Единственный способ придать меновую стоимость этим видам зла – это вмешательство государства, которое только и может превратить отрицательную стоимость в положительную. Например, оно создаст станции по очистке воздуха и потребует, чтобы те, кто загрязняет воздух, оплачивали их работу. Тогда это будет рынок: стоимость работы такой станции будет зависеть от спроса на ее услуги. Можно будет даже вовремя перепродать свой штраф инвестору, который строит такую станцию, найдет способ строить ее дешевле и сможет купить твой штраф выгоднее для тебя. Так будет иметь цену и автомобиль, загрязняющий воздух, и загрязнение воздуха, и очищение воздуха.

Это очень умная идея, но ее реализация тоже проблематична. Прежде всего, потому что даром никто не будет сам строить станции по очистке воздуха, государство должно само их строить, и само определять режим их работы. Если поручить частному лицу строить эти станции, то вряд ли кто-то сам приступит к такому проекту, который потребует больших вложений, а какой доход даст – еще неизвестно, раз этот рынок только создается. Ведь очень легко будет снизить рыночную стоимость штрафов, если скрывать факты загрязнения атмосферы.

А кто может проконтролировать, кто сколько атмосферы загрязнил? Только государство. Только оно обладает достаточными средствами и ресурсами, чтобы проверить каждое предприятие и каждый автомобиль, чтобы следить за рыбной ловлей и сельскохозяйственным производством, стройками и работой железных дорог.

И кто будет устанавливать, какой объем выбросов опасен для природы и насколько? Тоже государство.

Поэтому те, кто выступает за передачу в частную собственность атмосферы, рек, лесов и прочего, не с государством воюют. Они воюют с теми видами государственного контроля, которые сужают их права собственности, а поддерживают те виды государственного контроля, которые расширяют их права собственности.

Единственное решение: демократия против меновых ценностей

Я обещал тебе, что в этой книге буду говорить только об экономике и что хочется мне или нет, не буду тебя утомлять никакими другими вопросами. Я дал тебе слово, что не заведу речь о политике, демократии и подобных вещах.

Но прямо сейчас я не могу сдержать своего слова, я должен кратко рассказать тебе о демократии. Нарушаю слово вот почему.

Мы увидели, что, чтобы спасти планету от человеческих рыночных обществ, необходимо вмешательство государства. Так что сами граждане должны научиться правильно распоряжаться природным богатством, которое рынки, частники и каждый сам по себе так безумно расходуют. Каждый виновен в том, что участвовал в создании рынка злых активов, присвоив себе то природное богатство, которое присваивать нельзя. Каждый заявил свои права собственности на природу и начал распоряжаться тем, за что, как он считает, прямо или косвенно заплатил.

За таким присвоением общих природных благ стоят два вопроса. Прежде всего, трудно определить меру ответственности каждого. Государство не сможет определить отчетливо, кто из нас какой ущерб нанес природе, и значит, кто, в какой мере и что должен исправлять. Например, ответственны ли мы за загрязнения только, когда едем на машине, или также когда мы приобретаем привезенные на машине товары? А если говорить об исправлении последствий, то как можно указать каждому гражданину, насколько он должен уменьшить выбросы, чтобы планета смогла полностью восстановиться? Как рассчитать это уменьшение выбросов для каждого? Это просто невозможно!

Вообще, рынки не рассчитаны на то, чтобы принуждать людей справляться с нежелательными последствиями. Они учат людей потреблять и производить блага, а не справляться со злом и нежелательными последствиями своих действий. Да и в этом они не лучшие учителя, как мы убедились, когда в предыдущих главах разбирали рынок труда и финансовый рынок.

Только одного мы можем разумно потребовать от государства – чтобы оно установило правила, законы и ограничения, которые позволили бы не калечить планету. Только и всего.

Но есть и второй вопрос. Когда мы наносим ущерб столь хрупкой окружающей среде, насколько демократия может нас остановить? Объясняю. Как на рынке мы делаем выбор, так и при демократии мы делаем выбор. Когда ты покупаешь себе мороженое, ты выбираешь какую-то марку и какой-то сорт мороженого. Если никто не будет выбирать это мороженое, фирма перестанет его производить. А если своими деньгами за это мороженое проголосуют многие твои сверстники, его производство возрастет.

То же самое происходит на выборах: чем больше голосов соберет партия на выборах, тем больше мест она возьмет в парламенте. Чем больше у нее будет мест в парламенте, тем больше она сможет влиять на политику.

В чем разница? А разница в том, что если в демократической системе у каждого из нас один-единственный голос, что обеспечивает равноправие, то на рынках количество голосов, которыми каждый обладает, напрямую зависит от его богатства. Чем больше рублей, евро, долларов или фунтов у человека, тем больше он влияет на те рынки, в которых участвует. Например, в акционерном обществе если у тебя 51 % акций, то у тебя абсолютное большинство голосов при принятии решений. Ты в этом обществе обладаешь абсолютной властью.

Поэтому все богачи, все могущественные люди, голосуют за частное использование природных ресурсов. Они могут, владея огромными финансовыми ресурсами, присвоить себе и огромные природные ресурсы. Получается, что они и решают, каким будет будущее планеты.

Ты мне скажешь: «Но ведь мы все, и богатые, и бедные, живем на одной планете. Разве богатым не нужно сохранение планеты, если она наш общий дом или наш общий космический корабль?»

Приведу пример. Человечество должно резко уменьшить выбросы углеводородов в атмосферу, иначе льды растают, уровень мирового океана поднимется и погибнут многие города и страны, например Бангладеш и Мальдивы, которые расположены не высоко над уровнем моря. Представь, что богатые скажут, что для них слишком дорого сокращать выбросы и что они предлагают другое: раз горные области не будут затоплены, они просто построят на своей частной земле в горах города, переселят туда всех жителей низин и тогда никакое затопление людям не будет страшно.

Если они будут принимать эти решения уже не как простые граждане, а как владельцы планеты, что они не уменьшат выбросы, а вместо этого построят новые города в горах – то тогда мы утратим множество старых городов, пастбищ и пахотных земель.

Вот почему я тебе говорю, что частная собственность на природные богатства не спасет планету. Ее спасет только равенство всех граждан.

Конечно, демократии несовершенны. Конечно, они часто бывают поражены болезнью коррупции (незаконного подкупа), и тогда они наносят вред и самым беззащитным гражданам, и хрупкой окружающей среде. Но демократия – наша единственная возможность не превратиться в обезумевшие вирусы на планете Земля. Это единственная надежда доказать Агенту Смиту, что он не прав.

Военнопленные и арбитраж

Во время Второй мировой войны власти нацистской Германии хоть как-то по-человечески относились только к военнопленным из западных стран. Военнопленных славян они не жалели, цыган и евреев уничтожали, включая маленьких детей. А британских, канадских, американских и французских солдат они содержали сравнительно пристойно, придерживаясь духа и буквы Женевской конвенции.