юг у Юхимовцев, здесь же находились бригады 6-го гв. танкового корпуса. Сюда же поставили 4 ИСУ-152 399-го полка (оставшиеся 5 установок были в полосе 7-го гв. танкового корпуса, оборонявшегося фронтом на юг). Таким образом Юхимовцы были превращены в настоящий бастион, ощетинившийся танковыми орудиями калибром от 76 мм до 85 мм и 122-мм и даже 152-мм самоходок. Вооруженную же только новенькими «тридцатьчетверками» (17 машин в строю[131]) 91-ю бригаду поставили в оборону фронтом на запад.

Однако с утра 19 марта группа Беке попыталась возобновить наступление из Дзелинче не на север, а на восток, на деревню Редкодубы, между двумя лесными массивами вдоль дороги на Черный Остров. Атаке предшествовала авиационная подготовка, длительная по времени (с 8.00 до 10.30), но небольшим числом самолетов. В середине дня позиции бригады Якубовского были дважды атакованы «Пантерами», которых наши танкисты насчитали 7 единиц. Атаки успеха не имели, по советским данным, было подбито два танка противника. По-настоящему сильный удар последовал в 15.30, когда позиции 91-й бригады атаковали 2 «Тигра», 7 «Пантер» и 7 «Т-4». Судя по всему, танкисты бригады Якубовского неплохо разбирались в технике противника — этот набор техники примерно соответствовал составу группы Беке на 19 марта. Как отмечалось в отчете бригады: «Атака противника носила яростный характер, и бои по отражению атаки были ожесточенными. Атака продолжалась в течение полутора часов»[132]. Выбранные частями 91-й бригады позиции оказались удачными, и в итоге атаку удалось отбить, по итогам боя советская сторона претендовала на три сожженных танка противника. Последним аккордом стала попытка обходного маневра, также потерпевшего неудачу. При отходе на исходные позиции две «Пантеры» застряли в болоте и были взорваны немцами.

Командир 91-й танковой бригады И.И. Якубовский впоследствии вспоминал:

«Это были крайне изнурительные бои, которые пришлось вести в очень худую погоду. Небо застилало низкими тучами. Шквальные порывы ветра обрушивали на людей ледяные струи дождя, хлопья сырого снега. Земля превратилась в сплошное грязевое месиво. Особенно тяжко доставалось мотопехоте и артиллеристам, находившимся в окопах и на огневых позициях, залитых водой»[133].

Всего за 19 марта 91-я бригада отчиталась о 6 уничтоженных танках противника и еще 4 подбитых. В истории 23-й танковой дивизии (которой принадлежал батальон «Пантер») признается потеря 2 машин безвозвратно за 19 марта. Однако по донесению на 20 марта в батальоне осталась всего одна боеготовая «Пантера»[134], т. е. вышло из строя минимум 4 танка. Численность боеготовых машин 509-го батальона «Тигров» упала на одну единицу — в строю остались 2 машины. При этом потери 91-й бригады были низкими, на 20 марта в строю было 15 Т-34, всего на две машины меньше, чем перед боем за Редкодубы[135].

«Пантера» II батальона 23-го танкового полка. Растаскивание «пантерных» батальонов стало большой проблемой применения танков в вермахте в 1943–1945 гг.

Ввиду того, что ожидавшаяся атака противника от Дзелинче на север, на Юхимовцы, не состоялась, 6-й гв. танковый корпус, полки ИСов и полк ИСУ в бою 19 марта практически не участвовали. Контратака на Дзелинче также не состоялась. По всем признакам советское командование ожидало более сильных атак, чем последовали на Редкодубы, и не стало рисковать. Ведь за сравнительно слабыми атаками на восток мог последовать куда более мощный удар в северном направлении. Еще одним фактором, несомненно, являлась подготовка к новой наступательной операции, но об этом — в следующей главе.

В свою очередь германское командование столкнулось с серьезными проблемами на правом крыле 1-й танковой армии, на стыке между XXIV и XXXXVI армейскими корпусами. Локтевая связь между этими корпусами оказалась нарушена — на положение армии Хубе оказало влияние наступление 2-го Украинского фронта (Уманско-Ботошанская операция). Это заставило практически немедленно изымать из-под Проскурова управление III танкового корпуса и перебрасывать на восток, для «сшивания» стыка между XXIV и XXXXVI армейскими корпусами. Соответственно 6-я тд, боевая группа 11-й тд, 509-й батальон «Тигров», батальон «Пантер», батальон «Хорниссе» передавались LIX корпусу.

Немецкая бронегруппа, изготовившаяся к атаке. В бронегруппу обычно включались танки, бронетранспортеры и САУ разных типов. В кадр попали танк «Пантера» и САУ «Хуммель».

Колонна «Пантер» 16-й тд на марше.

Потери бронетехники 3-й гв. танковой армии характеризовались следующими цифрами (см. таблицу).

Таблица. Потери бронетехники 3-й гв. танковой армии в период с 4 по 21 марта 1944 г.[136]

Участвовало в бою Выведено из строя Из числа выведенных из строя Сгорело или разбито От артогня От мин От авиации Увязло Тех. неиспр Т-34 524 204 180 7 — 13 4 141 СУ-76 80 18 10 — 8 — — 16 СУ 85 25 9 9 — — — — 6

Хорошо видно, что потери от авиации составляют ничтожную цифру и пострадали от нее на этом этапе только легко бронированные СУ-76. Это достаточно красноречиво свидетельствует о реальных успехах противотанковых «Хеншелей-129», атаковавших части армии Рыбалко под Проскуровом. Тем не менее «атаки штурмовой авиации противника», приводившие к потерям бронетехники, в отчетных документах армии Рыбалко упоминаются. То есть нельзя сказать, что «Хеншели» вообще не заметили. Однако главным врагом советских танков и САУ по-прежнему оставались артиллерийские орудия, танки и САУ противника.

Немецкая бронегруппа, изготовившаяся к атаке. САУ «Хуммель» с 150-мм гаубицами прокладывали путь бронегруппе, поражая систему обороны противника, в том числе противотанковые орудия.

Большую часть марта для частей 3-й гв. танковой армии самой актуальной задачей являлась борьба с танками противника. Это заставляло несколько однобоко смотреть на САУ и их задачи в наступательных операциях армии. По итогам мартовских боев СУ-85 заслужила лестную характеристику, в противоположность СУ-76.

«СУ-85, как средство сопровождения танков, оправдала себя, ее вооружение способно вести борьбу с тяжелыми танками противника.