Утешало только одно: часть десанта уничтожена, работы будет меньше. Хотя тут как знать. Может, и не было десанта на борту этого БДК. Мароманны – очень хитрые негодяи, выдать черное за белое для них не просто в порядке вещей, а часть их военного искусства. На эту мысль Сайруса навело упоминание Торезом контратаки десантных ботов. Стали бы враги использовать не по назначению эти шлюпки, будь они нужны для высадки десанта? Наверняка нет. Да и в целом история получилась странная. При всей своей хитрости мароманны всегда были практичными существами. Жертвовать БДК как пешку – это на них не похоже. Может быть, что-то сорвалось и БДК вывалился из прыжка случайно? Может, он просто шел куда-то в другое место, потому и не было у него на борту десанта? В этом случае у Сайруса пока оставался шанс получить новые погоны.

«Так или иначе надо продолжать поиск, – сделал вывод Рем. – Пока не нагрянули реальные силы вторжения, лучше бы мне найти этих разведчиков. И даже не за новые погоны. Просто потом будет не до них, а ударов в спину никто не запрещал. Особенно диверсантам-разведчикам. Это вообще их… то есть наша… специализация. Но я-то сейчас практически фронтовой состав, то есть мне придется сражаться на передовой. А драться с мишенью на затылке – так себе удовольствие».

Сайрус похлопал по плечу пилота поискового летуна-штурмовика и развернулся к оператору большого биоскана. Вживленный в боевой летающий модорганизм аппарат сайтенского производства умудрялся захватывать и сканировать площадь в несколько десятков квадратных километров. При этом он подсчитывал численность попавших «под гребенку» организмов, сортировал все живое по родам, видам и классам, да еще и определял, есть ли в них модифицированные гены. Последняя фишка – заслуга дактианских инженеров, доработавших и сам биосканер, и его программу. Поток информации, таким образом, был колоссальный, ведь зверья в девственных лесах Террановы было более чем достаточно. Но оператору не приходилось выискивать в этой мешанине нужные данные. В аппарат были заранее введены параметры искомых субъектов, в том числе генетические. Вернее, в первую очередь генетические, чтобы биоскан не принял за мароманнских разведчиков каких-нибудь селян-колонистов, обожавших рядиться в импортные шмотки и таскаться на охоту с трофейным (а если говорить честно – с контрабандным, поставляемым смаглерами или поселенцами с другой стороны планеты) оружием.

– Вижу три группы одетых прямоходящих, – сообщил оператор. – Результаты генетического сканирования нейтральные. Снова мимо.

– Снова мимо. – Сайрус нервно побарабанил пальцами по подлокотнику и обернулся к пилоту. – Может, мы ошиблись с квадратом?

– В секторе Эпсилон только два квадрата могут заинтересовать противника, тринадцатый и десятый, – охотно ответил пилот. – Фабрика-лаборатория при нашем гарнизоне и столица колонии. Но в Терраполис разведчики не сунутся, а окрестности гарнизона-фабрики мы проверили два раза.

– Может, мы не тех ищем? – вдруг выдал свежую идею оператор биоскана.

– В смысле? – Сайрус удивленно взглянул на привата.

– Я просто подумал… – Оператор смутился под испытующим взглядом тактика.

Рядовые бойцы и специалисты пока не привыкли к тому, что в их гарнизоне служит сам Сайрус Рем, и частенько терялись, когда тактик обращался к ним напрямую.

– Продолжай, продолжай, мне интересно, – подбодрил его Рем.

– Мы ввели в биоскан генетические стандарты мароманнов как приоритет, но… противник в курсе, что у нас имеются широкополосные сканеры, и мог нанять для разведки кого-то нейтрального. А то и вовсе, как у нас в Эпсилон-13… но это нет… это вряд ли. Скорее, наемники. Простите, тактик, что так сумбурно излагаю!

– Я понял, приват. – Рем кивнул. – Ты прав. Мароманны любят гибридные методы ведения войны. Запросто могли нанять каких-нибудь смаглеров.

– А то и вильдеров, – подсказал пилот. – Смаглеры-наемники стоят на порядок дороже, чем дикари, а в деле не намного лучше. Избалованные слишком. Правда, вильдеры тупые, как курдючные бионики, но зато свирепые. И оружие у них чумовое, выкашивает всех и вся, как та самая чума.

– Тебе-то откуда знать? – Сайрус усмехнулся.

– Смотрел дневники Франца Поляка. Он рассказывал, как наши выловили пять или шесть групп наемников на Свайсе. Тремя командовали мароманнские офицеры, только в форме без опознавательных знаков. Ну, помните, когда там шла война за шахты?

– Франц Поляк и сам наемник, смаглер, и вообще скользкий тип. – Рем поморщился. Он знал этого типа лично и был далеко не в восторге от такого знакомства. Франц обычно нанимался проворачивать для дактианцев темные, но необходимые делишки, за которые не взялся бы ни один тактик и даже самый беспринципный приват. То есть дактианцы тоже не брезговали «гибридными методами», но, в отличие от мароманнов, не афишировали, что используют наемников. – Та еще сволочь.

– Сволочь, – охотно согласился пилот, – но ведь наша!

Возразить было нечего, и Сайрус лишь молча кивнул.

– Если поменять приоритеты задания, биоскан нарисует совсем другую картину, – вновь осмелился вступить в разговор оператор. – Вот здесь, почти на окраине столицы, скопление дактианцев третьего класса. А вот здесь, в двенадцатом квадрате, ближе к нашему гарнизону, в поселении при фабрике-ферме Фианто, много прямоходящих с нейтральным генетическим кодом.

– В смысле аборигены? – спросил пилот.

Он явно хотел спросить что-то еще, но осекся. И правильно сделал. Упоминание «аборигенов», мягко говоря, дурной тон. По официальной версии Имперского Министерства информации, планета премиум-класса Терранова была открыта и первично заселена дактианцами. Имелся даже официальный «первооткрыватель», руководитель экспедиции Джуно Писаро. О том, что на Терранове к тому моменту худо-бедно существовали десять (десять!) поселений «нейтральной» расовой принадлежности, а на другой стороне планеты на втором крупном континенте процветал настоящий мароманнский город, «Министерство правды», как его между собой называли дактианцы, предпочитало умалчивать. Наверное, потому, что руководила этим министерством правнучка великого Джуно, дамочка неумная, но энергичная и свято верившая в фамильную легенду.

Шутка, шутка! Правнучка была ни при чем. Демократической Империи Аррадакта просто было невыгодно делить свою половину планеты Терранова с какими-то босяками. Ведь настоящие первооткрыватели именно босяки – смаглеры. А первыми поселенцами были вильдеры, привезенные из космических далей ушлыми контрабандистами.

Будь на месте дактианцев мароманны, они, вероятно, решили бы эту проблему радикально – вырезали бы всех «аборигенов», ну или вывезли бы на менее комфортные планеты. Кстати, возможно, так они и поступили, ведь еще пять или шесть поселений «аборигенов» находились на их стороне планеты. Хотя, судя по тому, что «Министерство правды» об этом тоже умалчивало, все разрешилось как-то иначе. Вполне возможно, мароманны дали тем вильдерам работу и теперь нещадно эксплуатировали их потомков.

Дактианцы на своей территории поступили иначе. Они сделали вид, что никаких «аборигенов» не было и нет. Так и повелось. В лесах и горах жили некие «нейтральные» люди, строились деревни, шло тихое и размеренное существование, а в поселениях дактианцев бурлила и благоухала своя жизнь. И два этих мира не пересекались, даже если их сводил случай. Дактианцы смотрели на встреченных аборигенов, как на местную фауну, а лесные жители пугливо шарахались от дактианцев, как от острозаразных больных. Так и жили.