на телефоне Оли не было русской клавиатуры, Петя отправил в чат сообщение: «miotya Natacha w africansca #. SOS».

Никакой реакции на него не последовало. Может, не видит? Спустя двадцать минут Петя отправил тот же текст еще раз. Нет ответа. Когда, заканчивая стрим, Александра прощалась, он снова скинул свой отчаянный призыв в чат. На этом Саша Кузнецова попрощалась и исчезла из эфира.

— И что теперь будем делать? — дрожащим голосом спросил Паша.

Петя тоже был расстроен, но старался не подавать вида, чтобы не пугать младшего брата еще больше.

— Ждать, — ответил он.

* * *

Такую скорость принятия решений и действий моя некорректная дочь называла «в режиме поноса». Вечером шестого января я получила от нее странное сообщение из блога о том, что тетя Наташа содержится в африканской тюрьме, а в два часа ночи мы с Виталием уже вылетели в Москву частным бортом, который он, по причине Рождества, арендовал за какие-то совершенно астрономические деньги.

Час ушел на то, чтобы попытаться дозвониться до Натки, телефон которой был наглухо выключен, до Таганцева, который, разумеется, не впал в кому, а включился в процесс решения проблемы со свойственной ему решительностью и разумностью, а также до моего старинного приятеля Мишки Забегалова, с которым мы вместе учились на юрфаке и даже на первом курсе имели непродолжительный роман, который длился недели две.

После этого я встретила отца Сашки, в которого незамедлительно влюбилась. Эти отношения ничем, как вы знаете, не закончились, однако от них у меня осталась совершенно замечательная дочь, чему я несказанно рада. Забегалов же какое-то время обижался, но вскоре утешился, потому что встретил свою будущую жену Светку, оказавшуюся дочерью дипломата, после окончания вуза с помощью тестя тоже двинул по дипломатической стезе, много лет работал в посольствах различных стран Африки, а сейчас подвизался в МИДе на какой-то престижной и не очень пыльной должности.

Разумно полагая, что у Мишки имеются и опыт, и связи, которые помогут мне выяснить, что случилось с моей непутевой сестрой и как мне ее спасти, я набрала его номер, совершенно не переживая по поводу того, что вечером рождественского сочельника у него могут быть какие-то планы.

— Лена? — Его голос в трубке звучал недоуменно. — Рад тебя слышать, хотя, признаться, не ожидал. Поздравляю тебя с Рождеством Христовым, желаю крепкого здоровья и всех благ тебе и твоим близким.

— Как раз из-за здоровья и благ моих близких я тебе и звоню, — прервала я его поздравления. — Миша, мне нужна твоя помощь.

— Конечно, всегда рад оказаться полезным. — Голос в трубке заметно скис, потому что прерывать праздничное ничегонеделанье моему однокашнику явно не хотелось. Боже, как я его понимала. — Только, если можно, позвони мне утром, часиков, скажем, в одиннадцать. Мы со Светой собираемся в храм на рождественскую службу, она закончится в три ночи, пока приедем домой, пока выспимся. Да, в одиннадцать будет нормально.

— Я купил тебе билет в Манзанию. — В комнату вошел Миронов. — Вылет завтра в десять утра, но ты не переживай, я нашел частный самолет, который в два ночи увезет нас с тобой в Москву и приземлится в Шереметьево. Мы будем там около пяти утра. Сашка соберет тебе все необходимые вещи, а Костя привезет их в аэропорт, так что ты все успеешь.

Мой любимый мужчина уже все продумал и все решил. Я вдруг поняла, что так сильно его люблю, что не могу дышать. До вылета оставалось чуть менее пяти часов, а дел, которые предстояло провернуть, было слишком много. Придумать, что взять с собой, и дать указание Сашке все собрать, не забыть заграничный паспорт и деньги. Кстати, интересно, в этой Манзании российские карты работают или надо озадачиваться наличкой? На этот вопрос точно мог ответить Забегалов.

— Миша, я не смогу позвонить тебе завтра в одиннадцать, — твердо и решительно сказала я в трубку. — Я в это время буду уже в воздухе, но и без твоей помощи мне не обойтись. Так что извини, тебе придется поговорить со мной прямо сейчас.

— Лена, что-то случилось? — спросил он встревоженно. — Действительно, серьезное? Я знаю тебя и твою деликатность, ты бы не перла напролом, как танк, если бы не крайние обстоятельства.

— У меня сестра улетела в отпуск в Манзанию, — ответила я. — Она несколько дней не выходит на связь, а сегодня мы получили странное сообщение, что она в тюрьме. Я вылетаю к ней, но мне важно уточнить разные детали, чтобы освободить ее, а не оказаться в соседней камере. Ты же работал в Африке и все там знаешь.

— Как?! — возопил голос в трубке. — Лена, скажи мне, как вообще можно было улететь на отдых в страну, в которой происходит три военных переворота в год?! Ну, ладно твоя сестра, я еще с института помню, что она постоянно умудрялась вляпываться в различные неприятности, но ты-то разумный взрослый человек. Ты-то куда смотрела?

Признаться, что