- хмыкает женщина, приподнимая уголки губ. А сами глаза так и остаются безжизненными.

- Снулая рыба, - бурчит недовольно Аня. – Это Арина – Пашина любовница.

- Ты точно знаешь? – изумляюсь я. Как о таких вещах можно говорить вслух?

- Конечно, - отмахивается Аня. – Это весь «Империал» знает. Они живут каждый у себя. Но вместе проводят много времени. И не таятся особо. Да и зачем, если каждый свободен?

- Да, наверное, - соглашаюсь я, стараясь скрыть удивление. У нас существует понятие «временный брак». Мужчина и женщина скрепляют себя узами на определенный период. Такое бывает, хотя многие подвергают сомнению подобные отношения. Мужчина не обязан содержать женщину. А она должна заботиться о нем и вести дом. А он лишь в будущем обязан признать детей своими. Здесь же все не так. Люди ведут себя как супруги, вот только связывать себя узами брака не спешат.

48

- Кузнецова… Алина, - зовет меня Лиза, менеджер по персоналу. – Завтра приноси все документы. Павел Андреевич утвердил твою кандидатуру.

- Что? – переспрашиваю, не веря.

-  Я знала, я знала, - пританцовывает рядом Анечка.

- Завтра приноси паспорт, свидетельство СНИЛС, - поясняет Лиза. – Сегодняшним днем зачисляем в штат. Обычно мы так не делаем…

- Всем привет! – дверь распахивается, и в клуб вваливается Софья. – На улице ужасный снегопад, - заявляет, отряхивая с пуховика снежинки.

- Соня, мне завтра нужен паспорт и СНИЛС твоей родственницы.

- Скан дадим, Лиза, - отмахивается она. – Паспорт на прописке. На выходные съездим в Ярославль, заберем.

- Так ты не москвичка? – изумленно глядит на меня Лиза.

- Нет, - пожимаю я плечами, вспоминая о предстоящей поездке. Двести километров от Москвы.

- Отец тебя точно не найдет, - объяснила мне Софья, когда мы вернулись из Питера. – Прописка нужна. И я бы с радостью тебя к себе прописала. Но Мурат тебя сразу вычислит. А в Ярославле пропишем у знакомой бабули. Ну, приедет он туда… Только время потеряет. План мне кажется идеальным.

Вместе с маленькой сухонькой старушкой я иду в какой-то подвал, где сидит кудрявая издерганная женщина. Заполняем какие-то формуляры, расписываемся, сдаем паспорт.

- Приедете на следующей неделе, - как ни в чем не бывало отмахивается  тетка, когда Софья кладет на стол небольшой конверт.

Мы вываливаемся на свежий воздух, и после двух-трех глубоких вздохов до меня доходит самое главное. Отцу отыскать меня не удастся. Стараниями Софьи я стала Алиной Муратовной Кузнецовой, проживающей в городе Ярославле на никому не известной улице Панкратова.

- Мы вас подвезем, тетя Шура, - ласково, но настойчиво заявляет Софья. И усадив старушку в свой небольшой внедорожник, больше похожий на игрушку, уверенно едет мимо парка и кладбища.

- Вот тут тебя искать будут, - кивает она на маленький покосившийся домик. Я смотрю на черные от времени доски, на неживые глазницы окон и чувствую легкий озноб.

- Никогда-никогда не найдете вы меня, - стучат друг о друга зубы.

Софьин автомобиль плавно едет по узкой улочке, сплошь застроенной маленькими чистенькими домиками. И высадив около одного из них бабу Шуру, резво несется в центр к белокаменным соборам с золотыми куполами.

- Я зайду ненадолго, - предупреждает меня Софья. – Хочешь, пойдем вместе. Тебя никто не прогонит. А хочешь, здесь оставайся.

Разум настаивает на втором варианте, а любопытство подгоняет пойти вместе с Софьей.

По высоким ступеням мы поднимаемся в храм. И пока Софья молится, я ошарашенно смотрю по сторонам. Суровые лица  святых, огромные подсвечники, сплошь утыканные свечками, и своды храма, украшенные росписью. Чуждая красота, внушающая страх и заставляющая почувствовать себя маленьким ничтожным человечком. Может, мы такие и есть в глазах Аллаха?

- Я не могу принять на работу без паспорта, - поджимает губы Елизавета.

- А что поменяется? Я не пойму, - фыркает Софья, снимая пуховик в гардеробе. – Наоборот, прими, скан себе подколешь в папочку. И если придет проверка, у тебя все сойдется. У сотрудников никто паспорта спрашивать не будет. А вот из-за неоформленного человека могут возникнуть проблемы.

«Мне тебя послал Аллах», - думаю, глядя в ставшее родным доброе лицо.

- Как Олеська? – неожиданно спрашивает Елизавета. - У нее все нормально?

- Нет, - морщит нос Софья. - С Игорем она рассталась и вернулась к этому уроду Ромке.

- Что-нибудь предпримешь?

- Уже ищут. Боюсь, опять сорвется, - мимоходом бросает Софья и, повернувшись ко мне, просит. – Алинка, сходи к Ире в бассейн. Пусть после тренировки меня найдет.

- Конечно, - киваю я и сразу же бегу в сторону водного комплекса.

Тут и бани-хамам, и сауна, джакузи, дорожки Кнейпа и душ Шарко. Да и сама гладь бассейна приковывает взгляд. Особенно сегодня, когда на двух дорожках ведет аквааэробику Ира, еще на одной плавают, боясь попортить прически, две дамочки. Гребут отманикюренными ручками и переговариваются между собой. Лишь иногда морщатся, когда с самой дальней дорожки к ним прилетают брызги. Высокий крепкий мужчина, будто птица, взмахивает руками, вынося наверх грудную клетку, а потом снова уходит под воду. И опять выныривает над поверхностью. Потрясающее зрелище. Застыв на месте, кошусь на зеркальную стену. Закрыт у меня рот или нет? И можно ли так беззастенчиво любоваться другим человеком. Мужчиной.

И только когда он доплывает до бортика и, вынырнув, хватается за хромированные перильца, я узнаю его.

Герман Лиманский. Собственной персоной.

Спешу к выходу, стараясь не показать смущение. Но когда, поравнявшись с крайней дорожкой, пытаюсь обойти шезлонги и зону отдыха, слышу знакомый бас.

- Алина, ты домой когда собираешься?

- Еще не знаю, Герман Владимирович… А почему вы интересуетесь?

- Мог бы тебя подвезти, - хмыкает он и добавляет с шутливой строгостью. – Прекрати мне выкать и звать по отчеству. Я что, такой старый?

Мяукаю в ответ что-то нечленораздельное, стараясь скрыться, пока предательский румянец не залил щеки. Вылетаю в женскую раздевалку. Помогаю кому-то открыть шкафчик с вещами. И увидев на полу разлитую воду, зову уборщицу.

Много дел, работа хлопотная, но мне нравится. Отец и Нур были бы недовольны моим выбором. Но как же я счастлива, что мне не нужно их спрашивать на каждом шагу и оглядываться на их мнение.

Свобода! И мне кажется, я ее заслужила.

49

Проводы Анечки много времени не занимают. Я съедаю