– Пслушай, если ты серьезно насчет поездки в Италию…

– Кончено, серьезно! Я…– завелся он, но я прервал его:

– И если ты хочешь, чтобы в твое отсутствие за твоей квартирой присматривали, то у меня есть на примете двое ребят, которые для этого подходят.

– Что за ребята?

– Это Джорджи, – сказал я. – Зодиакальные Джорджи, Близнец и Скорпион.

Его эта идея не вдохновила.

– Но ведь эти Джорджи… как бы это сказать…

– Вполне надежны, – закончил я за него. – Честны, аккуратны, дружелюбны, храбры. А что самое главное в данных обстоятельствах, они совсем не хотят оставаться в твоей квартире хоть на минуту дольше, чем это нужно тебе. С меня семь потов сойдет, пока я уговорю их поселиться у тебя. Им нравится жить на улице. Мне придется сказать, что они окажут мне этим большую услугу, – тогда они, может быть, согласятся. Они будут охранять твою квартиру и наконец-то поживут хоть три месяца в приличном месте.

– «Приличном»? – с вомущением фыркнул Дидье. – Как только у тебя язык поворачивается так отзываться о моем доме? Да равного ему нет во всем Бомбее! И ты знаешь это, Лин. «Отличном», «превосходном» – это я понимаю. Но назвать его «приличным» – это все равно, что сказать, будто я живу в приличном уголке рыбного рынка и поливаю его каждое утро из шланга.

– Короче, как тебе мое предложение? – спросил я.

– «Приличном»! – негодовал он.

– Ох, забудь ты об этом! Мне пора идти.

– Ну что ж, возможно, в этом что-то есть. Я ничего не имею против Джорджей. Тот Джордж, что из Канады, Скорпион, даже говорит немного по-французски. Что есть, то есть. Да. Скажи им, что я не возражаю. Пусть они найдут меня, я оставлю им подробные инструкции.

Смеясь, я попрощался со всеми и направился к Джонни. Он нетерпеливо набросился на меня.

– Ты можешь пойти со мной, прямо сейчас?

– Могу. Пойдем пешком или возьмем такси?

– Такси, наверно, будет лучше, Лин.

Пробравшись сквозь поток пешеходов, мы вышли на мостовую и остановили такси. Забираясь в автомобиль, я довольно улыбался. Вот уже сколько месяцев я думал о том, как бы мне помочь Джорджам более эффективно, нежели просто подсовывая им время от времени деньги. И итальянские каникулы Дидье давали мне такую возможность. Три месяца в его отличной и превосходной квартире, с хорошей домашней едой, без уличных тягот и неудобств, могли поправить их здоровье и продлить им жизнь на годы. К тому же Дидье, вспоминая о том, что его квартира отдана в распоряжение Джорджей, будет испытывать беспокойство, и его возвращение станет более вероятным и, может быть, более скорым.

– Говори, куда нам, – сказал я Джонни.

– Центр мировой торговли, – велел Джонни водителю. Он улыбнулся мне, но явно был чем-то обеспокоен.

– Что там стряслось?

– Да так… небольшая проблема в джхопадпатти.

– О’кей, – отозвался я, зная, что не услышу от него ничего путного, пока он сам не решит объяснить мне, в чем дело. – Как сынишка?

– Замечательно, – расплылся в улыбке Джонни. – Он с такой силой хватается за мой палец! Он будет большим и сильным, это точно, – больше меня. И сын Прабакера и Парвати, сестры моей Ситы, тоже очень красивый ребенок. Он очень похож на Прабакера… и улыбается так же.

Мне было слишком тяжело говорить о моем погибшем друге.

– А как Сита? И девочки? – спросил я.

– Прекрасно, Лин, у них все хорошо.

– Будь осторожен, Джонни, – предупредил я его. – Прошло всего три года, а у тебя уже трое. Не успеешь оглянуться, как превратишься в старого толстяка, по которому будет ползать куча детишек.

– Это заманчивая перспектива, – вздохнул он блаженно.

– А с работой что? Зарабатываешь достаточно?

– Да, Лин, тут тоже все в порядке. Все платят налоги и ругаются при этом. Дела у меня идут хорошо, и мы с Ситой решили купить соседнюю хижину и сделать один большой дом из двух.

– Вот здорово! Представляю, какой отличный дом получится.

Мы помолчали, затем Джонни обратился ко мне с озабоченным, почти мучинеческим видом.

– Лин, в тот раз, когда ты предложил мне работать с тобой, а я отказался…

– Все о’кей, Джонни, не бери в голову.

– Ничего не о’кей. Я должен был сказать тебе «да», согласиться на эту работу.

– Значит, дела идут не так успешно, как ты сказал? – спросил я, не понимая, в чем проблема. – Тебе нужны деньги?

– Нет-нет, у меня все замечательно. Но если бы я был вместе с тобой, ты, может быть, не занимался бы все эти месяцы черным бизнесом вместе с гундами.

– Да нет, Джонни…

– Я ругаю себя каждый день, Лин, – сказал он со страдальческой гримасой. – Наверное, ты попросил меня тогда об этом, потому что тебе нужен был друг рядом. А я оказался плохим другом. Я каждый день переживаю из-за этого. Прости меня, Лин.

– Послушай, Джонни, ты не понимаешь. Я не очень-то горжусь тем, чем занимаюсь, но и не стыжусь этого. А тебе было стыдно браться за такую работу. И это естественно. Я уважаю тебя за это, восхищаюсь тобой. Ты очень хороший друг, Джонни.

– Нет, – пробурчал он, опустив глаза.

– Да, – настаивал я. – Я люблю тебя, Джонни.

– Лин! – воскликнул он внезапно в крайнем волнении. – Пожалуйста, будь осторожнее с этими гундами. Пожалуйста!

Я успокаиваюше улыбнулся ему.

– Послушай! – не выдержал я. – Может, ты скажешь мне наконец, с чем связана наша поездка?

– С медведями, – ответил он.

– С медведями?

– Да. Точнее, с одним медведем, Кано. Ты помнишь его?

– Ну еще бы! – сказал я. – Старый греховодник! Что с ним случилось? Опять попал за решетку?

– Нет-нет, Лин. Он не в тюрьме.

– Ну, слава богу. По крайней мере, он не рецидивист.

– Понимаешь… Дело в том, что он сбежал из тюрьмы.

– …Блин!

– И теперь он беглый медведь, и назначена награда за его голову, или, может, за лапу – что удастся поймать.

– Кано в бегах?!

– Да. Его даже вывесили с надписью «Разыскивается».

– Что они вывесили?

– Его фотографию, – объяснял Джонни терпеливо. – Его сфотографировали вместе с дрессировщиками, когда его второй раз арестовали. А теперь они взяли эту фотографию и вывесили с объявлением о розыске.

– Да кто «они»?

– Правительство штата, Главное полицейское управление Махараштры, Управление пограничной службы и Департамент природоохранной политики.

– Боже всемогущий! Что же такое он наделал? Убил кого-нибудь?