твой следующий источник. — Он вытер лицо, стирая намек на эмоции. — Находиться рядом с тобой опасно для ее жизни. Поэтому я заберу ее, а ты останешься здесь. Ты не покинешь этот дом. Поняла? Если уйдешь, то причинишь вред кому-то еще. Ты этого хочешь?

— Нет, — прошептала я.

— Кому-то еще? Хочешь сказать, что Эверли убила маму? — Хартли ахнула, тоже уловив связь.

Он ничего не ответил, и выражение его лица ни разу не изменилось. Это было ответом. Я свернулась калачиком, борясь со слезами.

— Я тебе не верю. — Она похлопала меня по спине. — Я знаю, что ты этого не делала, Эвер.

Ее поддержка значила для меня все.

— Через три дня вернется ведьма, — сказал он. — Мы вместе отправимся в Энчантию, и я научу тебя управлять магией. Маленькая суч… ведьма попытается оставить меня, но ты ей не позволишь. Я нужен тебе, потому что ты не можешь доверять никому другому, никогда. Другие захотят лишь убить тебя.

— Давай начнем сегодня, — сказала я. «Пожалуйста». — Помоги мне с алтилиумом.

Он резко втянул воздух.

— Откуда ты знаешь… Неважно. У нас недостаточно времени для алтилиума, особенно теперь, когда ты начала выкачивать от Хартли. Кстати, возьмешь еще ее силы, и убьешь ее.

Глава 7

Фи-фай-фо-фум,

Я чувствую запах крови.

«Ты убьешь ее».

«Убьешь. Ее».

«Убьешь».

Пока слова Николаса эхом отдавались в моей голове, разрушая весь мой мир, он подошел к дивану, обхватил Хартли за талию и поднял ее, как мешок с картошкой. Она держалась за Тора, когда пыталась вырваться из жестких рук отчима.

— Я отведу тебя в безопасное место, — сказал он ей. — Мы вернемся, когда придет ведьма.

— Нет! — кричала она. — Я не оставлю Эверли.

Лава расширяла трещины в моем сердце. У меня отбирали спасательный круг, и это было невыносимо. Казалось, я скоро умру. И я не шутила.

Николас безжалостно направился к двери… вышел за дверь, прямо в бурю. Лучше попасть под град, чем оставаться рядом со мной?

Свободной рукой Хартли потянулась ко мне. Боль и паника застилали ее глаза.

— Не позволяй ему сделать это. Пожалуйста, Эверли!

Мысленно протестуя, я помчалась к двери. Затем резко остановилась. Что, если я убила свою мать? Что, если из-за меня сестра такая слабая?

Мне нужны ответы. Но чтобы их получить, необходимо воспользоваться своей магией, несмотря на предупреждение Николаса. Поэтому мне нужно, чтобы Хартли был вне опасности.

С замиранием сердца я смотрела, как Николас запихивает ее и Тора в свой грузовик. Ледяной дождь стекал по моей коже, замораживая кровь в венах.

Он сел за руль. Секунды спустя грузовик умчался прочь. Лава из сердца двинулась дальше, превратив мои органы в пепел.

Мама знала о колдунах и выгнала Николаса. Я ничего не знала о колдунах, но позволила их главарю увезти мою сестру, мою причину, благодаря которой дышу. Чёрт, чёрт, чёрт. Неужели я совершила ужасную ошибку?

Зажмурив глаза, я закрыла дверь. В доме воцарилась жуткая тишина, от которой мое сердцебиение казалось громом.

Я поддавила слезы. Сейчас не время для этого. Слишком много нужно сделать, а времени слишком мало. Поэтому я собрала свою эмоциональную боль…. страдания, сожаления и печаль, весь душевный яд…. и запихнула все глубоко в сердце, а затем возвела вокруг него стену.

Странное, прекрасное оцепенение охватило меня, и я рассмеялась. Сейчас я была подобной коту Шредингера: одновременно живой и мертвой.

Неважно. Нужно было действовать. Я вздернула подбородок, выпрямила плечи и пошла в ванную комнату рядом с гостиной, с раковиной, тумбой и большим зеркалом в золоченой раме.

Мои глаза налились кровью, опухли и остекленели от горя. Видимо, я так и не избавилась от душевной боли. Мои бледные щеки стали, как у Хартли, а губы потрескались.

— Хартли ушла, так что я не могу выкачивать у нее, — сказала я своему отражению. Если мне вообще нужно было от кого-то выкачивать. Я не нуждалась в этом. Черт возьми, я сделаю все в стиле Злой Королевы и докажу это. Как говорится, двух зайцев одним выстрелом.

Махнув рукой, я сказала:

— Зеркало, зеркало, на стене. Кто самый достойный… — Уф. Нет. Зачем тратить магию на такую глупую просьбу, даже на эксперимент? — Забудь об этом. Поговори со мной. Расскажи мне все.

Кончики моих пальцев горели огнем, а в груди разгоралось пламя, быстро распространяясь. Я зашипела.

Когда на зеркале появилась рябь, я почти обрадовалась.

«Видишь, Николас?» У меня есть своя энергия. Я планировала увидеть еще одно видение, и мне не понадобиться ничья помощь.

Только вот он догадывался об этом, не так ли? Я могла пользоваться своей энергией. Но я никогда не использовала вторую способность; и, если бы пошла в мать, то могла бы создавать иллюзии. Верно?

Что, если мне и не нужно было выкачивать, но я все равно делала это, бессознательно или инстинктивно, чтобы поддерживать заряд своей батарейки?

Не дав вырваться всем бушующим во мне эмоциям, я заставила свой разум отключиться. Как раз вовремя. На зеркале появилось изображение, странная версия меня. Мой взгляд впился в нее. Она изменилась: волосы, обрамляющие ее лицо, стали потрясающе черными. Несколько прядей было белыми, с вплетенными кровавыми розами. Глаза подведены черной краской, сделав их еще более эффектнее, чем раньше. На ней был корсет, усыпанный бриллиантами, с глубоким вырезом, который демонстрировал татуировку на животе в виде… яблока.

У меня не было татуировки на животе. Да и вообще никаких татуировок, если уж на то пошло.

Уголки ее алых губ медленно приподнялись.

— Уверена, что не хочешь узнать, кто из них самый достойный? Спойлер. Это я!

Я подавила стон.

— Тебя волнует только внешняя красота?

— Кто сказал, что дело только во внешней красоте?

Что она имела в виду?

«Неважно. На этот раз я