Поезд прибыл на вокзал Авиньона по расписанию, встречать меня должен был Седрик. На выходе из вагона образовалась давка, пассажиры толкались, били друг друга чемоданами и рюкзаками – никто не умеет себя вести. Я всех пропустила и вышла последней. На перроне жара придавила меня, задушила, лишила способности передвигать ноги. За пару секунд я взмокла, тело покрылось потом, я казалась себе грязной. Заметив табличку с надписью «Выход», я быстро зашагала к ней по платформе. Но рывок был сразу остановлен: каблук застрял между планками деревянного настила. Надо же такое придумать! Что может быть лучше бетона! Начиналось все плохо. Я дошла до лифта на цыпочках, чтобы опять не провалиться в щель. Зять ждал меня перед вокзалом рядом со своим «рено-эспас». Но мои страдания на этом не закончились. Седрик в бермудах с множеством карманов, пестрой «курортной» майке и эспадрильях улыбался мне во весь рот. Он был более чем приветливым, но это не меняло дела: я хотела лишь одного – сесть на ближайший поезд и сбежать в Париж. Только для чего? Ни Бертран, ни кто-либо из сотрудников агентства не подавали признаков жизни, хотя интернет уже вернулся. Они что, все обо мне забыли? Я загнана в угол. Седрик расцеловал меня и забрал чемодан.

– Как доехала?

– Ужасно, сети не было, зато полным-полно детей.

Он попытался взять у меня сумку с компьютером, но я прижала ее к себе и бросила на него взгляд, в котором явственно читалось «не трожь!». Он сдержал смех.

– Садись! – пригласил Седрик, захлопнув багажник.

Салон машины напоминал поле битвы, я сразу распознала остатки вчерашней вылазки на природу: комки фольги, разодранные пакеты из-под чипсов, использованные бумажные полотенца в кармане дверцы у пассажирского сиденья. Я, как могла, устроилась и аккуратно уместила ступни между пластиковыми пакетами и игрушками, которые сестра не убрала из машины. За пятнадцать минут поездки я еще больше взмокла, пот заливал все тело.

– Седрик, нельзя ли включить кондиционер, если не трудно?

Он ехал с открытыми окнами, но через них в кабину попадал только горячий воздух.

– Извини, не могу. Вчера он работал слишком долго, так что надо экономить, а то как бы он окончательно не накрылся еще до возвращения в Париж. Здесь ремонт обойдется мне в жуткие бабки. Но, знаешь, если снять пиджак и туфли, тебе сразу станет прохладнее.

Снять пиджак, почему бы нет! Что до лодочек – и речи быть не может, не хочу наступить на огрызок ветчины. Я надела солнечные очки и стала смотреть на дорогу, не видя ее. Седрик в конце концов нарушил молчание:

– Ты как?

Я вздохнула и проверила телефон: ни звонков, ни мейлов.

– Понятия не имею, – призналась я.

– Отдых точно пойдет тебе на пользу.

Я покачала головой.

– Знаю, ты так не думаешь, но поверь мне.

– Не сомневаюсь в твоей искренности, но как-то мне здесь не по себе.

Он рассказал, что они ехали на двух машинах с Жанной и Адрианом. И все шло хорошо, пока Адриан не узнал из новостей по радио о традиционных пробках в долине Роны. Тогда он скомандовал двигаться в объезд, возглавил их караван и свернул с автострады. И тут начался кошмар, поскольку это ничего не дало, более того, они угодили в гущу деревенского праздника. Жанна орала, рыдала, и Седрик снова взял все в свои руки, велев Адриану ехать за ним. Я понимала, что он изо всех сил старается меня развеселить и наполнить «отпускным духом». Но он зря тратил силы! Тем не менее он продолжал и сообщил мне, что Марк приедет только завтра.

– Почему? – спросила я, чтобы показать, что слушаю его.

– Сегодня утром у него состоялся развод.

– А-а-а?..

– Ты не в курсе?

Он мне что-то такое рассказывал в тот день, когда я его нашла. Но нет, я не знала, что это сегодня.

Тяжелый вздох Седрика заставил меня повернуться к нему – он был абсолютно сбит с толку.

– Что? – спросила я.

– Ничего, Яэль. Ничего…

Час спустя мы уже ехали по Лурмарену и в конце концов поднялись на холм. Я хорошо помнила дорогу, думаю, я бы легко нашла наш дом, хотя много лет не только не была здесь, но и не вспоминала о нем. Машина свернула с шоссе на разбитую частную дорогу к дому. Седрик поставил ее на ручной тормоз и открыл ворота. Когда мы въехали в сад, он нажал на гудок, который звучал громче, чем у свадебного кортежа. Его тут же услышали, и целая орава выкатилась из дверей и окружила машину, все они были в купальниках и плавках. Алиса открыла дверцу и потянула меня за руку, чтобы я побыстрее вышла.

– Как я рада, что ты здесь! – Она поцеловала меня и прижала к себе.

Вообще-то подвиг я не совершала! Не будем преувеличивать!

Я неуклюже похлопала ее по спине, стараясь не закатывать глаза от раздражения.

– Отпусти Яэль, я ее сейчас брошу в бассейн, пусть поскорее привыкает к обстановке, – ухмыльнулся Адриан.

Вместо ответа я уничтожила его взглядом.

– Даже не пытайся!

– Какое-то время я смогу его удерживать, но недолго, – предупредила Жанна, целуя меня. – Иди быстрей переодевайся! В этом здесь замучаешься!

Дети – вся троица – тоже подошли, их поцелуи пахли хлоркой.

– Яя, научишь меня плавать? – попросил Мариус.

– Посмотрим.

Седрик отнес мой чемодан в дом, я пошла за ним и сразу ощутила запахи лаванды и роз, которые так любит наша мать. Краску обновили, а больше ничего не изменилось. Стены были выкрашены в светлые натуральные тона, пол выложен старыми каменными плитками, которые отец раздобыл после многомесячных поисков. Родители очень любили эти края, но никогда не увлекались декором в прованском стиле. Никакого желтого, никаких черных маслин на скатерти и салфетках и, естественно, никаких фарфоровых цикад. Отец спроектировал дом одноэтажным, с множеством окон в пол. «Пусть будет побольше света», – говорил он, хотя летом ставни весь день оставались неизменно закрытыми! С большой прихожей начиналась часть дома, в которой мы в основном жили: столовая-гостиная с антресолью, за ними терраса. Кухня была отделена от остальных помещений. По коридору можно было пройти в спальни и ванную комнату. Все было продумано и сделано с мыслью о максимальном комфорте – слишком примитивном, как по мне, – и так, чтобы все всегда было под рукой, но при этом сохранялась стилистика «загородного дома». Отсюда – щербатая посуда, бывший Алисин сундук с детскими игрушками в гостиной, книжный шкаф со старыми мамиными книгами и буклеты с туристическими достопримечательностями. Мы четко знали, что вокруг бассейна и на террасе ни за что не будет металлических стульев, кресел или скамеек а-ля Люксембургский сад из Fermob, их заменили шезлонги из белого пластика с разномастными матрасами, готовые в любой момент сломаться под тяжестью тела. Что до стен, то на каждой красовалась какая-нибудь грубо намалеванная картина, приобретенная мамой на местном рынке! В общем, все, что я обожаю…