class="p1">— Вот ты, Соболев, дурак, и шутки у тебя дурацкие. Нет, просто ты только что разделал этого Американца под ноль, и отец мне позвонил сразу, как только ты финишировал. Наверняка предложит тебе какой-то контракт.

— Контракт это хорошо, это я одобряю. Кстати, а как там продвигается твое расследование? Я про Оксану сейчас говорю? Ты уже поняла что она чистая или всё еще пытаешься что-то нарыть?

— Да не чистая она, я уверена. Чем скорее ты её уволишь тем лучше.

— Лера, у тебя есть доказательства? Или это только твоя интуиция?

— Я работаю над этим, вернее брат работает. Скоро я узнаю кто такая эта Нахтигаль на самом деле.

— Вот делать тебе больше нечего. Так, ладно, помоги мне с экипировкой, меня скоро вызовут.

Не успел я это сказать, как дверь раздевалки, которая вообще-то выделена персонально для меня, открылась, и на пороге возникла Алекса с жутко недовольным лицом.

— Соболев! Я тебе уже десять минут звоню, а ты тут оказывается сексом трахаешься, собирайся быстрее. Кошка привет, отлично выглядишь, — как ни в чем не бывало поприветствовала она Леру, — Собирайся быстрее, нас перед заездом еще фотосессия ждёт, вообще-то.

В ответ на эти слова, мы с Лерой только засмеялись.

* * *

— Автор, а почему бы нам не атаковать прямо сейчас? — спросил Эдгар, — наша ложа полностью автономна, и нам ничего не угрожает. Ну а то, что боевые группы готовы и могут прибыть уже через несколько минут, вы знаете не хуже меня.

Услышав эти слова сэр Генри, а он, как и остальные участники схемы был на гонках, финал суперсерии нельзя было пропустить, вздрогнул. Теракт сейчас означал бы миллионные убытки для банкира, он очень много вложил в проект нового соревнования по горячему льду, и если сейчас произойдёт серия взрывов, то о прибыли можно забыть.

Полюс там внизу ещё и его дочь Алекса, и неизвестно что с ней будет, когда начнется паника, а на центр вечернего Петербурга начнут падать остатки взорванных трибун, которые сейчас безмятежно парят в небе. Банкир любил свою дочь, конечно, меньше чем капиталы, но все-же. Он не хотел бы чтобы с ней что-то случилось.

Впрочем слова автора его успокоили:

— Нет-нет, господин Росомаха, ни в коем случае. Еще недавно я бы сказал: "да, безусловно". Но сейчас, когда уважаемый сэр Генри любезно передал мне часть своих активов, это стало невыгодным. Ни к чему резать курицу несущие золотые яйца. Да и наш объект, молодой Соболев, вполне может погибнуть в начавшемся хаосе. А без него мы не запустим «Химеру». Так что давайте сегодня просто будем наслаждаться зрелищем.

* * *

— Ты идиот, — шипела на меня Алекса во время фотосессии, — из-за тебя пришлось на десять минут переносить старт гонки. Ты хоть понимаешь какие это бабки?

— Алекса, полегче, никакой фотосессии в планах не было. Так что претензии не по адресу. Я не виноват, что ты захотела по легкому денег срубить на спонсорах.

— Да пошёл ты, Соболев. Я сама решаю как мне управлять бизнесом и что и когда делать. А будешь права качать — останешься без денег.

Даже странно, что она так взъелась на меня. Еще несколько минут назад всё было нормально, а сейчас Алекса реально готова меня убить. И это проблема. У нас с ней впереди две гонки, и в них мы должны выступать командой. Если она начнет выяснять отношения на трассе, то у нас начнутся проблемы.

Поэтому когда мы закончили со спонсорами, я взял Алексу за плечо, та собиралась идти на старт, и заставил её остановиться.

— Так, в чем дело? Какого хрена тут происходит? Ты сама не сообщила мне вовремя обо всей этой хреновне, а теперь делаешь меня виноватым.

— Знаешь что, — она резко сбросила мою руку со своего плеча, — я больше не хочу видеть твою Котову на моих трассах, она может быть только зрителем. А теперь пойдем, нам еще задницу американцам надрать нужно.

Ага, понятно. Она просто ревнует. Странно, я не давал Алексе никаких поводов думать что заинтересован в отношениях с ней, да и вообще, она очень свободных нравов, а тут такой поворот. Но ладно, сейчас главное гонки, а не душевные терзания озабоченной девицы.

Хотя какого хрена? С чего я должен прогибаться под её условия? В конце концов, это я на первом плане на всей рекламе горячего льда, а не Алекса. Теперь я тут главная звезда. И надо поставить её на место. И поставить на место раз и навсегда.

Поэтому этот разговор продолжился когда мы заняли места в стартовом створе а до старта оставались считанные минуты.

— Давай сделаем так, — обратился я к Алексе, — если ты финишируешь первой, то твоя взяла. Если я, то больше ты не будешь ставить мне условия.

— А если я откажусь?

— А куда ты денешься? Если ты откажешься, то сегодняшние гонки станут для меня последними. А это очень плохо отразится на твоем бизнесе.

— Ты тоже потеряешь кучу денег, не забывай об этом.

— Переживу. Как-никак меня ждут не дождутся в хоккейной сборной. А там бабки крутятся не меньшие, а то и большие чем здесь. Ну что? Идёт?

— Идёт, — помедлив ответила она, — сначала кладем американцев, а потом разбираемся между собой.

— Договорились.

* * *

Благодаря нашему уговору гонка в формате два на два, она шла второй за той, где Барсук и Синица без проблем победили, стала намного более интересной. И то, что у нас с Алексой впереди дуэль, не оставило американцам шанса. Их нужно было не просто опередить, а именно положить, так чтобы они не мешали.

Поэтому мы с Алексой не стали отрываться от американцев, а на прямых ногах стартовали и в итоге заняли позицию чуть позади. буквально в паре секунд, чтобы когда те войдут в первую зону битвы, расположенную в ночном питерском небе, спокойно с ними разобраться.

В том, что у нас не возникнет никаких сложностей, я не сомневался, слишком велик разрыв между нами и ими. Плюс, памятуя о том, как прошла гонка в Константинополе, ни я, ни Алекса не собирались расслабляться и были максимально сконцентрированы.

Поэтому, когда стало можно бить, мы ударили. Я выбрал себе в качестве цели того здоровенного негра, с которым мы гонялись в Новом Орлеане, а Алекса