безумным. Кажется, прямо сейчас она не контролировала себя. Кажется, она поддалась своему животному инстинкту, который побуждал его пролить чужую кровь. Её хищный взгляд вселял ужас в сердце Вильяма, и избавиться от него он запросто не мог, от чего становилось ещё хуже.

Сиэль, буквально, превратившаяся в кошку, была полностью поглощена своим диким и безжалостным обличьем. Она выпрыгнула на Вильяма с изящностью и скоростью настоящего хищника. Её острые когти метнулись в его сторону, и мужчина едва успел отразить первую атаку. Вильям парировал и уворачивался, но при третьей атаке его блок ослабел. Вильям понимал, что его силы и так оставались на исходе, а теперь он столкнулся с нечеловеческой силой, которая рвала его на части. Сиэль буквально разрывала его плоть и избивала его, словно игрушку, кровь брызгала из его разорванных ран.

Несмотря на свою причуду и свои рефлексы, прямо сейчас именно Вильям напоминал жертву, а не охотника, как было раньше.

Кошка двигалась с такой изящностью, элегантностью и опасностью, что было трудно поверить, что когда-то в этом теле жила обычная девушка. Сейчас она была полностью поглощена своей животной природой, управляемой только одной целью — нанести боль и уничтожить противника. Вильям пытался отбиться, но его движения становились все слабее и неувереннее. Боль охватывала его каждую секунду, и его сознание медленно погружалось во мрак безысходности. Он понимал, что поражение неизбежно, и силы покидали его.

Сиэль продолжала свою беспощадную атаку, разрывая его плоть и нанося удары, которые казались нескончаемыми. Она неустанно и жестоко мучила свою жертву, погружая его в море страдания и ужаса. Вильям понял, что это конец. С его последними оставшимися силами он достал нож из-за пояса и нанес отчаянный удар в сторону Сиэль. Но его руки дрожали, и нож соскользнул, раня лишь её щеку, да и не сильно — останется лишь небольшая царапина. Это был последний акт сопротивления перед тем, как его тело рухнуло под натиском противницы.

Кошка нависла над Вильямом и смотрела на него с безумным выражением лица. Мужчина внимательно посмотрел ей в глаза, после чего легко улыбнулся и закрыл глаза.

— Ты победила, Кошка. — признал он, отбросив страх в сторону. — Прикончи меня.

В этот же момент на глазах Сиэль появились слёзы, а её хватка немного ослабла. Девушка опустила голову вниз и тихо зарыдала.

— Почему… Почему всё сложилось именно так? — спросила она, похоже, отбросив дикую натуру своей причуды.

— Такова судьба. — без раздумий ответил Вильям, чувствуя, как все силы почти покинули его.

— Мы бы могли избежать всего этого. — попыталась вновь высказаться Сиэль.

— Но не сделали этого. Есть ли смысл обсуждать это? Просто закончи эту историю, иначе я сам помру. — перебил девушку мужчина.

Девушка посмотрела в небо и начала вспоминать всё то, что было раньше: вспомнила лица старых друзей, с которыми больше не увидится, вспомнила все те мероприятия, что они провели вместе, вспомнила все те полезные уроки, что ей давали члены банды «Ястреба». Она вспомнила, практически всё, но самыми приятными воспоминаниями для неё оказались те, в которых присутствовал Вильям: дни рождения, проведённые с ним, особые подарки по случаю новых успехов, походы в разные места, а также немногочисленные разговоры о важном.

От всех этих воспоминаний на глазах Сиэль с новой силой потекли слёзы, но при этом она по-доброму улыбнулась, после чего опустила свой лик вновь к Вильяму.

— Спасибо тебе за всё. — произнесла она, пытаясь не разрыдаться. — Спасибо за всё, папа. — закончила она.

На секунду глаза Вильяма расширились от шока. Он почувствовал неприятное щипание в районе век, а глубоко в душе его накрыли многочисленные переживания, от которых он всё это время старался убежать. Он тоже вспомнил всё то, что было между ним и Кошкой. К нему даже вернулись все сожаления о том, как он с ней поступил.

Но девушка не дала мужчине показать свои истинные эмоции. Она уважала его выбор и его построенный образ, разрушать который ей не хотелось. Поэтому, собравшись с силами, она потянулась к его шее и вцепилась своими острыми зубами в место, где находятся все самые важные артерии, поддерживающие жизнь в человеке.

Всё произошло достаточно быстро. Сиэль сделала всё так, чтобы Вильям больше не мучился. Ей хватило лишь одного сильного рывка для того, чтобы разорвать его плоть, его артерии и его вены, после чего жизнь окончательно покинула Вильяма.

Девушка отступила от тела Вильяма, покрытого кровью и обломками его прежней жизни. Она стояла там, в окружении разрушения, с острыми когтями, с которых всё ещё капала кровь, и безжизненными глазами. Её сердце было полно горечи и пустоты. Всё, что она имела, все надежды и мечтания, были затерты в этот миг. Она почувствовала себя одинокой, брошенной и покинутой судьбой. Слезы продолжали течь по её лицу, но теперь они уже не были слезами печали, а скорее каплями бессмысленности и потери. Её сердце было разбито на тысячи осколков, и боль, которую она ощущала, была невыносимой.

Она стояла там, на месте смерти человека, который помог ей в нужный момент обрести новый смысл существования, ощущая тяжесть своих поступков. Все жестокость и разрушение, которые она причинила, возвращались к ней, обвивая её собственное существо. Она осознавала, что стала тем, от чего хотела уйти, и все эти мысли разрывали её изнутри. Всё это было пустым, бессмысленным и ужасным.

Девушка опустила голову, закрывая лицо руками, и пыталась заглушить внутренний крик, который пронзал её сущность. Она ощущала себя проклятой, утраченной и лишенной надежды. Её душа страдала и тонула в море своих собственных грехов.

Не выдержав наплыва нахлынувших на неё эмоций, Кошка подняла голову и издала громкий болезненный крик.

Её крик пронзил воздух, словно острым ножом рассекая молчание. Звук разлился вокруг неё, как голос безнадежности и отчаяния. Он был наполнен бесконечной пустотой, которая отразилась в каждом его пронзительном звуке. Её голос скользил по волнам, как ревущий ветер, неся с собой мрачные эхо её души. Он звучал как последний вопль умирающего существа, запертого в мире тьмы и отчаяния. Её крик был подобен злобному вороньему крику, сопровождающему мрачное падение смерти. Это был звук безнадежности и потери, который нарушал тишину ночи и вызывал мучительное отражение в душе слушателя. Её голос стал оружием, ранящим все окружающее, проникающим в самые глубины сознания и разрывающим последние осколки надежды.

Крик Кошки был сравним с жутким скрежетом металла, извивающегося в пытке,