– Что вы делаете?! – донеслось изнутри пронзительное шипение. – Это произвол старой власти! Моего брата, Сэрвару-ямм, вы бы в чан не сажали! – Крышка с грохотом захлопнулась и тут же затряслась под напором упирающихся в нее рогов. Мраченка взяла казан в когти.

– А вдруг нас снова захотят проверить? – робко спросила Белая Змея.

– А против этого используем изобретение дочери морского дракона Барбары Острый Гребень, среди людей известной как Варвара Краса Длинная Коса, – и Дина смачно плюнула на три стороны.

– Дайте же наконец поспать! – донеслось из соседней пещеры – и это был голос Дины.

– Госпожа отдыхает, просила не беспокоить! – вода бассейна вздохнула голосом Белой Змеи и вспучилась, точно сквозь нее проступил драконий гребень.

– Я готовлю маску для чешуи, подойти не могу! – покричали из кухни голосом Мраченки.

– А выберемся как? Если кто забыл – Грэйл Глаурунг нас тут запер. А дырок у тебя в пещере нет! – подхватила настоящая Мраченка.

Дина поглядела на нее укоризненно:

– Я сказала, что у меня в пещере случайных дырок нет. Неужели ты думаешь, я не приготовила для себя лазейки? – Она сложила крылья и нырнула в бассейн. Мраченка и Белая Змея кинулись за ней. Лаума доковыляла до воды и булькнула ко дну.

Далеко в стороне от Змеевых Пещер воды реки Молочной раздались, и в воздух выметнулся драконий клин. Громадные крылья работали, поднимая змеиц все выше и выше.

– Летим на помощь Повелителю? – весело выпалила Мраченка.

Дина зависла в воздухе, ловя ветер… и вдруг развернулась на кончике крыла, направляясь прочь от реки.

– Но… как же… ведь засада! На Повелителя! – догоняя ее, прокричала Мраченка.

Дина скосила на нее сверкающий золотой глаз:

– Мраченка Мин, ты думаешь, наш Повелитель не в состоянии справиться с какой-то засадой без твоей помощи?

– Нет, моя госпожа! Прошу прощения у Повелительницы! – пролепетала испуганная темная драконица.

– Поэтому мы полетим совсем в другое место! – Дина предвкушающе оскалила громадные клыки.

Три драконицы – серебряная, темная и белая – летели навстречу низко висящему ирийскому солнцу. Следом поспешала еще одна – ее чешуя казалось черно-серой, потускневшей и кое-где облупившейся от времени, лапы скрючились, как у дохлой курицы, а султан на голове поседел. Но ее крылья рассекали воздух так же сильно и стремительно, как и у остальных.

Белоснежная, как летнее облачко, драконица догнала серебряную предводительницу и робко поинтересовалась:

– Можно я спрошу, госпожа? А что на самом деле нужно, чтоб столетний змей стал драконом?

– Ну в легендах же ясно все сказано – проплыть вверх по водопаду! – невозмутимо откликнулась Дина, устремляясь к далекому горизонту.

– Ну ты и здорова дрыхнуть!

– Между прочим, это первая ночь неизвестно за сколько времени, когда я сплю в кровати! – не открывая глаз, пробормотала Ирка.

– Ты хочешь сказать, что это первые сутки, – уточнил Богдан. – Ты как вчера утром отрубилась, так проснулась уже завтра! То есть сегодня.

Интересное кино… Ирка нехотя разлепила веки – лучик утреннего солнца, какой-то необыкновенно свежий и легкий, каким всегда бывает по утрам над водой, пощекотал ресницы. Ветерок, тянущийся сквозь крохотное окошко, совсем не похожее на иллюминатор, просто незастекленное квадратное окошко со ставнями, доносил запахи воды, водорослей и еще чего-то неопределенно-речного – может, плавающей «за бортом» рыбы? Застеленная толстым матрасом деревянная койка, похожая на полку в купе, едва заметно колыхалась – «черепахо-лайнер» мягко скользил по реке, лишь иногда едва заметно вздрагивал, откликаясь на сильный толчок лап. Ирка скосила глаза вбок – и уперлась взглядом Богдану в нос. На крышке рундука у стены восседала Танька, Богдан устроился прямо на полу, возле Иркиной койки, заняв последнее в крохотной каютке пустое пространство.

– Ты проспала весь день и ночь, – мягко сообщила Танька.

Ирка прислушалась к себе: тело переполняла странная смесь наслаждения (лежу! на самом деле! и никуда бежать не надо!) и тягучей как смола слабости. Тупо болели все ушибы, обожженная кожа саднила и казалась ломкой на ощупь. Организм недвусмысленно намекал, что если ему позволят еще чуть-чуть полежать, то все остальные потребности, включая еду и туалет, он согласен отложить на потом. Ирка обхватила подушку и вжалась в нее щекой, давая понять, что вставать не собирается.

– Тяжело пришлось? – тихо спросила Танька.

Ирка только повела плечом и зашипела от боли – обожженная кожа натянулась, вызывая одновременно боль и мучительный зуд.

– На, выпей! – Танька мгновенно сунула под нос крышечку от термоса, плескавшийся в ней напиток знакомо пах травами. – Тут обычные травки, ну пошептала я над ними немножко.

– Все равно не встану! – решила Ирка и принялась умащиваться на койке, пытаясь пить и валяться одновременно. Зашипела сквозь зубы – больно.

– Надо у твоего дракона кровушки попросить – сразу полегчает. Хоть какая-то от него польза, – предложил Богдан.

Танька поглядела на него укоризненно, а на случай, если укоризненные взгляды не подействуют, пнула.

– Кстати, он еще спит, – сообщила она.

– Ага, и храпит – жуть! – вмешался неукротимый Богдан. – Я под его окном слышал.

– Не храпит, а рычит, – немедленно оборвала его Танька.

– Да-а, это, конечно, разница! – протянул Богдан. – Рык – он, конечно, гламурнее, – и вдруг тихо добавил: – А еще стонет. Что же надо было делать, чтоб так ухайдакать дракона?

Ирка криво усмехнулась: ну и что она может Богдану рассказать? Плен, отчаянный побег, полная потеря себя, застарелый голод и регулярные побои, достававшиеся никому не нужному беспамятному пареньку, которому надменная хортицкая ведьма дала имя Пенек? Не, можно, конечно, и рассказать, Богдан наверняка поймет и оценит, не исключено, что даже относиться к Айту станет лучше. Только сам Айт ее после этого поймает и закопает… хотя нет, он же водный, а не земляной – значит, утопит! Да он наверняка сейчас сам не против новой амнезии, чтобы забыть период своей жизни, когда Великий Дракон был Пеньком!

Богдан, то ли что-то понял по выражению ее лица, то ли почувствовал, но вдруг отвернулся и вроде бы равнодушно поинтересовался:

– Вставать будешь или как? Мы тут воды из-за борта натаскали, так что если хочешь умыться…

Ирка прижалась к кровати… Хотя вечно лежать тоже невозможно, лучше все проделать заранее, не дожидаясь, пока физиология взбунтуется. А то придется бегать по панцирю гигантской черепахи с криками «А где здесь туалет?».

– А оденусь я во что? Разве что в простыню замотаться, пока до этого Торжища доберемся? – Ирка поддернула повыше льняную простынку, всю в веселеньких цветочках.