Вся тая и дрожа, Кристина из последних сил потянула за цепь.

— Не смей трогать папу! Зря вы его недооцениваете! — горячо зашептала она. — Стоит мне только слово сказать, и он вас в порошок сотрет.

— Ух, как страшно, — тихо рассмеялся Лука чуть ли не до слез. — Кто же тогда будет доставлять тебе такое удовольствие? — интригующим тоном прошипел он, склоняясь над ее плоским белым животиком и покрывая его едва ощутимыми влажными поцелуями. Его губы спускались все ниже, пока язык не заскользил между двумя лепестками ее припухших от возбуждения губок, чувствительно задевая клитор. Девушка задрожала от волнения и беспомощности, и Лука без труда развел в стороны ее ослабшие ножки, любуясь красотой ее юного нетронутого девичьего тела. Он попробовал ее на вкус, запуская язык в ее сочную щелку, — один раз, второй, третий. Кристина выгибалась под ним при каждом новом прикосновении его губ и языка, а когда он припал к ее бутону в жадном скользящем поцелуе, застонала, закинула назад голову и исступленно уставилась вверх, в нависавшее над ними огромное зеркало. Она выглядела, словно пожираемая хищником жертва, импульсивно вздрагивающая в предсмертных муках.

От мысли, что еще никто никогда до него не проникал в это юное безупречное тело, Лука пьянел и зверел, едва сдерживая порывы, которые уже давно привык не сдерживать с женщинами. Его пальцы нетерпеливо нащупали тугую дырочку ее упругой круглой попки, вымазали ее в обильно текущем соке и принялись ласкать — сначала неспешно, нежно, чарующе, дополняя и обостряя то, что он творил языком. Потом позволяя себе все больше настойчивости и страсти, проникая и растягивая, чтобы распалить ее как следует, снять все преграды, расслабить. У Кристины по телу бегали мурашки и она лепетала что-то малопонятное, когда он трахал ее в попку уже тремя пальцами, вгоняя их почти на всю длину и жадно засасывая губами до предела распаленную киску. Еще полминуты в ускоренно-жарком темпе — и девочка задрожала в сладких судорогах, сама насаживаясь глубже, требуя более чувствительного поцелуя, задыхаясь развратными стонами. Куда только подевались возмущенные речи и угрозы натравить на него грозного папочку?!.. Лука довольно хмыкнул. Юное девичье тело покрылось испариной, каждую капельку которой хотелось снимать губами. Груди с требовательно торчащими сосочками высоко вздымались. Руки больше не сопротивлялись наручникам… Даже ножки не свела, бесстыдница… Так и лежала перед ним вся раскрытая, распростертая, доступная, наслаждаясь отходящими волнами оргазма. Нда… Повезло же ему когда-то перепутать это до недавнего времени невинное создание с очередной проституткой… Сложись обстоятельства иначе — он бы ни за что не позволил себе к ней прикоснуться. Но теперь, раз уж так сложились обстоятельства, отступать он не собирался… Эту девочку хотелось развратить по полной, научить всему, не оставив пробелов в ее самых смелых фантазиях.

Его губы, осторожно посасывая, вновь прикоснулись к клитору, на этот раз заставляя Кристину нервно вздрогнуть и свести ножки.

— Прошу… не надо… — прошептала она, едва дыша и осторожно звякая удерживающей руки цепью. — Больше не могу…

— Да? — промурлыкал он. — А я вот только начал…

Он, конечно, мог бы помучить ее принудительными оргазмами… Когда-нибудь он и этим займется, заставив ее плакать и умолять. Но сейчас он и так довел себя до предела. Окаменевший член болезненно пульсировал, требуя удовлетворения. Лука резко повернул Кристину на живот и вновь погладил пальцами ее анус. Пальцы по-прежнему входили легко, внутри все пылало от жара и влаги. Тем не менее, усевшись верхом ей на ноги, он дотянулся до флакона со смазкой на тумбочке, нетерпеливо встряхнул его и выдавил немного содержимого ей между ягодиц. Втирая прохладный гель, он еще немного поласкал ее пальцами, а затем, нависая над ней, стал медленно вводить в ее попку член короткими нежными толчками.

Когда он лег на бок, крепко притянув девушку спиной к себе, их горячие тела заскользили друг по другу, то нервно напрягаясь и дергаясь друг другу навстречу, то расслабляясь, чтобы перевести дух. Одна его рука крепко стиснула грудь, поигрывая с чувствительным сосочком, другая заскользила по кругу между нижними губками, периодически исполняя пальцами отрывистое стаккато. Лицом он зарылся в ее душистые локоны, вылизывая шейку, ушки, плечи, щеки — все, до чего мог дотянуться. Луке нестерпимо хотелось отдаться страсти целиком, без тормозов, но ее нежный запах, ее по-детски бархатистая кожа, ее шелковые волосы, ее искренние стоны блаженства и проскальзывающее в бессвязном лепете имя «Лука» не давали ему впадать в животное бешенство, которое он привык позволять себе в постели. Когда Кристина начала быстро содрогаться под ним, испуская томные сладострастные стоны, он позволил расслабиться и себе, заполняя ее попку своим теплом и влагой. Они замерли, слегка подрагивая и тяжело дыша, и обессиленно прильнули друг к другу крепче.

Кристине было приятно ощущать на своей спине тяжесть его головы, его прерывистое дыхание и стук его сердца. Она чувствовала себя, словно во сне, хотя этой банальной фразой, конечно же, нельзя было описать ее состояние. Ее мысли путались, ее переполняли эмоции, которые, казалось, вырвались из-под контроля, превратив ее сознание в радужный фонтан желаний. Ее тело реагировало на малейшее движение, малейшее прикосновение, малейший перепад температуры или даже звук, дыхание, аромат. Все органы чувств обострились, все мышцы пришли в тонус, все гормоны заставили вскипеть ее юную кровь, превратив ее вдруг из милой девочки в опасную чародейку, прекрасно владеющую своим телом, словно специально созданным для того, чтобы его любили и, конечно же, чтобы сводить мужчин с ума.

***

Плавно проводя изящными чувственными руками по белой пышной душистой пене на поверхности воды и без конца натирая ею свою безупречную лоснящуюся кожу, Кристина без умолку болтала какую-то веселую чепуху, отвечая на многочисленные вопросы Луки про учебу, подружек, планы на будущее, книжки, моду, путешествия, спорт. Отдыхая от своих игр, они уже не меньше получаса валялись в огромной круглой ванне на ножках в виде львиных лап — шутили, препирались и болтали о каких-то пустяках. Лука лежал напротив нее, откинув голову на полотенце и глядя на нее прищуром сытого хищника, наслаждаясь теми переменами, которые он сам привнес в это очаровательное создание, с которым он еще много чего интересного планировал сделать, в том числе сегодня. Она беззаботно, немного нервно посмеивалась, впрочем, ее смех был замечательным, даже лучше, чем прежде. Ее голос стал на тон выше и приобрел какой-то чарующий медовый оттенок, который будоражил его ощущения, снова заставляя его член пульсировать и подниматься. Ее густые волосы, собранные в растрепанный небрежный ворох на макушке, позволяли ему насладиться плавными живописными линиями ее шейки, плеч, ключиц и округлых грудок, то и дело выглядывающих из-под пенных сугробов.

— Иди ко мне, — наконец перебил ее он на полуслове.

— Я же еще не рассказала тебе про этот экзамен! Ты невнимательно меня слушаешь! — наигранно обиженно пожаловалась она.

— К черту экзамен. Ко мне, я сказал, — шутливо-приказным тоном лениво вымолвил Лука, загадочно улыбаясь.