так ли?

Виола

                                           Да,

Немного, государь.

Герцог

Ну какова ж твоя любезная?

Виола

                                          На вас похожа.

Герцог

Не стоит же она тебя. Как молода?

Виола

Почти что ваших лет.

Герцог

                                           Стара!

Жена должна избрать себе того, кто старше;

Тогда она прилепится к супругу

И будет царствовать в его груди.

Как мы себя, Цезарио, ни хвалим,

А наши склонности непостоянней,

Чем женщины любовь.

Виола

                                  Я тех же мыслей.

Герцог

Так избери подругу помоложе,

Иначе ведь любовь не устоит.

Ведь женщины, как розы:

Чуть расцвела —

Уж отцвела,

И милых нет цветов!

Виола

Да, жребий их таков!

Не доцветать,

А умирать.

Их жизнь – мгновенье, слезы.

Курио возвращается с шутом.

Герцог

Ну спой-ка песнь вчерашней ночи, друг!

Заметь – она старинная, простая.

Крестьянки в поле, убирая хлеб,

Иль, кружево сплетая, молодицы

Поют ее; она немудрена

И сладкою невинности любовью

Играет, как простая старина.

Шут

Прикажете начать?

Герцог

Да, пожалуйста, спой.

Шут

(поет)

Смерть, скорей прилетай, прилетай —

Кипарисами гроб мой обвит!

Жизнь, скорей улетай, улетай —

Я красавицей гордой убит!

Плющом украсьте саван мой,

Посмертный мой венец!

Никто с любовью такой

Не встретит свой конец.

Нет, нежных, прекрасных цветов

Не бросайте на черный мой гроб

И во прах не склоняйте голов

На укрывший дерновый сугроб!

Чтоб было некому по мне вздыхать,

Заройте труп мой в прах!

Чтоб другу гроб мой не сыскать,

Забудьте о слезах!

Герцог

Вот тебе за труды.

Шут

Что за труд, государь? Я нахожу удовольствие в песнях.

Герцог

Так возьми за удовольствие.

Шут

Пожалуй, за удовольствие, рано или поздно, мы должны расплатиться.

Герцог

Позволь мне тебя уволить.

Шут

Да осенит тебя бог меланхолии, а портной сошьет тебе платье из двуличной тафты! Твой дух – опал, играющий всеми цветами. Людей с твоим постоянством надобно бы посылать в море, чтоб они занимались всем, не находя нигде цели, потому что когда не знаешь, куда идти, то зайдешь всего дальше. Прощайте! (Уходит.)

Герцог

Оставьте нас.

Курио и придворные уходят.

                     Цезарио, еще раз

Иди к неограниченно жестокой;

Скажи ей, что моя любовь над миром

Возвышена, как небо над землей:

Ей пыльных областей земных не нужно.

Скажи, что все ее дары, богатства,

Ей счастьем данные, в моих глазах

Ничтожны и изменчивы, как счастье.

Лишь он, тот царь-алмаз, тот образ-чудо,

В который Бог ее оправил душу,

Меня прельстил, меня к ней приковал.

Виола

Однако ж если, государь, она

Не может вас любить?

Герцог

                                     Такой ответ

Не принимаю я.

Виола

                             Но вы должны.

Положим, девушка влюбилась в вас —

Какая, может быть, и есть на свете —

И сердце ноет у нее по вас,

Как ваше по Оливии; положим,

Что вы не можете ее любить,

Что вы ей это говорите – что ж,

Ответ ваш не должна ль она принять?

Герцог

Грудь женщины не вынесет той бури,

Такого страсти урагана, как в моем

Грохочет сердце; женщины душа

Мала, чтоб уместить в себе так много.

Они непостоянны; их любовь

Желаньем только может называться;

Она в крови у них, а не в душе,

И вслед за ней отягощают сердце

И пресыщение, и тошнота.

Моя ж, как море, голодна любовь —

Ей насыщенья нет! О, не равняй

Мою к Оливии любовь с любовью,

Что может женщина ко мне питать!

Виола

Однако же я знаю…

Герцог

                              Что ты знаешь?

Скажи.

Виола

          Мне слишком хорошо известно,

Как женщина способна полюбить.

Их сердце так же верно, как и наше.

Дочь моего родителя любила,

Как, может быть, я полюбила б вас,

Когда бы слабой женщиной была.

Герцог

А жизнь ее?

Виола

                  Пустой листок, мой государь:

Она ни слова о своей любви

Не проронила, тайну берегла,

И тайна, как червяк, сокрытый в почке,

Питалась пурпуром ее ланит.

Задумчива, бледна, в тоске глубокой,

Как гений христианского терпенья,

Иссеченный на камне гробовом,

Она с улыбкою глядела на тоску —

Иль это не любовь? Конечно, нам,

Мужчинам, легче говорить и клясться;

Да наши обещанья выше воли:

Велики в клятвах мы, в любви – ничтожны.

Герцог

Сестра твоя скончалась от любви?

Виола

Я – вот все дочери и сыновья

Из дома моего отца. При всем том

Не знаю я… Да не пора ль к графине?

Герцог

Да, вот в чем дело! Живо, поспешай!

Вручи ей от меня вот этот перстень

И повтори ей, что моя любовь

Не вынесет отказа иль отсрочки.

Уходят.

Сцена пятая. Сад Оливии

Входят сэр Тоби, сэр Эндрю и Фабиан.

Сэр Тоби

Ступай сюда, синьор Фабиан.

Фабиан

Конечно, пойду. Если я пророню хоть один гран этой шутки, так пусть из меня сделают похлебку на меланхолии.

Сэр Тоби

Не порадует