– И голова сегодня разрывается! У меня всегда, когда тучи на небе, мигрень! – я потерла виски.

Сазонов поднял глаза и округлил в удивлении глаза:

– На небе ни облачка!

– Ой, значит несварение вечером будет, – поморщилась я. – Дай я сама закажу на двоих.

– Но ты не знаешь мои вкусы. Как насчет… – Андрей не оставлял попытки сблизиться, хоть уже с куда как более кислым лицом.

– А что тут знать?! – показно закатила глаза, вспоминая слова Виктора: «Пренебрежение мнением мужчины, лучше хука справа».

Становилось даже весело! Я начала входить во вкус!

Оглянулась по сторонам и нашла через несколько столиков от нас семью с двумя маленькими детьми, мальчишек на вид двух и пяти лет. Сморщила нос, сощурила глаза и фыркнула:

– Спиногрызы! Так противно пищат! Почему в заведениях не поставят таблички: «С детьми вход воспрещен!»

Андрей пораженно замер, удивленно моргнул и задумчиво опустил голову. Есть! Пенальти забит! Не зря Витя рассказал о таком козыре:

«Продолжение рода заложено в нас природой. И как бы мужик не относился к браку и детям, слышать от женщины то, как она ужасно отзывается о детях, ненавидит их, или как те раздражают, они не могут. Это глубинное чувство, берущее начало от матери. Те, кто не думает о родительстве, сразу переносят на свои отношения с матерью, и это задевает их даже сильнее. Беспроигрышный вариант потерять все баллы!»

Сазонов достал телефон и покрутил в руке. Есть! Витя говорил, что как только цель схватится за средство связи, то я почти победила.

И я решила дожать. Виктор советовал в лоб поговорить о том, доминант он или пассив в постели, тем самым полностью захватив пальму первенства у мужчины, но я не решилась. А вот пройтись по ненавистной многим мужчинам астрологии – легко.

– Сегодня звезды сказали, что меня ждет потеря.

– Звезды? – уточнил Андрей, и в голосе слышался вопрос: «А все ли у нее с головой в порядке?». Такие точные дельцы признавали только голый расчет.

– Конечно, я обязательно сверяюсь с гороскопом, без этого даже с кровати не встаю, – я опять почесалась, и заметила, как Сазонов еле сдерживает лицо. Допекла мужика! Отлично!

– Диана, простите, я вспомнил о срочной встрече. Я оплачу счет, увидимся в другой раз.

Я хотела подпрыгнуть от радости и еле сдержалась, провожая псевдоскорбным взглядом удаляющуюся фигуру Сазонова.

***

Вечером я праздновала победу наедине с бокалом вина, а утром в дверь постучали.

– Кто там? – спросила в трубку домофона. Ко мне никто не приходил обычно. Даже редко кнопкой ошибались или просили дверь открыть, а тут такая неожиданность.

– Курьер, – ответил мелодичный женский голос на том конце.

– Я ничего не заказывала, – наверное, ошиблись.

– Это доставка-сюрприз, – прощебетала девушка.

– От кого? – в душе шевельнулась слабая надежда. Может, от Миши? Что там? Букет?

– Здесь вложена карточка, – голос курьера звучал с нажимом. Девушка теряла терпение, и я не стала мучить дальше ее ожиданием, а себя – любопытством.

– Хорошо, поднимайтесь. Седьмой этаж, – я нажала кнопку открытия домофона.

Через минуту приветливая девушка вручила мне бардовую коробку с вложенной карточкой, попросила расписаться в доставке и упорхнула бабочкой по ступенькам, не дожидаясь лифта.

Открыла карточку с замиранием сердца и то пропустила удар от разочарования. Это от Андрея.

Поставила коробку на кухонный стол и пожалела, что не обладаю рентгеновским зрением. Что же там внутри?

Открыла коробку и увидела новогоднюю блестящую мишуру. Вытащила, ожидая увидеть сюрприз на дне, но с удивлением обнаружила пустой белый фон. И что это значит?

Мишура в коробке? И просто подпись на карточке…

Намекает, что разгадал мой план, и что вчерашнее представление – пыль в глаза?

То, что Сазонов знает адрес, даже не удивило, а вот то, что так быстро раскусил – очень. Но я собиралась гнуть свою линию до конца. Если сейчас не верит, то обязательно поверит в будущем.

С досадой поставила коробку рядом с помойным ведром и поймала себя на ощущении жуткого расстройства. Отчего оно? В чем причина?

Отмотала все свои мысли назад и поняла: потому что я подумала, что подарок от Миши, вот и расстроилась. Успел же запасть в душу так, что легко не забудешь!

Раздался телефонный звонок, и я вздрогнула от неожиданности. Взглянула на дисплей и руки затряслись: звонила мама! С момента последней нашей ссоры, когда она поставила ультиматум, что забудет меня, если я уйду, мы больше не разговаривали. И вот…

Ответила, не зная, что сказать. Молчала в трубку.

– Диана? – голос мамы нисколько не изменился.

– Да, – хрипло ответила я.

– Привет, это мама, – представилась зачем-то она.

– Я знаю… мам… – выдавила из себя, и почувствовала, как на глазах наворачиваются слезы. – Привет.

Можно было сколько угодно себя убеждать, что мне все равно, что так лучше. Но когда ты без поддержки семьи – это сильно бьет по сердцу. Ссориться с родителями для меня всегда болезненно, но, казалось, для них разлука не составляет проблем.

– Вчера встречалась с Андреем Сазоновым? Присмотрись к нему, доча. Мы с отцом одобряем его кандидатуру, – как ни в чем не бывало, сказала мама. Словно не было этого затяжного молчания между нами, словно Сазонов – один из десятка кандидатов, которых мы с ней обсудили и подбирали. Будто так все и должно быть.

– Мы не подходим друг другу, – часто заморгала, смахивая непрошеные слезы. Слова мамы били наотмашь. Впервые за столько времени говорить с дочерью и по какому поводу?

– Мы с отцом готовы простить твой побег, если ты примешь его. Подумай над этим, – нетерпеливо сказала мама, чем делала все больнее. Сознавать, что родители готовы идти на контакт только ради выгоды подкашивало меня, хуже серьезной болезни. Но я не могла избавиться от глупого желания уступить немного, лишь бы только они и дальше называли меня своей дочкой, лишь бы дальше звонили, лишь бы не забывали.

Стоило больших усилий прикусить язык и заставить себя осознать: меня опять используют.

И тут я вспомнила, как Миша в одну из встреч сказал:

«Есть токсичные люди. От них необходимо себя ограждать, как бы больно не было»

Мама между тем говорила:

– Ты всегда говорила, что тебе нравятся такие, как Сазонов.

– Мы с тобой никогда не обсуждали эту тему.

Мама всегда выдавала свое мнение за мое. Вечная проблема. Затрясло от злости мелкой дрожью.

«В моменты злости на токсичного человека первое, что тебе нужно – это успокоиться. Дышать глубже. Представить бронебойное стекло, которое отделяет тебя от собеседника и выдохнуть».