И вот тогда-то он и смог показать себя по-настоящему. Реформы финансовой структуры, сортировка столетних архивов и – что куда сложнее – бухгалтерии. Но самой большой гордостью Вернера стала новая обитель Дневного Дозора.

Даже среди Иных не многие знали, что Райне Карп изначально строил новое здание Национальной библиотеки Эстонии специально для Темных. Работы шли без малого восемь лет, и Дневной Дозор переехал в громадину на Тынисмяги только в середине девяносто четвертого. И хотя Вернер со своими сотрудниками, оружейными комнатами, хранилищами и архивами в конечном итоге занял только верхние два этажа, библиотека внизу его нисколько не смущала. Скорее, ему это даже нравилось. Снизу – люди. Сверху – Темные Иные. Наглядная демонстрация и вертикали развития и, выражаясь языком вампиров, пищевой пирамиды. Не говоря уже о том, что в случае серьезной заварушки люди могли послужить надежным живым щитом. Светлые всегда чересчур трепетно относились к дешевому и легко возобновляемому ресурсу.

Альфред Вернер любил жизнь. После десятилетий, проведенных в непрерывном труде на благо Великого дела Тьмы, начинаешь заново ценить простые вещи. Например, толковую кухню.

В «Пепперсаке» готовили отлично. Особенно последние лет пять – а уж Вернеру было с чем сравнивать. Он обедал здесь еще в те времена, когда никто не знал даже значения слова «большевик». Но куда дороже великолепных мясных блюд и дорогих вин для Вернера была возможность трапезничать буквально в нескольких шагах от офиса Ночного Дозора. Старый город всегда был особенным местом для Светлых – разве можно отказать себе в удовольствии немного подразнить извечных противников? Самолюбование, мальчишество, хулиганство – пусть так. Вернер любил иногда похулиганить. И мог себе это позволить – никто бы не посмел тронуть шефа Дневного Дозора в его городе.

Не заглядывая в чек, Вернер оставил на столе несколько крупных купюр, накинул плащ и двинулся к выходу. Традиционная пятничная прогулка. Конечно, можно было оставить машину хоть прямо у входа в «Пепперсак», перегородив половину не слишком широкой улицы. Но Вернер никогда не путал изящные выходки с банальным бытовым хамством и парковался до въезда в историческую часть Таллина.

Вечер выдался теплым, но Вернеру почему-то захотелось застегнуться. Где-то на уровне желудка возникло тянущее неприятное ощущение – и едва ли дело было в только что съеденном ужине. Опытные Иные называют это предчувствием. Но Вернер, хоть и небезосновательно причислял себя к опытным Иным, не придавал подобному особого значения. Всю свою жизнь он стремился быть тем, кто создает новые линии вероятности, а не всматривается в уже имеющиеся.

Молодые ребята на другой стороне улицы замахали руками. То ли просто приветствовали, то ли предлагали разделить с ними дешевое пиво. Вервольфы. Вернер даже узнал одного. Парень хотел пристроиться в Дозор на оперативную работу. Разумеется, ему отказали. Лучше втридорога переманить сотрудника из России, чем нанимать низшего Темного. Вернер никогда не любил ни оборотней, ни вампиров, но положение обязывало хотя бы чуть склонить голову. Сдержанное приветствие – не более.

Если бы Вернер не поленился присмотреться к молодым вервольфам, он бы непременно заметил довольно странное совпадение: у них у всех руки были скрыты под переброшенными через локоть куртками.

Когда сзади начали стрелять, Вернер даже не успел обернуться. Многоопытный глава Дневного Дозора никогда не позволял себе покинуть офис без необходимых мер предосторожности. Набросить перед выходом простенькое охранное заклятье для него было так же естественно, как надеть плащ. Дежурный Щит Мага не требовал большого количества Силы и остановил бы и атакующую магию, и удар ножа, и выстрел.

Но не десятки заговоренных разрывных пуль, с грохотом вылетающих одновременно из пяти стволов. Несколько раскаленных кусочков свинца завязли в магической защите, но остальные врезались в оказавшееся таким хрупким тело, круша кости и превращая внутренние органы в кашу. Темный маг первого уровня Альфред Вернер свалился на еще теплые от летнего солнца камни мостовой и умер. Точно так же, как умирают лишенные всякого магического дара мужчины среднего возраста.

Не так уж и сильно Иные отличаются от людей.

Бывают места, где почему-то ощущаешь себя незначительным. Не важным, пренебрежимо малым в сравнении с чем-то качественно иным. Вечным, великим или просто огромным – хотя очень часто такие места сочетают в себе все эти три свойства. Море. Горы. В меньшей степени – небоскребы. Большие библиотеки, набитые дореволюционными изданиями. Храмы. Не все – только по-настоящему старые, впитавшие Силу десятков, а то и сотен тысяч молитв, а не новострой конца девяностых и первой половины двухтысячных, когда религия стремительно начала отвоевывать потерянные за десятилетия советской истории позиции.

Обитель Виталика на улице Некрасова я, хоть и с некоторой натяжкой, причислял именно к таким местам. Из старого здесь остались только лабораторные столы, заставленные вполне современным оборудованием. Но все равно в воздухе наравне с запахами ацетона и прочей ядреной химии здесь витал аромат вечности. В лаборатории царила Наука. Именно так, серьезно и с большой буквы. Лично я с этой своенравной и требовательной госпожой, несмотря на полученное когда-то в прошлой жизни инженерное образование, всегда был на «вы». Отчасти понимал, при встрече не без удовольствия здоровался, но в более близкие отношения вступать не стремился. А вот кандидат биологических наук Виталий Кириллов, он же просто Виталик, похоже, считал ее единственной женщиной, стоящей внимания. Проведенная семь лет назад инициация вообще мало что изменила в его жизни. Как и положено настоящему ученому, он и раньше устремлял свой взгляд во временные порядки не менее столетия. Просто теперь его исследования не ограничивались короткой человеческой жизнью. Несмотря на некую отстраненность, парнем Виталик был неплохим. А его жилище мне нравилось хотя бы за возможность курить где угодно и невозбранно стряхивать пепел на пол. Гений повелевал хаосом и опускался до уборки не чаще, чем раз в пару месяцев.

– Да уж, наворотили там делов. – Виталик щелкнул мышкой, и изображение на мониторе сменилось. – Судя по профилю Силы, энергетический выхлоп ритуала просто лютый.

– Выхлоп? – переспросил я.

– Дельта затраченной энергии и той, что получается на выходе, – пояснил Виталик. – Разница на несколько порядков. Хватило бы на две Хиросимы.

– Ага. – Я поднялся с табуретки. – И что это может значить – хотя бы теоретически?

– Что угодно. – Виталик вывел на экран следующую картинку. – С таким источником…

Я отвернулся и потер плечо. Иногда я даже немного завидовал сухому фундаментально-научному восприятию Виталика. Он мог видеть в четырех маленьких черепах на экране только материал, ресурс для Темного ритуала. Я – нет. У каждого из них было имя.

– Так… проехали. – Виталик быстро закрыл папку с фотографиями, которые привезли ребята из аналитического. – Саш, самое главное, ты успел вовремя. Спас девочку. И не дал закончить ритуал. Я не знаю, что оборотни задумали. – Виталик вытянул из пачки свою любимую «Оптиму». – Но очень рад, что у них это не получилось.