В Джибути началась полномасштабная война…

Решили пока оставаться на крыше. Очень даже удобно для ведения огня по французским наемникам.

Между тем внизу, как мог видеть Голицын, из-за того, что легионеры были намного лучше обучены, прибывшая помощь несла огромные потери. Все, что гвардейцам удалось сделать, так это заблокировать часть французского контингента в здании хозяйственного магазина, стоящего через улицу напротив, и несколько ослабить напор.

– Бертолет, доставай чемодан. Пора и нам привести свой веский довод.

Подрывник поставил небольшой черный ящичек на два куска от пенобетонного блока, которые очень кстати оказались на крыше. Не открывая коробку, он отодвинул заглушку и, утопив кнопку целеуказателя внутрь, активировал прибор.

Лазерный луч направили на противоположный дом, риск был, выхода не было. Никаких иных вариантов сдержать французов, которые, укрывшись в здании, перемелют через несколько минут наступавшие правительственные войска, а затем снова займутся ими, у морпехов не было.

До противоположного дома по прямой метров сорок.

Приходилось надеяться на собственную проворность и везение.

– Кэп, подсветку дал, – предложил Голицын.

– Понял тебя, Поручик.

Татаринов, сидя на складах, взялся за спутниковый телефон.

– Коршун, Коршун, слышите меня? Коршун.

Находящийся на высоте двенадцати километров, в двухстах морских милях от Джибути, командир ракетоносца «Ту-160» вышел на связь.

– Синица, это Коршун, слышу тебя.

– Гнездо отмечено. Жду яйцо как можно быстрее, как можно быстрее, – дважды повторил Татаринов.

– Понял вас, Синица. Начинаю работать. Ожидайте посылку. – Командир корабля, понимая задачу, заранее рассчитал расстояние, собственную скорость и скорость ракеты. – Время прибытия яйца пятнадцать минут.

Татаринов сообщил Голицыну подлетное время ракеты класса «воздух – земля».

– Через пятнадцать минут ожидается прибытие

– Понял вас, Кэп. Находимся в жутком нетерпении.

Закончив сеанс, Голицын занялся привычным делом, продолжил отстреливать продавшихся за европейские гроши пидарасов.

Ракетоносец взял курс на Джибути и, поменяв стреловидность крыла, увеличил скорость практически в два раза, до тысячи восьмисот километров в час. Ракета, которую предполагалось выпустить, имела собственную скорость в два раза меньше, пришлось покатать ее пока в себе.

Через десять минут скорость была сброшена, бомболюк ракетоносца открылся. Револьверная установка выбрала крылатую ракету и подготовила ее для запуска.

Экипаж «Белого лебедя» почувствовал легкую вибрацию корпуса. «Х-555» отправилась в путь, унося в своем чреве подарок. Большой и горячий.

Приятно осознавать, что откуда-то с небес к тебе на помощь летит целая ракета. Правда, цена за этот фокус может быть невероятно велика, она может быть просто предельно безгранично опустошающей. Если разобраться, по, сути-то, у человека, кроме жизни, ничего и нет, все остальное это мир, наполненный виртуальными желаниями, пространство, придуманное маркетологами.

Четверо русских морпехов заняли оборону на крыше. Теперь их основной задачей было сдержать наступавших французских десантников и более того, не дать им покинуть противоположное здание в течение пятнадцати минут. А патронов у них на пределе… Еще и спрятаться успеть перед прибытием гениальной конструкторской мысли, воплощенной в металл.

Когда вдоль улицы, разделяющей два здания, начал работать в их интересах снайпер, народ немного приободрился. Стрелок не давал легионерам, успевшим перемолотить большую часть гвардейцев, начать штурм. Как только от противоположного дома, в котором засели лягушатники, отделялись один или два человека и пытались перебежать на другую сторону, по ним умело палили. Те падали и грызли асфальт или орали от полученных ран.

Но и русским снова начали досаждать. Напротив засело человек двадцать, а то и больше, и никакая местная гвардия ничего с ними поделать не могла.

Как оно всегда и бывает, НЕОЖИДАННО на помощь французам подъехал броневик и начал из своего то ли крупнокалиберного пулемета, то ли мелкокалиберной пушки разносить край крыши, за которым укрывались пехотинцы.

Кое-как на животах отползли и, не поднимая головы, ждали, пока закончится азарт у сволочей.

Под прикрытием брони новая группа захвата двинулась в их сторону. Против дуры не попрешь, поэтому пришлось отступить от края крыши и отойти назад. Рожи у всех были остервенело-кислые, потому что война заканчивались как-то крайне быстро.

Никто из пехотинцев не видел, как в борт броневика влетело нечто и взорвалось. Снова крики раненых и брань на нескольких языках.

С броней случилась неприятность. Боеголовка, выпущенная неизвестно откуда, раскурочила два колеса и повредила движок. Теперь машина стояла посреди улицы, просто как большая консервная банка. Морпехи стали поливать огнем тех, кто находился под прикрытием брони и теперь застрял посреди улицы, не в состоянии ни пройти вперед, ни отойти назад.

– Мужики! – заорал кто-то снизу. – Пустите меня к себе!

Бертолет на полусогнутых метнулся к дальнему краю крыши и свесился вниз. Он увидел перед собой силуэт, который поднял голову и смотрел на них из укрытого темнотой переулка.

– Вход заблокировали! Жди, мы тебе сейчас веревку скинем.

Когда пехотинца затащили на крышу, то увидели, что перед ними тот самый лысый Саша со сломанным носом, который отличается особенной добротой к пленным.

– Ты как здесь? – не понял Голицын.

– Да вот отпросился следом за вами. Нечего там сидеть на складах. Никак догнать вас не мог.

– Пешком, что ли? – Диденко подозрительно с прищуром посмотрел на Сашу.

– Почему пешком? Дошел до окраины города, а там сел на ближайшую маршрутку. – Лысый улыбался, поглаживая ту самую трофейную снайперскую винтовку, которую пехотинцы забрали у убийц майора Кривошеева. – Мужики, да там эти черные, которые возят муку. Поймал одного, поехал следом за вами.

Только тут Голицын сообразил, что возникшая перестрелка парализовала переброску грузов со склада на склад и подошедшая к ним помощь не была случайной. Национальная гвардия, охранявшая поток на параллельной улице быстро отреагировала на стрельбу. Но лучше бы они не так сильно торопились, а то легионеры положили их без счета.

Как только русские пытались высунуть головы, по ним тут же начинали палить. Высекаемая бетонная крошка летела в лицо, и если бы не очки, то глазам досталось бы основательно.

Ночной бой – это не упражнение в тире. Нацепив на один глаз прибор ночного видения, стараешься попасть по вспышкам, которые бьют в тебя, и так до посинения.

Поручику и компании повезло, что драка случилась ночью, а не днем. Днем бы их…