Билли выспалась к полуночи. Весь день в полусне и она легко переключилась на ночной режим. Лежала в кровати, которая стала страшно неудобной во всех отношениях. Попробовала перелечь на пол с подушкой и одеялом, но там все было ещё хуже.

«Если не уснуть сегодня, потом вообще будет плохо!» - решительно подумала Билли и вспомнила про седативные. Одна таблетка, чтобы успокоиться; полторы, чтобы уснуть; две, чтобы забыть.

Билли спустилась в свою прежнюю спальню, порылась в ящике и достала пузырёк с таблетками. Ещё полный, всего парочку оттуда брала. Анна обещала, что эти ещё лучше прежних, но стоило ощутить в ладони тяжесть таблеток, как вспомнилась Пандора. А если она начала с чего-то такого? Билли зажала седативные в руке и вышла из спальни. В коридоре снова посмотрела на две крупные таблетки, представила, как сложно их, должно быть, проглотить. Она гипнотизировала их взглядом и понимала, что это не сила - прибегать к снотворному, когда просто не хочется думать.

Такой её и застал Тео. Растерянной, уставившейся на что-то зажатое в ладони. Стоило Билли поднять на него взгляд, и всё изменилось, тут же она подняла голову, собралась, будто даже твёрже встала на ноги.

- Опять? Мы слишком часто общаемся, ты не находишь? - спросила Билли.

- Пандора. Почему ты не рассказала?

- Тебя все твои сестры интересуют или избранные? Просто у Агне красное горло, она снова пыталась научиться плавать и проплюхалась в бассейне часа три, а Фел выдают против воли замуж. М-м? Отнесешь им какао? - Билли решила, что всё-таки выпьет чёртовы таблетки и уверенно обогнула Тео. В темноте четко выделялась мраморность его чисто выбритого лица и глаза. Он был из тех мужчин, кому, наверное, не пойдёт щетина или борода.

Она не успела пикнуть, Тео перехватил её предплечье и резко прижал к стене. Билли не было больно, он не ударил её, это просто было очень резко и уверенно, настолько что дух выбило самим жестом. Не страшно. Необычно. Но она начинала понимать эту его бесконтрольную силу, купаться в ней, как в уже изведанном озере, где дно более-менее изучено.

- Испугалась?

- Не надейся. Если собираешься повторять своё развлечение, позволь, я выпью таблетки, - она вывернула руку и, глядя ему прямо в глаза, одну за другой проглотила обе. Без воды горло тут же запершило, но она даже не стала откашливаться, скривила губы в улыбке, через силу, и склонила голову на бок.

То что это была ошибка - стало понятно сразу, как только в голову дало лёгким головокружением.

- Это меня больше не интересует, - спокойно сказал Тео. - Пошли, поговорим.

Она почти добровольно шла следом за ним. Он остановился возле своей старой спальни, из которой не за долго до его отъезда из дома, вынесли всю детскую мебель и заменили самым необходимым. Комната была неожиданно светлой и приятной, но Билли предпочитала смотреть в пол и унимать сердце, которое выстукивало беспокойную трель, по стремительно теряющему контроль телу.

- Первое: что с Пандорой? Ты ей рассказала про “позор семьи”? Она пыталась с собой покончить?

- Из моей комнаты у неё слышно почти всё. По крайней мере, когда открыто окно, а она не затыкает уши наушниками. Нет, она не пыталась покончить собой, она просто обкурилась, а потом выпила бутылку коньяка, - Билли говорила совершенно спокойно, как будто ей было безразлично что и с кем происходит. Две таблетки сразу она редко пила, и обычно сразу ложилась спать. А теперь ей этого недавали. И зачем только понадобились эти глупости? Зачем было демонстративно вырываться и принимать седативное?

- Обкурилась?

- Да, Пандора укуривалась почти каждый день в течении последних недель это точно, и покуривала раньше все пол года.

- А ты где была? - он снова схватил её предплечье, Билли безразлично подняла на него глаза.

- Ты всё это время утверждал, что я тут вообще не нужна, - она говорила ровно, нагло глядя в глаза. Тео расплывался перед ней, а потом усилием воли она его собирала обратно. - Ну и не поверишь, Пандора взрослая девочка. Где ты был все эти годы, м? Ты ей был нужен. Когда мы боролись с этим у*бком, папашей Боно. Когда она рассталась с Сэм, ты знаешь, что они расстались, как только Боно стал отнимать у Пандоры всё время? А когда у неё была послеродовая депрессия, и она считала, что вообще никогда не сможет стать хорошей матерью? Ты знаешь, как на неё смотрели “подружки” на каждом приёме Хавьера? Дочки его партнёров, которые и теперь ходят незамужними и нетронутыми? Они - завидные невесты. А она - мать одиночка. Знаешь, как ты был ей нужен? Она кое-как возвращалась на обложки и в рекламу. Она убивалась за каждого подписчика в “Инсте”, ей нужна была поддержка, и не чья-то, а твоя!

- Ты откуда знаешь?

- Потому что была рядом. Держала ей волосы, когда у неё был токсикоз, сидела в детской вместе с ней, когда Боно не спал ночами, оставалась с ним, чтобы она возвращалась в тусовку. Ей больше нечего было делать! Нет у неё никакой карьреры, кроме модельной! Ничего она не умеет! Одинокая брошенная девочка без цели.

- А потом? - он никак не мог размотать эту ниточку и понять, что подкосило сестру, хоть ответ и был на поверхности.

- Ты сам не догадываешься? Хавьер… это же на её глазах… - Билли смотрела в пустоту, вздрагивала. Мышцы сокращались раз за разом, будто её били током.

- Я задам тебе вопрос, а ты ответишь серьёзно и никому не скажешь, что я его задал. Как это было? - он отвёл глаза, но даже боковым зрением видел, как Билли стоит будто парализованная, а по щекам чертят дорожки слёзы. Через секунду она начала чесать руки, всё так же глядя в пространство. Тео хотел спросить что всё это значит, почему она так странно выглядит, но не мог себя пересилить. Он уже отпустил её, а теперь усадил на кровать и сел напротив. Это всё равно была уже не Билли, таблетки затормозили её, он видел, как она ушла в себя и перестала воспринимать окружающее.

- А я не знаю до сих пор… - ответила она через пару минут. Это было очень долго, особенно для Тео, который наблюдал эту жуткую картину. Глаза Билли всё чаще оказывались закрыты.

- Как так не знаешь?

- Я побоялась выяснить. Его не стало и всё. Он не болел. Его не убили. А ты что, не знаешь?

- Конечно я знаю, но как это произошло?

- А я не знаю, как он умер. Я даже газет не читала, - тихонько сказала она, ласково. Билли склонила набок голову, волнистые тёмные волосы рассыпались по розовому халату, длинные широкие рукава скрыли изящные кисти рук. Если бы Тео мог рисовать, он бы, наверное, захотел сделать эскиз. - Я сидела дома и ждала. Хавьер очень сильно любил март, мы каждый день что-то придумывали вечером, чтобы не потерять ни одного дня, - Билли пошатнулась, но удержала равновесие, а глаза закрылись совсем. Теперь картина была ещё более жуткой. - Мы хотели идти с Агне гулять, ей недавно купили скейт, и она хотела учиться. Я переоделась, ждала. Мы хотели дойти до пристани, а оттуда нас забрала бы Фел, она только получила права. Я сидела. Потом пришли из полиции и что-то сказали. Я помню шум в ушах, я визжала. Потом я была в больнице. Я вышла оттуда, меня забрала бабушка. Были похороны. Закрытый гроб. Потом мне сказали: “Будь сильной, Билли”. И я стала сильной. Больше я по нему старалась не плакать.