Немного помолчав, Нат вернулся к прежней теме:

– Мне хотелось бы узнать… Хочешь ли ты иметь со мной постоянные отношения?

– А если я отвечу «нет»?

– Мне просто интересно услышать твое мнение.

– Разве это важно? Зачем тебе эти серьезные разговоры? Господи! Какой же ты глупенький!

– Не забывай, что у меня имеется жена, – с нарастающим гневом произнес Натан. – Мне важно знать, что будет дальше.

– Ты хочешь выяснить, насколько серьезны и честны мои намерения?

– Да, – подумав, согласился он.

– Я люблю тебя. Меня влечет к тебе. Ни один парень не нравился мне так сильно, как ты. Но тебя интересует брак. Я права? Тогда подумай, сможешь ли ты содержать меня? Сейчас мой домашний бюджет составляет двенадцать тысяч долларов в год… Ты в курсе, верно?

– Да.

– А как ты собираешься содержать меня и девочек на свои гроши?

– Предположим, мы решим эту проблему.

– Я владею половиной дома. То есть моя доля в общей семейной собственности составляет около пятнадцати тысяч. Кроме того, я могу отсудить у Чарли подаренный пай в компании «Фонд мотор». Оттуда приходит около сотни в месяц. Еще я буду получать сто пятьдесят долларов от аренды дома в Тампе, штат Флорида. Итого двести пятьдесят долларов в месяц, не считая «Бьюика», который изначально был моим.

– Значит, ты уже просчитала развод с Чарли? – спросил Нат. – На тот случай, если он поправится?

– Да, – ответила она. – Ты нравишься девочкам. И они боятся Чарли, потому что видели, как он бил меня. Ты пока еще не бил. И не будешь, верно? Я не вынесу такой неблагодарности. Знаешь, мы с Чарли пару раз едва не развелись. Однажды я даже поехала к шерифу Чишолму, чтобы заявить об избиении… Но по пути передумала. А жаль… Надо было засадить его в тюрьму.

Она задумалась о чем-то.

– Тогда бы я забрала дом себе. Ему пришлось бы пойти на уступки, и он отдал бы все без разговоров.

– У тебя прекрасный особняк, – заметил Нат.

Он подумал, что ему бы это понравилось. Они жили бы в доме Фэй, возможно, в основном на ее деньги, пусть не с такой роскошью, но вполне прилично. Дети минус. Машина плюс. Отличное питание. Если выдвинуть судебный иск, участок тоже перейдет в пользу Фэй. Но Чарли может нанять адвокатов и выдвинуть обвинение в супружеской измене. Если дело дойдет до лишения материнских прав, она останется без дома и участка, без алиментов и детских пособий.

– Тебе не придется содержать моих детей, – сказала она. – Я знаю, что Чарли позаботится об их благополучии.

Энтайл молча кивнул.

– Тебе нравится жить на мои деньги? – спросила Фэй.

– А ты как к этому относишься?

– Безразлично. Деньги – это просто деньги, и другого смысла в них нет. Кроме того, я стрясу их с Чарли.

– Но если что-то сложится не так и ты не получишь ни цента? Согласишься ли ты довольствоваться моим крошечным доходом?

– Тогда тебе придется бросить учебу и перейти на работу по полному графику, – сказала она. – Разве продажа участков не прибыльное дело? Я знаю парня в Сан-Франциско, который зарабатывает на этом по четырнадцать тысяч в год. Ты можешь сделать неплохую карьеру.

Какое-то время она пересказывала ему истории о крупных сделках, быстром обогащении и комфортной жизни среди риэлтеров и земельных спекулянтов. В качестве примера Фэй привела свой дом в Тампе. Он ничего ей не стоил. Чарли всегда удачно покупал дешевую собственность. И десять акров в Марин-Каунти тоже обошлись им недорого. В свое время они могли бы купить несколько участков поблизости, включая очень хорошие земли.

– Наверное, будет лучше, если я получу научную степень, – сказал Натан.

– Кому ты паришь мозги? – ответила она. – Бог мой! У меня была эта степень, но мне не удалось заработать на ней ни цента. Думаешь, я не пыталась? Для любой высокооплачиваемой и профессиональной работы требуется квалификация и стаж. А где их взять? Когда я приходила в какой-нибудь офис, чтобы устроиться секретаршей или стенографисткой, мне отказывали, ссылаясь на мою степень, и тут же брали юных выпускниц средней школы. Мне говорили, что такая простая работа не для меня. В конечном счете я плюнула на трудоустройство и вышла замуж. И я скорее умру, чем пойду работать в офис или магазин. У меня появился шанс на действительно красивую жизнь. Мне нравится в Марин-Каунти. Это чудесный край, и я ни за что на свете не перееду обратно в город. Иная жизнь убьет меня.

«Вполне ясный и понятный ответ, – подумал Натан. – Она не позволит мне доучиться и не согласится ни на какие перемены в своей жизни. Фэй даже не желает оставлять Марин-Каунти и свой дом. Понятно, что она хочет жить как прежде, но только со мной вместо Чарли. Фактически все свое имущество и деньги она получила от мужа. Однако мечтает жить без него. Он ей не подошел, и Фэй решила заменить его мной. А все остальное должно быть тем же. Ни о каком взаимном дополнении и слиянии судеб говорить не приходится. Меня вставляют в паз, из которого выдернули Чарли. Я войду в ее жизнь и займу какое-то уготованное мне пространство. Но стоит ли печалиться об этом?»

Натан не мог купить, построить или арендовать такой огромный дом. Он, с его ограниченными финансами, не имел даже шанса на подобную роскошь. Теперь все это доставалось ему на тарелочке. Да и Фэй была удивительной личностью. По силе и ловкости она превосходила многих мужчин. Прекрасный компаньон и собеседник. Как ловко она ругалась, карабкалась по скалам и играла в разные игры. Ее азарт захватывал и вдохновлял. Она была исследовательницей и авантюристкой.

Однажды они заехали на устричную ферму. Фэй нужно было купить кварту свежих устриц. Когда она увидела лодку и черпак, ей тут же захотелось поехать вместе с мужчинами. Фэй спросила, когда отчаливает лодка (это был ялик, рассчитанный на двух-трех человек и снаряжение) и может ли она отправиться с ними на лов. Все мужчины – мексиканец-помощник, крутой на вид владелец и сам Нат – были околдованы этой стройной и гибкой женщиной, не знавшей, казалось, ни страха, ни смущения.

С ней всегда интересно, говорил он себе. Любая ситуация приносила с собой что-то новое. Когда они ехали к ранчо, Фэй показывала ему то птиц, то зверюшек, которых он не замечал. Она жила более насыщенно и интенсивно. Другое дело, что она фокусировалась только на настоящем и не умела рассуждать логически, вернее, не могла просчитывать в уме варианты. Фэй размышляла, как ребенок, но, в отличие от детей, всегда добивалась своего. Она была способна преследовать цель очень долго… Интересно, как долго? Годами? На протяжении всей жизни? Сдается ли она когда-нибудь?

Нат интуитивно знал, что она никогда не сдавалась, а если притворялась уступившей в чем-то, то просто выжидала лучшего момента. «Мы для нее, как вещи, которые она либо хочет иметь, либо нет, – подумал он. – Мне посчастливилось оказаться желанной вещью. Она хочет заменить мною мужа. Выходит, мне повезло? Может ли мужчина назвать свою жизнь счастливой, если его домогается такая потрясающая женщина? Или ему по-прежнему следует довольствоваться скучным ограниченным существованием? А что, если это тенденция нашего общества? Новая роль для мужчин? Должен ли я преследовать собственные цели? Или мне лучше подчиниться другому человеку, более активному и эффективному в постановке и реализации целей? И что плохого во всем этом?»