- Сейчас всё будет.

Остаток вечера мы расслабляемся за приятными разговорами, и я думаю над словами Сони, что надо бы всё рассказать Тиму. В конце концов, даю себе отсрочку, решая, что после мероприятия мы поговорим. А платье получу привычным способом – куплю по кредитке и сдам после, главное – аккуратно срезать бирки, чтобы можно было также незаметно привязать обратно. И не испоганить ткань ничем.

Объятья Тима возвращают меня в реальность, улыбаюсь ему, потом смотрю на парочку напротив.

А Крис стал мягче что ли. Он никогда отстранённым не был, но сейчас напоминает успокоившегося хищника, взгляд у него по-прежнему дерзкий, зато из голоса исчезла дурацкая смущающая резкость. Он постоянно держит руку на талии Сони, накрывает ладонью её живот, интересно – сам-то это замечает? Или всё перешло на уровень инстинктов?

В конце концов, Крис заманивает Тима в ближайший подлесок, чтобы тот помог ему притащить какие-то ветки.

- Это ему зачем? – спрашиваю у Сони.

Подруга пожимает плечами.

- У него какой-то заказ для арт-кафе, что-то там с эко-тематикой. Я видела макет, но это выглядит странно пока. Впрочем, так всегда, только Крис знает, что за идея в его голове. У нас сейчас на террасе натуральный склад, он же ещё студию новую не нашёл, смотрит помещения.

- Вы до какого в Лондоне?

- Ещё месяц точно, потом на неделю в Питер слетаем и обратно. Учёба же. И выставка.

Когда парни возвращаются с ворохом прутьев и какой-то странной формы веткой, я вскидываю брови.

- А в багажник влезет?

- Должно, - хмыкает Тимур.

- Надеюсь, нас не арестуют. Не уверен, что из  королевского парка можно что-то вывозить, - задумчиво произносит Крис.

- Пусть только попробуют, - воинственно заявляет Соня, и тихонько шепчет мне: - У него это часто: сначала делает, потом думает.

- Так-так, что там за шушуканья?

Мы лишь переглядываемся и хихикаем, уже не сдерживаясь.

* * *

День «икс» наступает довольно быстро. В общем-то, я настроилась, как могла. Мы в квартире Тима, готовимся к выходу. Вечер начнётся в шесть.

На мне струящееся атласное платье насыщенного тёмно-зелёного оттенка и чёрные элегантные туфли с тонкими ремешками. Сейчас такие очень модны, и я, как говорится, в тренде. Уверена, что не потеряюсь на фоне Тимура. Правда, когда он входит в комнату, уже облачившись в костюм и светлую рубашку, сердечко замирает, а потом предательски стучит, как мне кажется, очень гулко.

Он невероятно сексуален: широкие плечи, узкая талия, крепкие бёдра и ноги, и мне уже хочется этот костюм с него сдёрнуть, чтобы добраться до потрясающего подтянутого тела. Моего тела. Каждый сантиметр которого я успела изучить.

- Вау, какая красотка! – Тим подставляет ладонь козырьком ко лбу, будто его солнце слепит. – Буквально сияешь!

Смотрю на него через зеркало, чуть наклоняюсь вперед и наношу на губы яркую красную помаду.

- Иди сюда, поцелую, - шучу я, звучно чмокая воздух.

- Не дерзи, я ведь подойду.

- Цвет супер стойкий, не сотрёшь, - предупреждаю. - Так и будешь ходить с поцелуем на щеке, мажорчик.

- Тогда целуй прямо в лоб, чтоб уж наверняка все были в курсе, что этот парень, - указывает на себя, - занят. Обещаю гордо и с честью носить отпечаток твоих губ.

Жмурюсь, хихикаю и отрицательно мотаю головой. По ходу этого наглеца ничем не смутить.

А вот меня смутить. Ещё как смутить. Ведь Тим подходит ближе и показывает мне синий бархатный футляр. Смех так и застревает в горле. Я прекрасно понимаю, что это, да и логотип известной ювелирной фирмы не заметить очень сложно.

Тим открывает коробочку и достаёт украшение. На тонкой элегантной цепочке плетения «снейк» висит переливающийся от попадающего на него света кулон. Просто круглый камень, без лишнего металла. Не особо разбираюсь в ювелирных делах, но даже мне, дилетанту понятно, что огранка великолепная. Украшение скромное, то есть с виду скромное. Уверена, стоит оно приличных денег.

- Тим, я… - моргаю, думая, что сказать.

«Не стоило»? – прозвучит как-то обидно.

Мнусь. Смотрю то на Тимура, то на кулон.

- А как же «ни яхта и ни драгоценности», - цитирую его же слова, сказанные мне некоторое время назад.

Он аккуратно вынимает цепочку, надевает на меня, защёлкивает застёжку, наклоняется и целует в шею. Камень приятно холодит кожу, но быстро нагревается от её же тепла.

- Иногда приходит время и яхт, и драгоценностей. Это мелочь, Тома.

Всё у него «мелочь», но ведь это не так.

- Очень дорогая мелочь, Тимур.

- Которая тебе безумно идёт, - тянется к уху, прикусывая мочку.

- Я не хочу, чтобы ты тратил на меня деньги своей семьи.

- Ну вообще-то у меня есть и свои деньги, и я могу распоряжаться ими по личному усмотрению.

- Тим…

Но он меня и слушать не хочет.

– Кое-чего не хватает. Сама наденешь? Или помочь?

Перед глазами выплывает вторая коробочка, на этот раз с серьгами. Тоже скромные бриллианты. Да, скромные, но безумно изящные.

- Ти-и-и-м, - чуть ли не обречённо шепчу, - я не… я не…

- Ш-ш-ш, - прерывает он мою попытку отказа. - Пожалуйста, я… я никогда ничего подобного девушке не покупал. Правда. Тебе первой.

Он всё ещё стоит позади меня, теперь уже ладонями держит за плечи и снова целует в шею, носом ведёт по щеке.

- Знаешь, как трудно было выбрать?

Прикусываю губу, чтобы не сказать, что я то никаких подобных подарков ему сделать не смогу. Не в ближайшем будущем, так точно.

- Давай, - подталкивает он меня, и я в прямом смысле слова дрожащими руками вынимаю серьги.

Как только они надеты, Тим снова покусывает мою мочку. Знает же, как мне приятно. По спине бежит лёгкий озноб и соски покалывает от напряжения. Даже сквозь два слоя ткани видно, что я возбуждена. Ладонь Тимура скользит по гладкому атласу, задевая их, сначала вниз, потом в обратном направлении.

- Мы готовы? – смотря на меня через зеркало, приподнимает он бровь.

Не знаю, как он, но я уже готова… готова никуда не ехать, а лечь на кровать и раздвинуть ноги, потому что там сейчас такой пожар, который требует безотлагательного тушения.

Но вместо этого я киваю, и вскоре мы выходим из дома.

Тимур сам садится за руль, и вся дорога до зала, где состоится мероприятие, проходит за разговорами под ненавязчивый дип-хаус из колонок авто. Тим рассказывает, как в прошлом году всё было, что-то про регламент и правила, и то, что его семья платит огромные взносы в фонд вот уже несколько лет.