Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я знаю.
– Ты устала. Иди прими ванну. Разрешаю тебе даже использовать последнюю каплю моего «Мадагаскарского жасмина» – хочу тебя побаловать. Между прочим, Филлис готовит нам на ужин «экономичный овощной пирог» по рецепту мистера Вултона. По-моему, достаточно поводов для того, чтобы устроить небольшой праздник. Я открою бутылку вина.
Бидди так оживилась, загоревшись своей идеей, что Джудит, глядя на нее, невольно рассмеялась:
– Знаешь, Бидди, иногда тебе в голову приходят гениальные мысли. Что я без тебя буду делать?
Бидди поменяла спицы, начала новый ряд и сказала:
– Много чего.
Дауэр-хаус,
Роузмаллион
14 ноября
Дорогой Гас!
Получил ли ты письмо, которое я написала на корабле и отправила из Гибралтара? Я послала его в Ардврей, но, может быть, ты еще не приехал домой? Это письмо я пошлю на адрес штаба твоего полка в Абердине, тогда уж ты обязательно его получишь.
Мы приехали 19 октября. Чудесно было вновь оказаться дома. У меня было много хлопот с Джесс. Я устроила ее в школу, где училась сама; это закрытая школа, и она будет жить там постоянно. Директриса осталась прежняя, и она отнеслась к Джесс с большой добротой и сочувствием. Я не видела ее с тех пор, как отвезла в школу, но мы уже получили от нее несколько жизнерадостных писем, и, судя по всему, у нее все благополучно.
Я была в Нанчерроу, повидалась со всеми. И с Лавди тоже. Ее Нат – бутуз, живой, шустрый, и она в нем души не чает. Я купила ему подержанную педальную машину, и он от нее без ума, за уши не оттащишь.
Какие у тебя планы на Рождество? Я не сомневаюсь, что твои многочисленные друзья в Шотландии буквально разрывают тебя на части.
Пожалуйста, напиши, что происходит в твоей жизни и как обстоят дела.
Дауэр-хаус,
Роузмаллион
5 декабря 1945 г.
Дорогой Гас!
По-прежнему от тебя ни слова. Жаль, что мы живем так далеко друг от друга, не то бы я отправилась на поиски. Прошу тебя, пришли мне хоть что-нибудь, на худой конец – открытку с городскими цветниками Абердина. Ты обещал, что ответишь и успокоишь меня. Если мои письма докучают тебе и ты хочешь, чтобы тебя оставили в покое, только скажи, я все пойму.
Ряды наши поредели. Бидди Сомервиль поехала продавать свой дом в Девоне. Она купила новый – в местечке под названием Портскато, это около Сент-Моза. Планирует перебраться туда в середине января. Она взяла с собой свою собаку Мораг. Джесс успела псину полюбить, так что надо будет, я думаю, подарить ей собаку взамен Мораг, когда Бидди уедет от нас насовсем…
Джудит остановилась в нерешительности, раздумывая о том, что еще сказать и как сказать главное. «Я не хочу, чтобы он приезжал», – категорично заявила Лавди. Но может быть, хоть раз в жизни следует отодвинуть Лавди на второй план? Что ни говори, ее печали не идут ни в какое сравнение с проблемами Гаса. Что бы ни случилось, Лавди окружена любящими и заботливыми родными, тогда как у Гаса, похоже, не осталось никого из близких, и некому поддержать его, помочь оправиться после всех пережитых ужасов. Дни шли, письма от Гаса не было, и тревога Джудит возрастала. Отсутствие вестей – хорошая весть, гласила старая мудрость, но сердце подсказывало Джудит, что у Гаса не все благополучно.
Она глубоко вздохнула, настроилась и снова взяла ручку.
Бидди вернется к Рождеству. Если хочешь, приезжай, встретишь Рождество в нашей женской компании. Может быть, ты не один, я не знаю, ведь ты ни разу мне не написал. Если приедешь, я не потащу тебя в Нанчерроу или к Лавди, обещаю.
Если же я надоела тебе, пожалуйста, так и скажи. Больше я не буду писать, пока не получу от тебя ответа.
С любовью,
Ближе к Рождеству погода испортилась, и Корнуолл предстал во всей своей «красе» – гранитно-серое небо, дожди, холодный восточный ветер. Старые окна Дауэр-хауса не в состоянии были дать отпор ненастью, и в спальнях стояла стужа. Гостиную протапливали каждое утро, и поленница таяла на глазах. Пришлось срочно связаться по телефону с поставщиком дров, а именно – с хозяином Нанчерроу. Полковник не обманул их ожидания, и новую партию им доставили на тракторе с прицепом. Вчера, в воскресенье, все – Филлис, Джудит и Анна – почти весь день складывали привезенные дрова в аккуратный штабель у стены гаража, где выступ крыши более или менее защищал их от непогоды.
Сегодня, в понедельник, опять шел дождь. Верная традиции, Филлис выстирала белье, но высушить его на улице не было никакой возможности, пришлось повесить все в кухне на веревке подъемного блока, и оно медленно сохло, впитывая пар и жар, поднимавшиеся от плиты.
Джудит билась над рождественским пудингом по рецепту военного времени (тертая морковь, подслащенная ложкой повидла). Она добавила в смесь яйцо и стала мешать. В холле зазвонил телефон. Джудит помедлила в надежде, что трубку возьмет Филлис, но та прибирала в спальнях в мансарде и, очевидно, не слышала звонка. Руки у Джудит были в муке, она нашла бумажный пакет, надела его на руку наподобие рукавички и пошла к телефону сама.
– Дауэр-хаус.
– Джудит, это я, Диана.
– Доброе утро. Какая скверная погода!
– Отвратительная! Но вы теперь с дровами.
– Да. Ваш добрейший муж сам их доставил, и теперь холода нам не страшны.
– Дорогая, у меня такая радостная новость! Джереми Уэллс приехал. В отпуск. А главное, это не просто отпуск – его демобилизуют. Он останется дома насовсем. Можешь себе представить! Видимо, он подал заявление с просьбой об увольнении в запас ввиду своей долгой службы в Добровольческом резерве ВМС. К тому же старый доктор Уэллс уже так стар, что не сможет долго тянуть лямку один. И Джереми дали добро… Джудит, ты меня слышишь?
– Да-да, я слушаю.
– Ты молчишь, и я подумала: что-то с телефоном.
– Нет, все в порядке.
– Разве это не потрясающе?
– Да, это просто замечательно, я очень рада. Когда вы об этом узнали?
– Он приехал домой в субботу, а позвонил сегодня утром. В среду он приедет на несколько дней к нам в Нанчерроу. Мы решили устроить вечеринку в честь его возвращения. В среду вечером. Лавди, Уолтер, Джереми и ты. Пожалуйста, приезжай. Эдгар собирается достать остатки шампанского. Он берег его все эти годы, и я молю Бога, чтобы оно не перестояло. Не то придется искать что-нибудь взамен. Ну, придешь?
– Да, конечно, с удовольствием.
– Часам этак к восьми. Так чудесно, что все вы снова со мной. Как там Джесс? Все хорошо?