— А моему другу такое не найдется? — спешно спросил я.

— Кому это? — она снова развернулась, и я с большим трудом удержал взгляд на ее лице.

Я указал на Тихого. Она хмыкнула, приложила указательный палец к губам, резко кивнула, приняв решение, уверенно подошла к Тихому. И одарила его кольцом, но только уже золотым.

— Инструкции ты помнишь, — ошарашенный парень застыл как статуя, не в силах хоть как-то отреагировать на слова прелестницы.

За то время, пока мы разговаривали с девушкой, гигант вернулся обратно под навес.

— Братец, а ты не думаешь, что такого героя нужно наградить? — не унималась прелестница.

Хотел провалиться сквозь землю от обилия внимания. Я и так получил больше, чем мог мечтать, или придумать в пьяной сплетне.

— Я ему меч предлагал, — рыкнул явно недовольный гигант.

— Тирн из Фела? — певуче проговорила она.

Уродец бесстрастно вышел вперед, подошел ко мне, помня о неудачном опыте игры в гляделки с Одарёнными, смотрел ему в область груди.

— О чем ты мечтаешь? — голос оказался мягким, глубоким.

— Быть стражником, — честно поделился я своей мечтой.

— Люблю честных, — на пределе слышимости сказал Уродец и затем громко, — устрою.

— Мне бы еще парней с собой, — нагло попросил я, если за отказ отдать меч не прибили, то и сейчас не должны.

— Если согласятся, — уходя бросил он.

А затем сержант отдал приказ, и мы ушли в лагерь сестер милосердия.

Телеги все же разъехались при помощи ругани и стражи, и движение на улице возобновилось в привычном ритме. Середина дня, впереди море работы по восстановлению города. Я перевел взгляд на оловянную кружку в руке, где возле самого края плескалась пена. Вздохнул, запах свежей древесины и пива приятно обдали нос.

— Чего пригорюнился, сержант? — весело спросил Мел, нервно постукивая ногтями по свежеструганным доскам стола.

— Не привычно как-то сидеть без дела в середине дня. Да еще и с пивом.

— Радуйся, Грант. Уже завтра начнутся веселые деньки, и ты еще вспомнить про это безделье.

Я бессознательно дотронулся до сержантской бляхи в виде щита с топором внутри. Совсем непривычно носить знак различия на цепочке, накинутой на шею. Словно мул на продажу выставлен. Но с указами наместника спорить еще глупее, чем совать голову в капкан. Медным щитом обзавёлся Мел, вроде как капрал. Тихому Михлану и Вилки ничего не досталось, кроме новой формы и пары серебряных монет на первое время. Михлана целитель спас, и на утро второго дня он даже сам пришел сначала в расположение легиона, а после уже и к нам перебрался в стражу. Друзья когда узнали, что можно улизнуть от солдатской лямки, с радостью приняли предложение служить в страже, ни секунды не колеблясь.

Назначению в сержанты я не очень-то и обрадовался. Сам ведь недавно только под палкой капрала круги наматывал, да науку воинскую постигал. А тут сразу сержант. Я было намекнул, мне и капрала за глаза хватит, но получил от лейтенанта такой многообещающий взгляд, что предпочел заткнуться. Так что придется постигать науку управления, так сказать, на практике. И буду молиться всем богам разом, чтобы это не привело меня на каторгу или того хуже — к повешению. И вот уже завтра мне придется добрать людей в наш десяток и начать патрулирование.

— Такого нашествия Проклятых не было, наверное, уже лет сто, — из тяжелых раздумий меня вывел писклявый голос Вилки.

— Бред, — не удержался Мел от комментария, — помнишь войну Трех Отчаянных?

— А кто ее не помнит.

— Так вот она была лет пятьдесят назад. Да-да, рот закрой, а то мух наглотаешься. А сейчас каждый деревенщина кричит, мол, она прошла сто лет назад, — Михлан отклонился назад, и через Тихого врезал подзатыльник Мелу.

Тот попытался дать сдачи, но я тихо сказал, поправляя на поясе меч в новеньких ножнах:

— Отставить.

Мел недовольно запыхтел, Михлан же подцепил ногтем щепка, отломал от стола и полез ковыряться в зубах.

И с ними мне придется служить? Хм, ведь хорошо, что с ними, верные проверенные бойцы. Еще бы Кола. Верзилу я так и не нашел. Куда пропало его тело выяснить не удалось, да и как выяснять, если нет свидетелей, а ты сам три дня как отозван из легиона? Хм, три дня и из простого легионера бывшей батрак мельника превратился в сержанта портовой стражи. Вот я сижу в полуразрушенной таверне для стражи, за свежеструганном столом в компании друзей. Да, друзей, пожалуй. Такое может случится только в Вечном городе.

— Хм, счастливчики. Видели, а кто-то еще и говорил самим братом Скучного, дочерью наместника Леи, и… — Вилка мечтательно выдохнул, поднял кружку и сделал три внушительных глотка, — Аглаей.

— Ага, и по колечку целебному обзавелись, — встрял Мел, — а мне пять недель каждый день мерзкую дрянь пить.

Я дотронулся до носа — боли почти не чувствую, да и опухоль спала. Про выбитые пальцы и порез вообще молчу, и намека нет на травмы. Я посмотрел на тонкую полоску серебра на среднем пальце. Хорошая вещь.

— Ага, симпатичная знахарка, смягчит твои страдания, — сказал Тихий. — Давайте за нас.

Выпили все, кроме Мела, он лишь протяжно вздохнул, заглянув в кружку с каким-то отваром. Хотя ему как всем налили вина, но он проявил мужество и поборол свою тягу к алкоголю. Один раз пьянка его уже сгубила, и хочется думать, второй раз он не совершит ту же ошибку.

— Ладно, хватит, — я хлопнул ладонью по столу. — Мел, достань план города. Тихий и Михлан, пройдитесь по портовому кварталу, но так, чтобы не привлекать внимания. Вилка, мне нужны бумаги по личному составу. Завтра трудный день и мы должны быть готовы. После заката все у меня.

Все поспешно встали из-за стола, и, как мне показалось, с радостью, что не придется праздно проседать штаны. Я достал серебряную монету, посмотрел на нее и положил на стол.

— Господин, не нужно. Героям за счет заведения, — махая руками, зачистил пухловатый трактирщик.

— Отстроишься, угостишь, — буркнул я стандартную геройскую фразу из сказок старика Жельбана.