А. П. Окладников: «Это материализованная идея материнства, символ деторождения». З. А. Абрамова: «Прародительница, хозяйка домашнего очага». Другие мнения: реальные палеолитические женщины, эстетический идеал, отражение культа плодородия, жрицы, предки[23].

Так это или нет, но верхнепалеолитические женские фигурки – апофеоз «телесности», отражающий определенные представления человека каменного века. Статуэтки несут закодированную информацию, только прочитываем мы их сообщение по-разному.

Рис. 3.3. Негативные отпечатки рук с недостающими фалангами (По Леруа-Гурану). Пещера Гаргас, Франция (Художественная культура…, 1994, с. 172)

Если говорить о других телесных признаках в палеолитическом искусстве, то это, безусловно, изображения кистей рук. А. П. Окладников считал, что они несли ту же семантическую нагрузку, что и следы зверей, были «двойником» человека. Древнейшие изображения ладоней с растопыренными пальцами встречены в пещере Коске, где их возраст около 27 тысяч лет. То есть они оставлены приблизительными современниками моравской группы. На двух пальцах отчетливо читаются следы ампутации фаланг. Это означает глубокую укорененность обрядов посвящения и на территории верхнепалеолитической Франции.

Рис. 3.4. Реликварий в форме руки с вытянутым пальцем для мощей Иоанна Крестителя. Хорватия, XV в.

Как отмечает Е. Г. Дэвлет, рука нередко считалась знаком освоения пространства, а выбитая или нарисованная кисть выступала как знак присутствия героя или божества [Дэвлет, 2004]. Ампутированные конечности или их изображения могли выступать в роли амулетов, причем их украшали особым орнаментом. Например, у индейцев в месте суставов изображались глаза духов. Дэвлет упоминает и настоящую татуировку, локализованную у хайда в Британской Колумбии на тыльной стороне ладони. Ее сюжет – медведь родоначальник этого племени, узнаваемый образ которого присутствует и на многих бытовых предметах.

Рис. 3.5. Реликварий в форме стопы. Германия, 1450 г. Ковчеги выполнялись в форме той части тела, которая в них хранилась

Еще одна часть тела, возникающая в наскальном искусстве разных эпох, – стопа. Мы можем предполагать, исходя из общетеоретических посылок, что эта часть в представлении архаического человека была в большей степени связана с понятием нижнего, потустороннего мира. Об этом прямо говорят многие космогонические мифы, отчасти цитированные мною выше. В недавних обзорных публикациях Е.Г. Дэвлет приводились мнения разных исследователей о связи изображений стопы с кругом божеств, имевших хтоническую, змеиную природу [Дэвлет, 2004 а; б]. Нельзя не упомянуть также исследование С. Н. Кореневского [Кореневский, 1999], посвященное культу стопы у племен юга Восточной Европы и Предкавказья в IV–II тысячелетиях до н. э. Многочисленные изображения подошв интерпретируются разными исследователями как куклы-двойники души умершего, символы первочеловека-жертвы Пуруши в ведийской мифологии и т. п. По словам Кореневского, стопа на стеле является ритуальным знаком, указывающим, что изваяние передает образ мертвого человека – обитателя ирреального мира. Развивая эту мысль, мы можем допустить, что и татуировка области голени и стопы в традиционном обществе чаще всего обладала вполне определенной семантикой «иного мира».

Примечательно, что среди христианских реликвий особое место занимают антропоморфные изображения издревле священных частей тела, служившие для хранения мощей.

Глава 4

Историческая география татуировок

Вряд ли будет преувеличением сказать, что они одеты в молитвы…

Чувство солидарности присуще всему человечеству, но нигде оно не достигает такой силы, как у первобытных народов; у них целый ряд обычаев имеет целью укрепление этого чувства. Украшения, одежда и разные формы уродования тела суть внешние, видимые признаки того, что один американский социолог называет «сознанием рода»; отдельный индивид приспособляется к интересам своей группы; поступать несообразно с этими интересами считается чем-то совершенно немыслимым.

[Народы мира, 1916, с. 10]

Африка. Ближний Восток. Индостан и Юго-Восточная Азия. Северо-Восточная Азия. Японские острова. Борнео (Калимантан). Н. Н. Миклухо-Маклай о татуировках в Океании. Меланезия. Полинезия, Микронезия, Фиджи. Новая Зеландия. Австралия. Южная Америка.

Мы уже познакомились с теми сведениями, которые способны сообщить о древних татуировках такие источники, как археология и письменность. Но картина, рисующая историческую географию татуировок, не может быть воссоздана без главного источника – этнографических исследований. В этой главе мы обратимся к свидетельствам европейских путешественников, открывавших для себя мир за пределами Старого Света вплоть до начала ХХ в. Конечно, нам не обойтись без более поздних исследований татуировок в обществах так называемой традиционной культуры. Но дело в том, что татуировки оказались тесно связаны с другими, не столь безобидными манипуляциями с телом. И все они оказались продиктованы сложными религиозными представлениями или местными суевериями. С этими явлениями нещадно боролись христианские миссионеры и колониальные власти, в ряде случаев добились своего: ритуалы исчезли.

Африка

Эфиопские женщины наносили татуировку на грудь, шею и спину [Народы мира, 1916, с. 584].

В южном Судане среди нилотских племен динка и шиллук было принято удалять у мальчиков нижние передние резцы. Все дети, прошедшие эту процедуру одновременно, считались товарищами на всю жизнь и были обязаны помогать друг другу, образуя определенный возрастной класс. Женщины племен джур и мору кроме ушной раковины прокалывали верхнюю губу и носовую перегородку. В суданском племени нуба женщины покрывали тела узорными рубцами или прямыми линиями, иногда прокалывали нижнюю губу, вставляя туда кварц. Некоторые нуба, как и нилоты, удаляли нижние резцы [Народы мира, 1916, с. 510, 512, 518].

Рис. 4.1. Шрамирование тела в Центральной Африке 1930-х гг.

Рис. 4.2. Шрамы и небольшие подкожные импланты у женщины мбайе (ок. 1925 г.)

Среди конголезских народов широко распространена скарификация. В племени монго (верхний Конго) на лоб наносился вертикально племенной знак, так называемый «петушиный гребень». В племени бопото (северный Конго) помимо узорчатых шрамов на лице мальчикам и девочкам по достижении 15 лет долотом заостряли верхние и нижние резцы. Рубцы на лице у бопото тоже были племенным символом, иногда их нанесение растягивалось до 30 лет [Народы мира, 1916, с. 528, 529, 531].

Рис. 4.3. Скарификация лица в африканском племени Сара

Рис. 4.4. Женщина племени покот получает при инициации воротник из бус и многочисленные кольца в уши; после замужества – проколку нижней губы

Рис. 4.5. Рубцы женщины из племени табва (Заир) символизируют плодородие

Шрамирование использовали и в Западной Африке, в основном, как знак принадлежности этносу и социальной группе. У хауса, например, по рубцам на лице можно было узнать не только город, из которого происходил туземец, но и род его занятий. В северной