– В этом случае он словно сорвался с катушек, – поясняет Алекс. – Сделано очень грязно. Во всех предыдущих эпизодах жертва была одна. Она почти не сопротивлялась и погибала потому, что у нее грубо и неаккуратно забрали дар. Словно выжигали изнутри. Физических повреждений никаких. В этот раз есть случайная жертва. И девушку сначала сильно толкнули, так, что она ударилась головой, а потом уже забрали дар. Даже невозможно определить, умерла она от последствий удара или из-за потери магии. Слишком быстро случились оба события. И оба смертельны.

– А вторая жертва?

– Ее сначала убили. Свернули шею. Словно она попалась под руку.

– То есть… – Я пытаюсь восстановить картину произошедшего. – Убийца увидел идущих женщин. Напал на старшую, свернул ей шею. Отшвырнул младшую и забрал дар? Кстати, почему мы говорим «он»? Ведь теоретически это могла быть и женщина?

– Теоретически – да. До этого убийства мы оставляли такой вариант, но у женщины не хватило бы силы свернуть шею. Нет, тут действовал мужчина, и довольно крепкий. В этот раз он работал торопливо и небрежно. Не похоже на предыдущие случаи.

– Появился еще кто-то? – От этой мысли по спине бежит неприятный холодок.

– Пока маловероятно. – Алекс отрицательно качает головой. – Слишком редкая особенность. Таких почти не осталось. До этого года мы думали, совсем.

– Раз особенность редкая… почему его так сложно найти?

– Потому что он, вероятнее всего, маскируется под кого-то, лишенного способностей.

– Или достаточно богатого, чтобы позволить себе артефакт, как у моей сестры, – задумчиво тяну я.

– Такой, который может маскировать отсутствие дара?

– Да… – Я киваю. – Он самый.

– А насколько сильный дар может имитировать артефакт?

– Зависит от многих факторов. – Я пожимаю плечами и тут же морщусь, чувствуя пронизывающую боль в боку.

– Каких?

– Прежде всего денег. Я в подобном не силен, но знаю, кто вам в этом поможет. Мирс Амелия лэ Элисвейс. Она занимается созданием таких артефактов. И… если допустить, что убийца аккумулирует способности в артефакте…

– То маскироваться он может под сильного мага.

– Именно. Артефакт преобразует полученную у жертвы силу в тот род магии, который нужен нашему убийце. Стихийник, некромант, лекарь… не важно.

– Маг-универсал…

– Или бездарность. Неизвестно.

– Спасибо, парень! Не думал, что от тебя будет толк, но ты приятно удивил. Береги себя.

– Видишь, стараюсь как могу! – Усмехнувшись, я уже хочу покинуть магмобиль, но вспоминаю тему, которую хотел обсудить.

– А что по нашему другому делу? С запрещенными зельями?

– Опросили свидетелей, вспомнили парня, который доставлял зелья… Есть описание и имя. Вроде на «Л».

– Лука? – спрашиваю я и ловлю удивленный взгляд.

– Ты его знаешь?

– Возможно.

Глава 10

Из квартиры Яна открывается вид на совершенно невероятный рассвет. С алыми всполохами у горизонта и стремительно розовеющим небом. Уже почти утро, а Яна нет. Не нахожу себе места. Не знаю, больше волнуюсь или злюсь. Мысли скачут от «он просто живет своей жизнью и развлекается, пока я переживаю», до «с ним что-то случилось, а я не знаю что и не понимаю, как узнать». Поэтому беспокойство сворачивается холодным, неприятным узлом в желудке.

Наверное, стоило лечь спать, но я не могу. Брожу по чужой квартире и, когда слышу, как щелкает замок, несусь со всех ног.

Ян только открывает дверь, а я сразу же понимаю: что-то не так. Он бледный. Даже не бледный – серый. На лбу испарина. Он тяжело приваливается плечом к косяку двери, словно ему нужно собраться, чтобы сделать следующий шаг.

– Боги, что случилось? – с ужасом спрашиваю я, подаваясь вперед.

– Надеюсь, сейчас, Мышка, ты лечишь чуть лучше, чем в прошлом году, – говорит он, пытаясь улыбаться, но я вижу, ему больно.

Ян кутается в черную куртку, но я успеваю заметить под ней на светлой майке кровавые следы. Да и майка… Уезжал он вроде бы в другой.

Парень пытается сделать шаг и заваливается вперед. Я едва успеваю выставить руки и поймать его. Это не лучшая идея, потому что падаем в проход мы вместе.

Да что, демоны его забери, произошло?

Он тяжелый и без сознания. Я пытаюсь осторожно выбраться из-под тела, но у меня не получается. Когда падали, я отбила локоть, и теперь он надсадно болит. Я морщусь, но понимаю, что мои проблемы несравнимы с состоянием Яна. Наверное, надо вызвать лекаря, но у меня нет магфона и на мне лежит Ян. У него магфон точно есть, но мне даже по карманам шарить неудобно. Сначала нужно постараться переместить Яна на кровать. До дома же он как-то добрался.

– Эй! – зову я. – Ян! Давай, приходи в себя! Ты меня слышишь?

Он медленно и тяжело поднимает голову, смотрит помутневшим взглядом. В глубине глаз мелькает понимание, и он даже пытается удержать себя на руках, чтобы дать мне возможность дышать. Яну тяжело и больно, это чувствуется. Я не знаю, что произошло, но понимаю: ему однозначно нужна сила. Начинаю по чуть-чуть вливать энергию, как учила бабушка. Самую малость. В некоторых случаях много силы только навредит. Чувствую, как согревается его кожа и выравнивается дыхание. Становится не таким поверхностным и частым.

– Спасибо, – хрипло шепчет он мне в губы.

Чувствую теплое дыхание, и по спине пробегает дрожь. Нельзя так реагировать на него.

– Ты можешь встать? – спрашиваю, намеренно проглатывая вопрос, что случилось. Сейчас это не важно. Важно помочь парню добраться до кровати.

Ян медленно кивает и скатывается с меня, переворачиваясь на спину. Это не то, чего я просила, но теперь хотя бы свободна. Поднимаюсь и вижу, что оказалась права. Майку Яна пропитала кровь. И судя по очертаниям повязки, у лекарей он был. Вопрос, почему не остался там?

Ян медленно поворачивается на бок и, опираясь на локоть, с моей помощью все же встает. До его комнаты мы доходим в три приема, а когда на горизонте показывается кровать, парень падает на нее лицом вниз и затихает.

Мне страшно. Я подхожу и сажусь рядом, кладу руку на его плечо. Слабое, тяжелое дыхание, озноб. Плохо.

Мне нужно видеть его рану, контролировать состояние. Но Ян без сил, и я начинаю делать то, что могу в данной ситуации. Просто понемногу восстанавливать его, вливая жизненную силу. Это как магическая глюкоза. Вроде бы ничего сложного или необычного, но иногда даже этого достаточно. Слушаю дыхание. Ян просто засыпает, трогательно положив руку под щеку.

Оставлять его нельзя, поэтому я кладу ладонь ему на спину, на область сердца, и осторожно сворачиваюсь клубочком на краю кровати. Так удобно контролировать его состояние, а когда он проснется, смогу расспросить подробности произошедшего. Слушая мерное дыхание парня, не замечаю, как отключаюсь сама.

Просыпаюсь, потому что ощущаю на себе чей-то пристальный взгляд. Испуганно подскакиваю и встречаюсь с глазами Яна. Он лежит, подложив руку под голову, и наблюдает за мной. Шумно выдыхаю, вспомнив события раннего утра, и, пытаясь скрыть смущение, спрашиваю:

– Ты как?

На улице