объявить себя императором, а потом железным сапогом раздавить всех своих врагов и внешних, и внутренних.

Его радостного трикрона волновал другой вопрос: а что с рабами? Фиорад как раз славился тем что являлся центром работорговли всей Унии. Больше половины рабов со всей страны находилось именно там, попутно работая на полях и в шахтах. Если хунта ситуацию с рабами не контролирует, то прямо сейчас десятки тысяч рабов разбежались по пушанскому королевству и съедаются монстрами. Напрасная трата бесплатной рабочей силы.

Этот вопрос заставил трикрона напрячься и отдать приказ своим вассалам:

— Усильте дорожные патрули. Враг не должен выбраться из Фиорада даже под видом бродячей собаки. Восстание должно быть подавлено любыми возможными силами. Да прибудут с нами Боги. Исполнять!

— Ваша воля закон! — в унисон ответили представители вассалов преклонившись перед монархом на колено и тут же покинули тронный зал. Дел у них невпроворот.

Хунта будет уничтожена.

.

..

…

***

…

..

.

Над стенами замка бушевал ураган стрел. Защитники крепости прятались за мэрлонами держа в руках наготове луки и арбалеты. Ор тысяч глоток оглушал защитников крепости, не давая им выслушивать приказы своих командиров. Как только на стены кто-то взбирался его тут же сбрасывали вниз, предварительно затыкав того копьями.

— Проклятье! Откуда их столько здесь?! — кричал один солдат пуская вслепую болт из своего арбалета.

— Это разбойники?! — недоумевал другой солдат видя то как десятками гибнут неопрятно одетые крестьяне и шахтёры с лопатами и вилами в руках.

Они были столь свирепы, что не боялись смерти и продолжали взбираться на стены. Что их так до безумия обозлило, что заставило их встать на неверный путь? Защитники крепости этого не знали. Они были лишь солдатами гарнизона приграничной крепости и патрулировали округу выискивая разбойников и прочих врагов.

Собирались они с утра отправиться на очередной патруль как замок тут же оказался в осаде в полном окружении. Поначалу они подумали, что это войска графства Яштакин, но они выглядели уж слишком отстало чтобы быть настоящими солдатами и действовали крайне безрассудно и глупо.

— Убить их всех! — орал свирепый воин, взмахивая топором. — Ублюдки! Всех покромсаю!

Вид громадного воина, что своим весом затаптывал крестьян пугал многих и захватчиков, и защитников. Он терпел на себе попадания десяток стрел, что отскакивали при попадании на его доспех. Казалось он мог удержать замок и в одиночку. Стоило ему сделать взмах как десятки поделённых пополам тел улетали за стены ссыпаясь на головы обезумевших крестьян, а сам он громко смеялся, единственный смех над полем боя, никто другой так больше не делал.

— Отребье! Сбросьте их прямиком в подземный мир! — орал он в сторону спрятавшихся защитников.

Воодушевившись свирепостью своего предводителя солдаты с заряженными арбалетами вскочили и расстреляли группу взбиравшихся крестьян, что при падении на своих братьев и сестёр по лопате свернули немало шей. Тем не менее бой на стенах приграничного замка продолжался.

Вдалеке предводитель захватчиков стоял на холме спешившись со своего коня. Он скрипел зубами от того, что он не смог захватить эту крепость быстрее чем он рассчитывал. Другие крепости уже перешли на сторону хунты, а эта продолжала своё сопротивление. Его помощники стояли рядом с ним и также недовольно поджали губы.

— Они безнадёжны. — прокомментировал один мятежник, говоря о собранных крестьянах и шахтёрах. — Их пыл на исходе. Скоро они дрогнут и побегут. Даже нас слушать не станут.

— Прикажите отступить? — обратился гонец к капитану отряда и тот взмахнув рукой рявкнул:

— НЕТ! Пусть там и сдохнут!

Слова капитана мятежников были резки и вызывали у остальных отвращение. Чтобы так по ублюдски распоряжаться человеческой жизнью? Они считали это недостойным действием. Никому не нравилась мысль воевать против собственных братьев по оружию, но таков был приказ нового градлорда: подчинить нелояльные к нему селения. Это также касается и приграничных крепостей, специально выстроенных против графства Яштакин.

Кстати об этом…

— Послание! — прискакал всадник, говоря на фиорадском языке с яштакским акцентом.

Группа мятежных офицеров удивлённо оглянулись назад.

— Эй! Кто ты такой?! — недовольно рявкнул капитан, узнав во всаднике лёгкий доспех и герб яштакцев нарисованный на груди. — Кто тебя пропустил?!

— Граф Амадей Ях шлёт вам своих воинов поддержать вашу храбрую борьбу за свободу королевства Фиорад. — обращался всадник и указал на штурмуемый крестьянами замок. — Скоро этот замок будет ваш. Примите дар нашего народа и будем же жить в мире и процветании.

— Убирайся отсюда! — гневно выкрикнул капитан, достав из ножен меч и всадник тут же ускакал с ухмылкой на лице сквозь заросли.

Стоявшие мятежники тем временем не верили своим ушам. Помощь? От Яштакина? Среди фиорадцев гуляли не лучшие настроения об их соседях и потому все с сомнением воспринимали слова о помощи со стороны яштакцев.

Если они примут их помощь, то окажутся им должны, но в тоже время если эту помощь не принять, то этот мятеж загнётся в первый же день. Потому пусть с недовольством, но капитан внутренне уже согласился на помощь. Неважно, что они потребуют. Если капитан не возьмёт своим сбродом эту крепость, то хунта вмиг вздёрнет его на виселице отчего он уже начинал проклинать всё и вся.

— Проклятье… сволочи!

.

..

…

***

…

..

.

Яштакские войска вошли на земли королевства Фиорад как новые хозяева этой земли. На какое-то время они притворялись мятежниками, перешедшими на сторону хунты и это вызвало нужный им эффект неожиданности. Пушанцы совсем не ожидали что мятежники смогут дать им серьёзный отпор. Когда наёмники захватили приграничные крепости и разбили в поле семь отрядов, то пушанские войска тут же начали массово сдаваться и переходить на сторону хунты.

Подобное событие стало неожиданностью для всех и для трикрона и для графа и для гелманского герцога. Никто не ожидал, что восстание окажется чрезвычайно успешным. От лица хунты на площадях уже прозвучали националистические лозунги о борьбе фиорадского народа за независимость от пушанских угнетателей. Гражданская война уже начала набирать обороты, а хунта начала собирать массы людей ради большой национальной борьбы.

Вскоре краски сепаратизма заиграли и в других землях Унии и некоторые свободолюбивые вассалы, почувствовав возможность воспользовались ею и поддержали хунту, но не всегда удачно и к дворянам, перешедшим на сторону восстания заявлялась чёрная стража или как столетия назад было в Лестении говориться на их языке «Опричнина».

Армия Фиорада росла с каждым днём всё больше и больше, и её лидеры уже начали заниматься организацией совершенно нового государства получая военную поддержку от Яштакина. Удивительно, что всего две тысячи наёмников влияли на весь ход гражданской войны.