Горит огнём не только лицо, но и кончики ушей.

— Солнце, я люблю только тебя, — впервые в жизни прижимаюсь членом к Марусиной плоти.

— А как тебе было спать с двоими сразу? — Маруся обхватывает мои бёдра ногами и прижимается ещё сильнее.

«Спасибо, хорошо!» — так и просится в ответ, чтобы урезонить маленькую нахалюгу, но боюсь мы снова раздерёмся. Мне на самом деле больше не нужен никто, кроме Маруси.

— Что ты молчишь? — Маруся двигает подо мной бёдрами, и у меня желание скользнуть между ними и разом прервать все наши мучения. Классический недотрах у обоих налицо.

— Мне не нужны другие женщины, — покрываю поцелуями плечи Маруси и возвращаюсь к её груди.

— А мужчины? — ехидно спрашивает она.

Беру волю в кулак и, не поддаваясь на провокацию, веду языком по вздрагивающему животу вниз. Устраиваюсь между бёдер и залипаю, словно впервые вижу женское лоно. Дую на него и провожу языком, раскрывая нежный бутон.

— Руслан, — стонет Маруся, сжимая руками свою грудь.

— Да, котёнок, — у меня круги расплываются перед глазами.

— Люблю тебя.

Руслан

— Ты скоро с тренировки вернёшься, мин херц? — пытаю будущего тестя, поставив персонайзер на полку возле плиты. За спиной Фрола по полю носятся игроки, можно сказать, и футбол смотрю.

— К обеду, не раньше! И Димон приедет.

— Данилу навестить? Как он, кстати?

— Ты удивишься, но Меланьюшка взяла мальчонку под свою опеку.

— Она вроде меньше всех ждала пополненья, — я только вернулся с пробежки, ополоснулся в душе и замешиваю тесто для протеиновых кексов своей соне-засоне на завтрак. Мики сидит рядом в своём любимом детском кресле и с хрустом поедает яблоко. Солнечные лучи щекотят мне спину сквозь витражные окна. Настроение душевное, готов обнять весь мир.

— Так ты вчера не понял, что ли? — усмехается Фрол. — Мэл глаз на Димона положила.

— Уф! Разница-то какая у них получается.

— Кто бы говорил. Сам-то небось ещё помирать не завтра собираешься. Парни мы крепкие.

— Ну у нас с котёнком совсем другая история. Да и Димон волочится за твоей старшей доченькой, а не за крошкой Мэл, — при воспоминании о Марусе кровушка закипает в жилах. Зацеловал её вчера до одури, и желание повторить наш второй уровень сразу и весомо отображается под трикошками.

— А что-то я котёнка не вижу. Затрахал до смерти что ли? — хохочет Фрол.

— Тихо ты! — шикаю на него, оглядываясь на лестницу. — И так она наших разговоров за жизнь наслушалась, несёт теперь в разные стороны. Двойнички мне тут вчера мои предъявила, прикинь. И не было у нас с ней ещё… Того-этого.

— Бальзам на сердце! Хотя я и удивлён. После красного кабриолета и закрытых наглухо окон в спальне, я ожидал от тебя сегодня совсем других откровений.

— Я сейчас наши с Марусей документы на регистрацию хочу закинуть. Свадебную арку, конечно, в вашем розарии поставим?

— Ну, а где ещё? Я бы, конечно, с большим удовольствием просто шашлыков бы пожрал в твоих соснах и ради такого случая крепко выпил. Но девочкам же всю эту чепушню подавай.

— Да, ладно! Завтра первый будешь рыдать и в Маргошины накидки сморкаться, — раскладываю тесто по формочкам.

— Ха! Не знаю, не знаю. Если только от радости. Эта макака такого шороха тут за пару дней навела, что я скорее перекрещусь. Кстати, на мальчишник куда рванём? — Фрол оборачивается и орёт. — Быстрее батонами шевелим, Пингвины мои мадогаскаркие!

— Какой мальчишник? — банка с орехами чуть не выпадает из моих рук.

— Привет! Провожать твою холостяцкую жизнь. В последний раз, так сказать, танцы, девочки, краски-кисточки на сосках.

— Боюсь, что я тогда не успею стать твоим зятем, — блендером слегка измельчаю орехи и сухофрукты.

— А что так?

— Макака меня в каку превратит, — добавляю я топинг в кексы. Представляю, как Маруся обрадуется, что я приготовил ей завтрак.

— Рус, прекрати! Я уже и клуб заказал, и стриптизёрш.

Летнее утро перестаёт быть томным.

— Нет, мин херц, ни к каким стриптизёршам я не поеду!

— Светлейший, мы ж не шпилить их едем! Красивые девочки нам потанцуют, а мы поудаляем номера телефонов трепетных кошечек в твоём персонайзере и выпьем за пополнение рядов женатиков.

— Фрол!..

— Прокляну!

— Ну что вы с Марусей за люди такие? Тебя самого-то Марго не прибьёт? — ставлю кексы в духовку.

— За что, Руслан? — закипает Фрол. — Это маль-чиш-ник! Тем более девам нашим мы сегодня нужны, как голкиперу стул в воротах. Им бы свои обезьяньи дела уладить: платья подшить, румяна выбрать, чулки погладить.

— Ладно, убедил! Но, знай, идейно я против стриптиза!

— Мои легионы, Демидов, Щепа! — вместо лица Фрола на экране появляются его шорты. — Что вы щемитесь, как девочки, отрабатываем передачу заново.

В этом весь Горин, добившись своего, он тут же переключается на следующую задачу.

— Рус, — снова возникает Фрол на экране. — Подгребай к обеду, перетрём всё в спокойной обстановке! Всё, обнял.

Пью чай, по привычке налепив пакетики под глаза. Мики уходит на улицу, качаться на качелях. Прикидываю, как и когда лучше рассказать Марусе про мальчишник. Звонят у ворот. Гостей я сейчас ожидал меньше всего. Нажимаю в персонайзере просмотр уличной камеры, и челюсть моя отваливается. Лука, с улыбкой от уха до уха, машет мне рукой. Отворяю ворота и выхожу встретить его во двор, прокручивая в памяти наш разговор. Про дату приезда мы ещё точно не договаривались.

— Здорово, дядька! — Лука со спортивной сумкой на плече распахивает объятья.

— Здоровее видали! — навешиваю на лицо гостеприимную улыбку.

Обнимаю племянника.

— Ты чего не позвонил? — отрываю детинушку от груди и рассматриваю. Хорош, гадёныш. Вылитый я в его годы. — Встретил бы тебя в аэропорту.

— Боялся, что ты передумаешь меня звать! — честно признается он, краснея.

— Ладно, пойдём в дом!

— Дом! Хоромы царские. Ты вроде недавно же строился? А как из прошлого века домина.

— Не нравится, что ли? — толкаю его плечом.

— Нет, всё супер! А это за изгородью усадьба Горина?

Фамилию моего друга Лука произносит с придыханьем. Вот ведь ещё даже не знает его лично, а уже восторг щенячий в глазах. Отлично! К мин херцу его и подселю в мою бывшую комнату. У меня сейчас с Марусей и так война миров, только молодого горячего парня для полного счастья не хватает в доме.

— Хавать будешь? — пропускаю племянника вперёд.