Но девушка и на это внимания не обратила. Она так крепко прижимала к себе подушку, что у неё даже побелели пальцы, которые не очень гармонично смотрелись с лицом цвета спелого томата. Так, ладно, сделаем ещё шаг. Я остановилась прямо напротив неё и попыталась вытянуть подушку из её рук, но не получилось. К несчастью, подушка не обладает таким упорством, жаждой жизни и когтями, как Мэрс. Ладно, подойдем с другой стороны. Буквально.

Я села рядом и положила ей руку на плечо. Она аж дернулась от моего прикосновения и подняла на меня лицо!

— Матерь Божья… — шепнула я, рассматривая всю прелесть.

Кажется, сегодня она сделала неплохой такой макияж. Тушь, подводка, тональный крем…все смешалось не только на подушке, но и на лице девушки. Сейчас она даже не на панду походила, а на какого-то монстрика. Лицо краснющее, глаза полностью черные, а разводы спускаются по щекам почти до губ.

— Ты бы умылась, — говорю я ей, осматривая искусанные губы.

— Иди к черту!

Воу-воу! Полегче! Я же тебе помочь пытаюсь.

— Ты, правда, сейчас страшновата.

Девушка залилась реветь ещё громче. Ой боже, что я несу?

— Умойся, а то подушку всю испачкаешь.

Но девушка продолжала реветь, не обращая внимания на мои слова. Может это и к лучшему, а то я какую-то чушь несу. Ладно, пробуем дальше успокаивать этот Ниагарский водопад местного разлива.

Встала, потянулась к своему рюкзаку, из которого извлекла большую пачку влажных салфеток. Говорила же, их должны все с собой носить. Вернулась обратно на кровать Дины и попыталась снов отцепить её руки от подушки.

— Да что ты ко мне пристала?! — заикаясь крикнула она мне прямо в лицо.

— Да не ори ты, у меня нет проблем со слухом, — заорала я в ответ.

Кажется, мой ор девушку протрезвил. Ну, она как минимум подняла лицо и посмотрела на меня. Пока она снова не включила режим «природный водопад в действии», достала первую салфетку из пачки и потянулась к её лицу. Медленно вытирала размазанную тушь и подводку, чтобы не сильно повредить кожу, а девушка, казалось, так ошарашена моим поведением, что сидит и не двигается. И хорошо, потому что я и сама не знаю, что делаю и зачем.

Когда её лицо более или менее пришло в норму, я встала, собрала все салфетки и пошла к мусорному ведру. Дина так и сидела на кровати.

— Тебе всё-таки нужно умыться, салфетками не все получилось убрать. — казалось, девушка автоматически кивнула, но не сильно поняла, что я сказала, — И наволочку надо поменять на подушке, твоя слишком грязная, я же предупреждала, что так будет. — девушка снова кивнула.

Я закатила глаза. Ладно, раз уж я сегодня в роли заботливой матушки, то…где тут её постельное белье? Пока я копалась в полке, Дина сидела на месте. Да ещё так ровно, что я начинала серьезно переживать за её позвоночник. От перенапряжения не сломается?

Наконец-то я нашла то, что искала! Наволочка для подушки. В этот раз руки Дины были расслаблены, наверное, из-за удивления, а потому я легко вырвала подушку из её цепких лап.

— Иди умойся, в который раз говорю.

Девушка встала и…пошла. Я пожала плечами. Ну пусть и дальше молчит. Моя совесть чиста. Я сменила наволочку на подушке, взбила её и уложила обратно на кровать. В этот момент вернулась Дина. Лицо всё ещё красное, а глаза так и вовсе как у вампира, но хотя бы без туши.

— Уже лучше, — прокомментировала я.

— Да…

Дина села на кровать и уставилась в пол, а у меня сил сидеть уже не было. Легла на свою кровать и залипла в телефон.

— Зачем ты это сделала? — подала голос моя забитая соседка.

— Мм?

Она встала, нависая надо мной, но мне было всё равно. Может хоть сейчас начать меня душить. Мне. Всё. Равно.

— Почему помогла мне?

— Не знаю, — я пожала плечами и продолжила залипать в телефон.

— Ты же ненавидишь меня.

Цы. Эй, девушка, ты серьезно? Я выгнула бровь и посмотрела на неё. Ой, похоже, она серьезно. Что ж, ладно. Я села на кровати и похлопала по месту рядом с собой, чтобы Дина примостила свою плоскую попу.

— Я тебя не ненавижу, ты мне просто не нравилась.

— Это в корне меняет дело!

Я снова пожала плечами. Не меняет так не меняет, я то что поделаю?

— А что у тебя случилось-то? — я поддалась своему любопытству и всё-таки спросила это.

Но Дина лишь отмахнулась.

— Что, думаешь не пойму?

— А тебе есть до меня дело? — девушка выгнула бровь и ощетинилась, как дикая кошка.

— Нет, мне просто интересно.

Рубим правду-матку и не стесняемся. Захотелось себя ударить за такие слова, но не стала.

— Парень, — ответила она, отводя взгляд.

— Парень? — я была поражена. Как так, у моей соседки есть парень, а у меня нет?

— А что такого-то? Да парень.

— И откуда он взялся?

Если я не ошибаюсь, это наш самый длинный диалог с Диной за всё время, что мы вместе живём. Думаю, Дина это тоже поняла, но не стала отталкивать меня. Наверное, нам обеим сейчас это было нужно. Ей хотелось выговориться кому-то, а мне — отвлечься от своих проблем.

— Мы с ним со школы вместе. И сюда тоже вместе поступили. Он живет на пару этажей выше.

— А проблема-то в чём?

Дина смутилась. Так-так-так, что же там за пикантные подробности?

— Просто мы ещё не…в общем, мы ещё не были…

— Не занимались сексом что ли?

Меня уже конкретно так достали её мямли, поэтому я просто снова срубила с плеча. М-да, ты сегодня просто апогей такта.

— Да…

— И что? Он требует или что?

— Нууу, — Дина задумалась, подбирая слова, — В общем, да.

— Так пошли его нафиг и всё, чего реветь-то сразу?

Дина посмотрела на меня таким взглядом, словно сомневалась в моих умственных способностях.

— Ну мы же уже два года вместе, планировали многое, учиться здесь, потом работать…

— Лучше бы вы секс запланировали, раз у вас с ним проблемы.

Да отрубите мне уже язык кто-нибудь!

— А что? — продолжала я, потому что язык мне никто не отрубил, — Серьезно. Вы же с ним говорили об этом? Скорее всего, да. Значит, он знаком с твоей позицией, какой бы она не была. Ждешь ли ты там до свадьбы или ещё чего. И раз он тогда согласился, значит, его всё устраивало. — Дина всё это время смотрела в пол, словно стесняясь всего нашего разговора, — А если он сейчас стал выкабениваться, мол у меня в штанах чешется и тебе пора чесалку ему свою показать, то пусть гуляет дальше. Ну или предложение делает. А что? Сама же говорила, планировали вы всякое десятое.