император и царская семья, и Зимний дворец. Расследование показало небрежность со стороны местного военного начальства, и дело было отнесено к случаю, хотя «случайность» такого выстрела требует очень сильного воображения, и несомненно, что в самой батарее или среди близких к ней людей были члены революционных партий, знавшие обычную халатность в этой части войска и ею воспользовавшиеся.

(Генерал Курлов. Гибель Императорской России. Воспоминания. М., 2002. С. 34–35.)

9 января 1905 г. вошло в русскую историю как «кровавое воскресенье». В Петербурге многотысячное шествие рабочих с петицией к Царю было разогнано войсками. По демонстрантам был открыт огонь.

Началась первая русская революция. Заволновалась Москва. Вечером 9 января Елисавета Феодоровна и Сергей Александрович переехали в Николаевский дворец, так как жить в Александрийском дворце было уже небезопасно.

Воспоминания В. Ф. Джунковского

В Москву весть о событиях 9 января достигла в тот же вечер и быстро облетела все фабрики и заводы; рабочие заволновались. В это же время доставлен был исправляющему должность градоначальника план Нескучного сада и дворца, взятый при обыске у одного из рабочих, кажется завода Бромлея[1920], с указанием дорожек, по которым гулял великий князь, и другими отметками. Это побудило градоначальника и всех окружавших великого князя убедительно просить его покинуть Нескучное и переехать в Кремль, где, казалось, легко было обезопасить его пребывание. Великий князь согласился только после того, что ему были представлены доводы, что, оставаясь в Нескучном, он связывает руки градоначальнику, который слишком много внимания должен будет сосредоточивать на охрану Нескучного в ущерб общего охранения порядка в столице. Это было вечером 9 января. Решено было переехать тотчас же, не откладывая, в Николаевский дворец.

Наскоро собравшись, с необходимыми вещами приехали в Кремль. Кроме их высочеств великого князя Сергея Александровича и великой княгини Елизаветы Федоровны и августейших детей великого князя Павла Александровича в Николаевском дворце поселились фрейлины великой княгини М. А. Торопченинова и княгиня С. Л. Шаховская, воспитатель великого князя Дмитрия Павловича генерал Лайминг, состоявшая при великой княжне Марии Павловне Е. Ф. Джунковская — моя сестра и я. Для дворцового начальства переезд великого князя был так неожиданен, что в Николаевском дворце начали все готовить уже по приезде туда их высочеств, и первую ночь в комнатах дворца было не более 4 градусов…

Великий князь очень не любил сам принимать какие-либо меры предосторожности, и потому в этом отношении с ним было очень трудно. Он скрывал ото всех окружавших те угрожающие письма, какие он получал, даже от меня, никому их не показывал и уничтожал. Только один раз он мне проговорился, когда я докладывал ему о мерах охраны, организованных мною во дворце.

(Джунковский В. Ф. Воспоминания / Под общ. ред. А. Л. Паниной. В2 т. Т. 1.М., 1997. С. 34.)

Дневник вел. кн. Сергея Александровича

10 января. Кремль Николаевский дворец.… в Питере ужасный погром с рабочими забастовавшими… В 3 ч. Руднев[1921] — забастовки и у нас начинаются — умоляет, чтобы мы переехали в Кремль, чтобы из-за нас не разбрасывать полицию. Уже толпы рабочих ходят по городу… Джунк<овский> приехал от Руднева — умоляет переехать сегодня же, ибо сходка назначена на утро у фабр<ики> Бромлея против Нескучного. Вытащил детей из постели и в 11 ч. сюда. В комнатах истопленных собачий холод. Чай со всеми нашими. Господи помилуй!

11 января. Николаевский дв<орец>.… На счет наряда войск все распоряжения сделаны; принимал все утро… Трепов назначен Петерб<ургским> ген<ерал->губ<ернатором> временным[1922] — помоги ему Господь! Страшно за него!!.

(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1. Д. 40. Л. 9.)

Вел. кн. Сергей Александрович — Николаю II

11 января. Москва

Дорогой Ники,

Мне непременно хотелось тебе написать и сказать тебе, как мысленно мы с вами в эти тяжелые дни! До чего все это грустно, и высказать трудно, и именно теперь, когда наши дерутся на Дальнем Востоке! Здесь, в Москве, пока еще все спокойно, хотя несколько фабрик уже забастовали, и забастовавшие фабричные стараются склонить и других. Ввиду всяких нужных военных распоряжений и чтобы быть ближе к центру города — я решился временно переехать в Николаевский дворец, ибо все начальствующим лицам ближе ездить и самому не быть почти за городом. Так как все гренадерские полки моск<овского> гарнизона в крайне малочисленном составе, то я решил вызвать из Твери Москов-<ский> драгун<ский> п<олк> и один пехотный полк из Смоленска. Надеюсь, ты не будешь иметь ничего против этого решения, ибо, если забастуют все фабрики в Москве и кругом Москвы, то цифра получится очень большая.

Храни вас Бог, мысленно с вами, крепко обнимаем.

Твой Сергей.

(ГА РФ. Ф. бог Оп. гд. 1341. a. iS3-iS4°6.)

Дневник вел. кн. Сергея Александровича

12 января.…Пока забастовки не увеличились — с войсками столкновения не было! Рауш[1923], Руднев утром были — Москов<ские> драгуны и Копорский полк, мною вызванные, прибыли. Студенты не волновались… В Питере тихо, но газет нет — огради нас Боже от тамошних ужасов!..

13 января. Николаевский дв<орец>.…ВЦ 11 ч. с женой в Лицей[1924] на акт — длилось долго — преосвящ<енный> Трифон[1925] отлично говорил. Я назначен попечит<елем> Лицея… Забастовки продолжаются — сest un mot dordre (эти слова у всех на устах — фр.), ничего не поделаешь — грустно!..

14 января. Николаевский дв<орец>.…Забастовки есть, но пока немного. В ½ 3 ч. у меня совещание с Раушем и Ореусом[1926] для правильного наряда войск, ибо Руднев совсем голову потерял! Надеюсь, теперь уладим…

15 января. Николаевский дв<орец>.…были Рауш и Ореус — улажено распределение войск. Подробности о Петербурге ужасны! Господи, помилуй нас!!.

16 января. Николаевский дв<орец>… Долгая беседа с Шереметевым по поводу дворян<ских> выборов. За сим Рауш… Был полный наряд войск. Слава Богу, день прошел благополучно!..

(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1.Д. 40.А. 10–12.)

Вел. кн. Сергей Александрович — Николаю II

16 января. Москва

Дорогой Ники,

Слава Богу, до сих пор у нас здесь все было спокойно, несмотря на то, что на некоторых фабриках и забастовали рабочие; на других же снова принялись за работу. Таким образом, только колебания, но нет единства в забастовках. Я старался насколько мог помогать ген<ералу> Рудневу (помощнику градонач<альника>), и, я думаю, предупредительными мерами, вовремя посылая войска то на эту фабрику, то на другую — удалось нам до сих пор удержать равновесие.

Фабричные видели, что с ними шутить не будут, а вместе с тем я этим старался предупредить серьезного столкновения. Наряд войск был полный по всей Москве. Сегодня воскресение, но, слава Богу, день кончается, и дурных вестей не было. Всю эту неделю мне пришлось быть