своей эпохи. Он похоронен в Брусе, и возле его гробницы построили странноприимный дом, где путникам дают хлеб и похлебку.

Затем Шайх 'Абдаррахман Марзифуни, [один] из великих восприемников Шайх Зайнаддина ал-Хвафи. Его славная могила находится в Марзифуне.

Затем Шайх 'Абдаррахман, сын Хусамаддина Кумиши, /85/ выходец из того местечка[376]. Он мог вызывать состояние экстаза и восторга[377]. Похоронили его в Амасье.

Затем Шайх Закарийа Халвати, обладатель познаний и усердия. Он тоже похоронен в Амасье.

Затем Шайх Лутфаллах б. Исфандийар, который находился при [Шайх] Хаджжи и вознесся до высоких степеней [духовного совершенства]. Похоронен он в Баликасри.

Затем Шайх Шуджа'аддин Карамани, Шайх Музаффар Ларандави, Шайх Бадраддин Дакики, Шайх Салахаддин Булуйи, Шайх Муслихаддин Халифе и 'Умар-Даде Брусави. Все они восприемники Шайх Хаджжи, достигли высоких степеней [духовного совершенства], и жители тех областей питают к ним[378] неописуемое доверие и упование.

Год 826 (1422-23)

На этот год приходится появление и выступление лжесултана Мустафы, что имело место в Румском вилайете. Когда [произошла] битва эмира Тимура и Йылдырыма Байазида, во [время] сражения пропал сын султана Байазида — Султан Мустафа. В этом году[379] в Салониках появился человек, который заявил[380]: «Я сын султана Байазида — Мустафа Чалаби, пропавший во [время] битвы с эмиром Тимуром». Многие поверили его словам и собрались под его знаменем[381]. Даже сыновья Авранус-бека ему подчинились тоже и передали крепость Сироз. Затем он приехал в Румелию, и все здешнее войско выразило ему покорность. [Мустафа] убил амир ал-умара' Румелии Байазид-пашу[382] и выехал в Анатолию.

Султан Мурад-хан тоже шел ему [навстречу] до [реки] Улубад[383], перерезал мост, остановился на берегу реки и внезапно напал на него ночью. Лже-Мустафа бежал[384] /86/ в Гелиболу и вытащил на берег корабли, на которых народ переправлялся [с берега на берег]. Султан Мурад-хан отправился в Лабсеки[385], получил несколько кораблей и переправился. Лже-Мустафа об этом узнал и выехал в местечко под названием Кызылагач-Ениджеси[386]. Отряд из султанского войска пустился за ним в погоню. [Лже-Мустафу] схватили, привезли к султану и казнили по приказу [государя].

Год 827 (1423-24)

В этом году султан Мурад-хан вел войну с Исфандийар-беком, и [тот] был разбит. В этом же году [государь] взял в жены дочь правителя лазов[387].

Год 828 (1424-25)

В этом году Исфандийар-бек выступил с намерением захватить Тараклу[388]. Султан Мурад-хан узнал [об этом] и направился, чтобы его разгромить. Исфандийар-бек возвратился в Боли. Поскольку его сын Касим-бек находился у султана на службе, все эмиры и знать оставили Исфандийар-бека и поспешили на службу к Касим-беку. Исфандийар-бек бежал в крепость Боли, послал к султану своего младшего сына Мурад-бека и испросил прощения за свой проступок. Щедрый и великодушный государь по [своей] царской милости предал его провинности забвению и возвратился в Брусу.

Из диковинных событий этого года [упомянем] написание редкостной книги — истории Зафар-наме, которая принадлежит изысканному, удивительному перу изящнейшего в мире [стилиста] и достойнейшего [человека своей] эпохи — Маулана Шарафаддина 'Али Йазди, который составил [этот труд] и посвятил Мирза Шахруху благодаря покровительству и заботам Мирза Султан Ибрахима б. Мирза Шахруха, правителя Фарса, и каламом, при начертании [испускающим аромат] мускуса, донес благоухающий амброй ветерок /87/ до обоняния души знатных и простонародья. И поистине [своим] рассыпающим драгоценные камни и перлы пером он творил чудеса — да ублаготворит его всевышний господь!

Год 829 (1425-26)

В этом году правитель Валахии, который был известен как Дракул-воевода[389], напал на Румелию и, пока султан Мурад-хан был в Анатолии, разорил и разграбил там несколько округов. Когда эти известия достигли султанского слуха, [государь] приказал [отряду] примерно в 3 тысячи храбрецов под руководством Фируз-бека напасть на Валахию. Дракул-воевода [об этом] узнал, от страха взял установленный для него харадж и с двумя своими сыновьями направился ко двору султана. Он обязался впредь не бунтовать и не своевольничать и на хранимые богом владения султана не покушаться.

Эмиры вилайетов Айдын-эли, Сарухан, Хамид-эли и Ментеше, которые прежде признавали власть рода 'Усмана и вошли в число величайших эмиров, во [времена вызванных] эмиром Тимуром Гурганом потрясений проявили непокорность и своеволие и убрали голову из ошейника повиновения. В этом же году[390] их области были завоеваны заново и вошли в богом хранимые владения султана. Эмиры упомянутых областей бежали к Мухаммад-бейу Караман-оглы.

В этом же году Мирза Шахрух основал и закончил [построение] высокого мавзолея над могилой гератского пира Хвад-жа 'Абдаллаха Ансари.

Год 830 (1426-27)

В этом году Мухаммад-бек Караман-оглы стал враждовать с султаном Мурад-ханом, пошел на крепость Анталью[391] и /88/ осадил [ее]. Так случилось, из крепости в него бросили камень, и он был убит им наповал[392].

Султан Мурад-хан тем временем был на священной войне с неверными. Три брата, сыновья[393] Мухаммад-бека, — их звали эмир Ибрахим, 'Иса и 'Ала'аддин — после гибели отца направились все вместе к порогу султана Мурад-хана. От высоких султанских щедрот его[394] старшему сыну, Ибрахим-беку, был пожалован вилайет Караман, двум другим братьям назначили жалованье и кормовые[395], с тем чтобы они находились при государевом дворе.

Иа величайших событий этого года [упомянем] полученную Мирза Шахрухом ножевую [рану]. Случилось это так. В пятничные дни, следуя [святым словам]: «Верующие! Когда в день собрания будет возглашено к молитве, то постарайтесь идти к славословию бога»[396], его величество Шахрух изволил посещать соборную мечеть, что находится внутри города Герата. В пятницу 23 раби' ас-сани того же года [Мирза Шахрух] закончил намаз и встал с коврика, чтобы выйти. Когда он проходил через соборную мечеть, к нему под видом просителя с бумагой в руке подошел, накрывшись войлочной [накидкой], некий Ахмад лур, из мюридов Маулана Фазлаллаха Астарабади. Мирза дал указание одному из мулазимов выслушать его и доложить. Ахмад лур подбежал, не [ведая] страха, и ударил его величество в живот ножом, блестящим, как капля воды. Однако нож больших дел не натворил, а эмиры тут же в мечети растерзали в клочья глупого лура.

Впоследствии, расследуя его дела, Мирза Байсункар и эмиры /89/ нашли у него в головной повязке ключ — этим ключом была открыта дверь небольшого караван-сарая сукноторговцев в [одном] доме. По этой причине у многих были разрушены дома,