саркастической ухмылке, дико похож на брата. Следующие слова, как пощечины опускаются на меня.

— Не знаю, что там в твоей голове происходит, но я тебя трахну только если наступит судный день… А это будет очень не скоро, жить я собираюсь долго, так что не жди — наклоняется выговаривая в лицо — Ты, Ева, последняя, с кем я хочу переспать.

Я не буду реветь от унижения у него на глазах, уговариваю себя. И на время потеряв контроль, опять застываю.

— Да сука… что блядь за наказание — Дамир нервно выдергивает меня из воды, накрывая полотенцем — Ев, так нельзя, на тебя стоит прикрикнуть, мгновенно в кому впадаешь.

Справляюсь со своим стопором и отвожу взгляд. Даже не смотря на соблазнительную внешность, я не привлекательна. Как женщина, в глубинном смысле.

Нет во мне этих качеств, флюидов, не знаю что там еще нужно, чтобы заставить желать. Мирюсь с этим осознанием. Молча хватаю полотенце и начинаю промакивать волосы, склонившись вниз. Прячусь, скрываюсь. От себя не спасает.

— Откуда у тебя эти шрамы? — фак!! чуть не срывается с губ. Только его жалости не хватало, итак танком проехался по самолюбию. Отбрасываю волосы на спину и прикрываю.

— Тебя это не касается… сейчас переоденусь и уйду — сбегаю из ванны не оборачиваясь, если увижу, что смотрит с сочувствием, это меня просто убьет.

Ненавижу, когда жалеют, это хуже унижения. А еще напоминает. Полицейский участок, где я писала заявление. Его принимали с жалостью. Прекрасно знали, ублюдка не найдут и не посадят, он продолжит издеваться над девушками. И я могу его встретить в Москве. С легкостью где угодно и он захочет завершить начатое. Все возможно.

Из-за этих шрамов, мое тело гадкое. Дамир это чувствует и наверно поэтому, не хочет касаться. Весь кошмар произошедший тогда, как раковая опухоль рос все полгода во мне, пуская метастазы и облегчение — обман перед самой острой стадией. На выходе из спальни, Дамир хватает за плечи.

— Ева, я слишком резко… прости не хотел — в его глазах что-то меняется, очень похоже на тепло. Этому я не верю, всему причиной желтый свет от лампы.

Невыразимо стыдно от своего поведения, но нахожу в себе смелость и говорю:

— Ты не виноват, сама навязываюсь — сердце, как баскетбольный мяч бьет по груди, от каждого удара боль проносится по телу.

Дамир проедает глазами, что-то переваривая в голове, рук не убирает. Делает глубокий вздох

— Можешь остаться до утра, а потом уходи — мое замешательство, как фонарь на лбу слепит, и ведет его не в ту сторону — Не волнуйся, меня здесь не будет.

В груди замирает и я возвращаюсь в обычное состояние. Без всяких надежд. Теперь все пазлы встают на места. Я найду Арину и вернусь домой.

В голове проясняется. Глупость вываливается, придавливая сверху. Киваю, на ответ нет сил и желания.

Он не виноват, что мое воображение, решило сыграть злую шутку, резко отбросив назад. На душе только битое стекло.

Кому ты нужна, Ева со своими тараканами.

Глава 19

Бессонная ночь в чужой квартире дает о себе знать, провоцируя острую мигрень. Сосуды в голове ломит так, что даже больно двигать глазными яблоками. Я терпеливо сижу до семи утра, а потом всётаки решаюсь спуститься.

В гостиной никого. Дамир как и обещал, уехал. Меня выселил его брат — я его. Сценарий примерно одинаков. И насладиться ванной мне не удалось в обоих случаях.

Как же мне стыдно. Кинулась на него, как оголодавшая самка. Не удивительно, что сбежал. У его самообладания тоже есть предел, руки так и чесались меня утопить.

Совесть хоть и подтачивает внутренности, но абсолютно не мешает, лазить по шкафчикам в поисках таблетки. Ее я не нахожу.

Ах, ну да, у камня ничего болеть не может. Он же человек из стали. Не болеет, не трясется от страха и не подвержен эмоциям.

С холодным стаканом, прижатым ко лбу, передвигаюсь по нижнему этажу лофта. А точнее, кружу возле трех мониторов стоящих на столе.

Зачем ему столько? На игромана не похож, они так не обрастают мышцами. Вообще, кто он?

То что сексуальный засранец, это понятно. А еще? Я не настолько глупа, чтобы поверить в сказочку про торговлю топливом. На этом таких денег не заработаешь.

С его стороны, было не предусмотрительно, бросить в своем доме озлобленную отказом девушку. И я уже дальше злорадно усаживаюсь на стул, придвигая клавиатуру.

Скорее всего под паролем. Попытка не пытка. Завизжу от радости, если он окажется туп, как белка, которой достал уже меня называть. Зоофил недоделанный.

Нет. В этом и проблема, меня он трахать будет в последнюю очередь. Доходчиво объяснил.

Забью на него, но сначала прошарю основательно комп. Если конечно получится.

Система активируется и запрашивает пароль. Звоню Денису и по сонному голосу, понимаю — разбудила. Кратко описываю запрос, что светится на экране. Мой организм поддается азарту и вспыхивает злобой.

Я доберусь до всех твоих секретов. Так же как и ты, до моих. Под натиском гормонального прилива боль отступает, забиваясь глубоко внутрь. Я внимательно выслушиваю инструкции с другого конца сотовой связи, и выполняю.

На третьей попытке голубой круг зависает, описывая радиус, и компьютер грузится.

Воодушевленно потираю ладошки, предвкушая, как с остервенением начну копаться во всех папках таинственного натуралиста. И забываю моргать, на отметке, приближающейся к сто процентов.

Губы резко опускаются вниз, грозя спровоцировать, образование носогубной складки. Ее между прочим, очень сложно устранять.

Облом…

Расстроено выдыхаю, потому что так и сидела, задержав дыхание.

На экране виснет повторяющаяся картинка, где серый волк отрывает белке хвост и у нее мое лицо.

«Дамир» — Так и знал, что сунешь свой беличий нос. Нравится шаржик, сам сделал ночью.

Телефон с сообщением абонента, которого нет в списке контактов. У него вообще никаких границ. Пока набираю ответ, обвожу комнату, камер в поле зрения не фиксируется. Это еще ничего не значит.

Закрываю фронталку на компьютере пальцем и очень сожалею, что у меня не десять рук, как у индуистского божества Шивы.

«Ева» — Слышал, есть такая штука, называется личное пространство?!

Даже улыбаюсь, читая ответ. Звучит уже лучше. До этого, у меня всегда была задница.

«Дамир» — Нет и ты тоже. Бери беличью попку в руки и ВАЛИ!!!!

Пишу и судорожно прогоняю в голове, что делала последние полчаса.

«Ева» — Непременно! Оставаться, в этом реалити — шоу для одного зрителя, чертовски неуютно. Не можешь