из пятидесяти двух генералов польской армии сорок были генералами Советской армии. Они командировались в Польшу решениями политбюро ЦК ВКП(б). Каждый год в польскую армию командировали около сотни высших офицеров.

В октябре 1950 года Военная комиссия польского политбюро утвердила новый план развития Войска Польского. Рокоссовский, по существу, создал новую армию и наладил в Польше собственное военное производство. В рамках Организации Варшавского договора польская армия считалась одной из самых сильных. Поляки уступали только Национальной народной армии Германской Демократической Республики.

Осенью 1952 года Рокоссовский с гордостью сказал:

— Никогда еще в Польше не было такой армии, как наше народное войско.

При этом и на посту министра Рокоссовский избегал категоричности. Не приказывал, а говорил:

— Прошу сделать то-то и то-то, если это возможно.

Во время серьезной дискуссии с начальником Генерального штаба генерал-полковником Юрием Бордзиловским маршал признал его аргументы достойными внимания и, усмехаясь, поднял руки:

— Сдаюсь! Я согласен с Генеральным штабом.

В 1952 году Рокоссовского избрали депутатом сейма, а затем назначили заместителем премьер-министра. Но отношения с главой Польши Берутом, да и с другими членами политбюро складывались плохо.

20 октября 1953 года Рокоссовский обратился к советнику советского посольства с жалобой на то, что ему, как «человеку Москвы», создают трудности в работе, в политуправлении Войска Польского слишком много евреев, а Болеслав Берут к нему не очень прислушивается. Из Москвы польскому руководству поступила рекомендация «привлечь Рокоссовского к более активной работе в политбюро и ввести его в новый состав политбюро».

22 января 1954 года Рокоссовский обратился к советскому министру обороны Булганину с жалобой на то, что начальник военной контрразведки Войска Польского «перестал советоваться и докладывать по важнейшим вопросам», а выходит непосредственно на политбюро.

Зато и сам Рокоссовский не считал нужным докладывать о своих действиях польскому руководству, а работал непосредствено с Москвой. Константин Константинович, по мнению историков, тяготился своим постом (см. «Москва и Восточная Европа. Становление политических режимов советского типа»). Он писал в Москву, что «хотел быть главным военным советником, так как это определило бы срок его пребывания в Польше».

В 1955 году вслед за Советской армией провели сокращение и Войска Польского. Советские военные специалисты вернулись домой, их заменили польские командно-технические кадры.

Семь лет Рокоссовский провел в Польше. Но после смерти Сталина в стране начались перемены. 12 марта 1956 года умер Болеслав Берут. В том же году польские рабочие вышли на улицы с антисоветскими и антисоциалистическими лозунгами.

Первым секретарем Центрального комитета Польской объединенной рабочей партии вопреки воле Москвы избрали Владыслава Гомулку, того самого, которого в 1949 году обвинили в правонационалистическом уклоне и арестовали.

Хрущев приехал в Варшаву в октябре 1956 года, но не получил права присутствовать на пленуме польского ЦК. Важнейшие вопросы поляки — впервые за все эти годы — решали сами, без Москвы. Хрущев понял, что лучше не вмешиваться. И проявил благоразумие. Он смирился с избранием Гомулки и пожертвовал Рокоссовским. Поляки хотели сами управлять своей страной, и московские наместники им были не нужны.

На заседании президиума ЦК КПСС 20 октября Хрущев говорил, что если Рокоссовский сохранит свой пост, тогда еще можно терпеть происходящее в Польше.

В Москве обсуждался вопрос, не пустить ли в ход военную силу, чтобы помешать смене партийного руководства.

Рокоссовский оказался между двух огней. Из Москвы от него требовали навести порядок. Поляки ему, как московскому человеку, не доверяли.

Советская танковая колонна двинулась на Варшаву. Но польские генералы, особенно во внутренних войсках, где было мало советских ставленников, предупредили, что встретят советских солдат огнем. 20 октября на пленуме ЦК ПОРП Рокоссовский сказал, что это всего лишь «плановые •маневры» советских войск. Ему пришлось приказать танкам остановиться, а через несколько дней вернуть их в ангары.

21 октября пленум ЦК ПОРП проголосовал против Рокоссовского, и он был выведен из состава политбюро. Ему пришлось подать в отставку с поста заместителя главы правительства и министра обороны.

В Москве решили им пожертвовать, чтобы не злить поляков. 30 октября на заседании президиума Хрущев сказал:

— Я объяснил Гомулке, что Рокоссовский — это ваш вопрос, решайте сами.

В середине ноября 1956 года Рокоссовский уехал в Москву с горестными словами:

— В России я всегда был поляком, а в Польше русским.

В Москве его поначалу встретили хорошо: сделали заместителем министра обороны, избрали кандидатом в члены ЦК, депутатом Верховного Совета.

В октябре 1957 года, выступая на пленуме ЦК, он заговорил о грубости, унижающей человеческое достоинство:

— Слово «товарищ» принято у нас в армии при обращении командира к солдату или солдата к командиру. Мы понимаем, что это слово объединяет нас. .Если я обращаюсь к солдату: товарищ солдат или товарищ сержант, то он должен чувствовать, что он является равноправным членом нашей великой советской семьи. Разве у нас так? Нет. Это обращение предусмотрено уставом, но сплошь и рядом наши офицеры и высшие начальники обращаются друг к другу на «ты» или по фамилии. Я считаю это совершенно неправильным...

Когда на Ближнем Востоке началась война, 19 октября 1957 года, Рокоссовского назначили командующим войсками Закавказского военного округа. Он занимал этот пост три месяца. Война на Ближнем Востоке окончилась, маршал попросился назад.

31 декабря 1957 года на заседании президиума ЦК Хрущев сказал:

— Надо удовлетворить просьбу товарища Рокоссовского, отозвать для исполнения тех обязанностей, которые он выполнял. А товарищу Малиновскому подумать о кандидатуре на пост командующего Закавказским округом.

Волнения последних лет не прошли даром. У маршала случился обширный инфаркт. Он несколько месяцев провел на больничной койке. Когда поправился, его восстановили в должности заместителя министра обороны, назначили главным инспектором Советской армии — контролировать ход обучения и проверять боевую готовность вооруженных сил.

Но Хрущеву Рокоссовский не нравился, у Никиты Сергеевича были свои фавориты среди военных — те, с кем он воевал. Говорят, что у Хрущева произошел с Рокоссовским неприятный разговор. На следующий день его место в Министерстве обороны занял другой маршал.

В апреле 1962 года Рокоссовскому дали место в группе генеральных инспекторов Министерства обороны, то есть отодвинули от всех дел. Но в армии-то его все равно любили.

Он много занимался депутатскими делами. Все, кто когда-то служил под его началом, обращались к нему за помощью. Он отвечал на каждое письмо, которое получал. Чем мог — помогал. Написал книгу воспоминаний. Ее искромсали военная цензура и ГлавПУР. Как выразился его адъютант, когда рукопись дошла до ЦК, уже нечего было резать... Вычеркнутое цензурой опубликовал «Военно-исторический журнал» в 1989 году.

У Рокоссовского был