Мы тихо сидели в лодке, пока Инне не вздумалось поделиться со мной пережитым в доме Омара Тарика. Но едва она произнесла первую фразу, как Камиль оборвал ее:

– Ничего не говори. Звук голоса по воде разносится далеко.

Так мы и молчали до самого рассвета. А когда стало достаточно светло, чтобы различать отдельные предметы на берегу, Камиль все так же вполголоса проговорил:

– Где-то здесь должна быть полуразрушенная постройка из глины. Вот она! Теперь мы подойдем к берегу…

Камиль и его отец взяли в руки длинные шесты и принялись, отталкиваясь от дна реки, гнать утлое суденышко к берегу. Тут-то я и приметил знакомый джип возле глинобитной постройки. Кто его сюда пригнал? Видимо, шургатцы составляли весьма серьезную и мощную организацию…

Лодка с размаху выскочила на прибрежный песок, и нам навстречу вышли из постройки пятеро шургатцев, среди которых я сразу же признал подростка, служившего кем-то вроде адъютанта при старейшине рода.

Они не сказали ни слова. Сразу принялись разгружать лодку и со всеми предосторожностями, на какие были только способны, перетаскивать ящики и мешки на тележку прицепа, появившуюся возле джипа. Закончив работу, они соединили ее с машиной.

– До полного рассвета нам необходимо подальше отъехать от реки и добраться до укрытия, где мы сможем провести дневку. А следующей ночью двинемся прямо к морской границе, – пояснил Камиль, садясь за руль джипа.

Место для дневки Камиль выбрал весьма успешно. Это была довольно густая роща из финиковых пальм и других экзотических растений неизвестных мне названий, окружавшая небольшой водоем. У самого берега отец Камиля тут же отыскал известный только ему грот, невидимый с берега. Зайдя под своды грота, я обнаружил довольно просторную пещеру. Похоже, старейшина шургатцев знал все расщелины, сделанные когда-либо людьми или природными силами в этой земле.

Для машины с автоприцепом тоже нашлось подходящее укрытие – ее загнали в заросли какого-то колючего кустарника, кишевшего змеиными клубками. Я заметил, что эти страшные змеи совершенно не обращали внимания на шургатцев в белом, будто принимали их за своих. Зато за мной они пристально наблюдали злобными немигающими глазами, словно собирались загипнотизировать и заглотить не разжевывая. Хорошо еще, что Инна не видела этого жуткого зрелища, а то вряд ли бы она смогла вот так беззаботно уснуть в пещере, положив голову на мои колени.

Постепенно и я задремал, но сумел поспать не больше часа. Меня разбудили чьи-то громкие голоса, выкрики команд и топот подкованных ботинок по земле.

– Тихо! – прошептал Камиль, держа наготове автомат. – Это солдаты…

У меня душа ушла в пятки. Честно сказать, за время моего недолгого пребывания в Ираке я еще не успел как следует испугаться. Происходящее со мной здесь я воспринимал до настоящего момента как некий сон. Вот проснешься в своей постели в доме на Белореченской улице, удовлетворенно потянешься и, вспомнив перипетии сна, только усмехнешься, пробормотав про себя, что такого со мной никогда не случится…

Я изъездил Россию вдоль и поперек, бывал в разных переделках, но вот только теперь, находясь за границей, в какой-то пещере, открыл для себя чувство страха. Говорят, что боятся все, даже Герои Советского Союза. Испытывал его в тех или иных критических ситуациях и я, но вот такого утробного, первобытного ужаса почувствовать мне еще не доводилось. Теперь я твердо знал, что до самого конца жизни не смогу отделаться от этого кошмара – клубки змей под ногами, кованые солдатские ботинки и автоматы, направленные мне в живот…

Слава Богу, солдаты ушли, не найдя следов нашего пребывания. Правда, кто-то из наиболее ретивых служак сунулся было в кустарник, кишащий змеями, но тут же выскочил оттуда как ошпаренный, что-то испуганно вереща.

Итак, солдаты ушли. Над прудом раза два пролетел вертолет, и затем все стихло.

Я посмотрел на шургатцев. Они как ни в чем не бывало трапезничали, а у меня сейчас кусок хлеба встал бы поперек горла. Вот тогда-то я и решил для себя: «Укатали сивку крутые горки. Все! Хватит! Пускай-ка господин Телегин сам ищет собственную смерть в экзотическом обрамлении чужих стран. Меня он на это больше не уговорит. Пусть и не пытается».

Инна же так и не проснулась…

Как только стемнело, шургатцы зашевелились. Камиль отправился в змеиный кустарник и вскоре вывел оттуда машину.

– Пора отправляться, – сказал он. – Проскочим Басру, а там и до Фао рукой подать.

И вот опять из-под колес убегают дорожные километры. Инна все еще дремлет на заднем сиденье. Видимо, ей здорово досталось в руках врагов. Но об этом она подробно расскажет мне в России, в нашей уютной семейной квартирке в спальном районе Москвы. А сейчас…

– По-моему, нас заметили, – сквозь зубы процедил Камиль, лихорадочно вцепившись в баранку.

Это случилось сразу за Басрой, которую мы объехали по пригородным дорогам. Совершенно непонятно, что могли делать на пыльной проселочной дороге солдаты. Однако мое недоумение развеял Камиль.

– Это не солдаты, – облегченно вздохнул он, приглядевшись к подходившим людям. – Это пост самообороны, созданный для борьбы с бандитизмом и беспорядками.

Молодой шургатец высунулся из кабины и что-то сказал троим пожилым бородачам с автоматами наизготовку. Те ответили и указали дулами автоматов на автотележку, предлагая нам показать, что в ней находится.

Камиль нехотя вылез из кабины и, подойдя к старшему поста, протянул ему какие-то бумаги. Тот долго их разглядывал, вертя и так и сяк, чем напомнил мне мартышку, которая никак не могла справиться с очками. Наконец, что-то уразумев, старший вернул документы и разрешил проезд.

– Что это вы ему показали? – спросил я у Камиля, когда мы отъехали от поста.

– Ничего особенного… Это удостоверение сотрудника безопасности, – ответил Камиль.

– Липовое? – опять спросил я.

– Что? – не понял Камиль.

– Я спрашиваю, удостоверение настоящее?

– Нет, конечно. Это очень удачная подделка. Мои родственники изготавливают любые документы любой страны. Необходимы только образцы…

«Вот, значит, чем теперь промышляют шургатцы помимо археологических раскопок. Видимо, не от хорошей жизни», – подумал я.

Погоню за нами первой заметила Инна, когда мы вплотную приблизились к прибрежному городу.

– В «Тойоте», которая едет за нами, полно вооруженных людей, – заявила она.

Я посмотрел назад и убедился в правоте слов девушки. Заметил преследователей и Камиль.

– Интересно, где это они к нам прицепились? – подумал он вслух сперва по-арабски, а потом по-русски.

– Прибавьте скорость, – посоветовал я. – Может, удастся оторваться…

Камиль безнадежно покачал головой и взглянул в зеркало на отца, сидевшего вместе с Инной на заднем сиденье. Тот подал ему какой-то знак; Камиль вместо того, чтобы увеличить скорость, остановил машину и, подождав, пока отец, захватив автомат, выйдет на обочину, резко взял с места. Все это произошло на повороте дороги, скрытой холмом, и потому преследователи не могли заметить наших маневров.